• Посм., ещё видео
Возбра́нный Воево́до и Го́споди, ве́чныя сме́рти победи́телю, я́ко изба́влься от духо́внаго умерщвле́ния, похва́льная воспису́ю Ти́, возсозда́нный Тобо́ю, ра́б Тво́й. Ты́ же, я́ко име́яй побе́ду над сме́ртию, от сме́рти грехо́вныя свободи́ на́с, зову́щих:
Иису́се воскре́сший, воскреси́ ду́ши на́ша.
И́кос 1.
А́нгели воскресе́ние Твое́, Христе́ Спа́се, непреста́нно пою́т на небесе́х, и на́с на земли́ сподо́би чи́стым се́рдцем воспе́ти Тебе́ си́це:
Иису́се непостижи́мый, все́х ве́рных просвеща́яй, просвети́ и мя́ заблу́ждшаго.
Иису́се воскре́сший, все́х Собо́ю оживля́яй, оживи́ мя́ уме́ршаго грехми́.
Иису́се, на не́бо вознесы́йся и вознося́й на Тя́ наде́ющихся, совознеси́ и мя́ до́лу прекло́ннаго.
Иису́се, седя́й одесну́ю Отца́ и разделя́яй сла́ву с лю́бящими Тя́, не лиши́ мя́ сла́вы Твоея́.
Иису́се, хотя́й приити́ суди́ти живы́м и ме́ртвым, не осуди́ мя́ по дело́м мои́м, но сотвори́ со мно́ю по ми́лости Твое́й.
Конда́к 2.
Ви́дя па́дших челове́ков, Го́споди, Ты́ вочелове́чився совоскреси́л еси́ все́х и, воскреси́в, дарова́л вся́ потре́бная ко спасе́нию: си́це и мене́ умерщвле́ннаго грехми́ оживи́, зову́ща: Аллилу́ия.
И́кос 2.
Ра́зум не постига́ет та́йны Боже́ственныя, ка́ко Исто́чник жи́зни воскреса́ет, умерщвля́я сме́рть? Сего́ ра́ди, то́чию се́рдцем испыту́юще ра́дость воскресе́ния и то́ю просвеща́еми, со гла́сом весе́лия духо́внаго взыва́ем Ти́ си́це:
Иису́се, входя́й две́рем заключе́нным, вни́ди в до́м души́ моея́.
Иису́се, сре́тивый ученики́ на пути́, сря́щи и мя́ на пути́ се́й жи́зни.
Иису́се, воспламени́вый сердца́ и́х Твои́ми словесы́, воспламени́ и мое́ хла́дное се́рдце.
Иису́се, да́вый Себе́ позна́ти в преломле́нии хле́ба, да́ждь ми́ позна́ти Тя́ в Боже́ственней Евхари́стии.
Иису́се, обеща́вый Ду́ха Свята́го ученико́м Твои́м, ниспосли́ и мне́ Сего́ Ду́ха Уте́шителя от Отца́.
Конда́к 3.
Си́лою Боже́ственною воскреси́вый Ла́заря, воскреси́ и мене́ истле́вшаго страстьми́ и многоле́тно лежа́щаго во гро́бе нераска́яния, да возста́в по гла́су Твоему́, воспою́ спаса́емый: Аллилу́ия.
И́кос 3.
Име́яй вла́сть над сме́ртию, из а́да ду́ши воззва́л еси́, Иису́се. Воззови́ и мене́ из глубины́ грехо́вныя, да и а́з, очи́стив чу́вствия, блиста́ющу Ти́ во све́те непристу́пнем, ра́достно воспою́ побе́дную пе́снь та́ко:
Иису́се, сме́рти победи́телю, победи́ моя́ злы́я стра́сти.
Иису́се, жи́зни пода́телю, да́ждь ми́ жи́знь спаси́тельную.
Иису́се, исто́чниче ра́дости, возвесели́ се́рдце мое́ во и́стине Твое́й.
Иису́се, пятию́ хле́бы пя́ть ты́сящ насы́тивый, хле́бом небе́сным напита́й мя́.
Иису́се, наде́ждо па́дших, изми́ мя́ из ро́ва зо́л мои́х.
Конда́к 4.
Бу́ря страсте́й смуща́ет и потопля́ет мя́, но молю́ Тя́ Иису́се, я́ко Петру́, простри́ ми́ ру́ку по́мощи и, си́лою воскресе́ния Твоего́ воздви́гнув мя́, научи́ воспева́ти: Аллилу́ия.
И́кос 4.
Слы́шаще ра́достную ве́сть воскресе́ния Твоего́, Иису́се, небеса́ досто́йно веселя́тся, земля́ же ра́дуется; и мы́ пра́зднующе ве́чное весе́лие, дерза́ем взыва́ти Тебе́ си́це:
Иису́се, седя́й во све́те непристу́пнем, бу́ди досту́пен все́м по милосе́рдию Твоему́.
Иису́се, любя́й созда́ния Твоя́, не забу́ди и мене́ после́дняго.
Иису́се, влеки́й к Себе́ сердца́, смягчи́ и мое́ окая́нное се́рдце.
Иису́се, вся́ блага́я проше́ния исполня́яй, испо́лни и мое́ проше́ние, во е́же па́че всего́ люби́ти Тя́.
Иису́се, вся́ку ка́плю сле́зную прие́мляй, не отри́ни и мои́х моле́ний.
Конда́к 5.
Богоприя́тная жи́знь источа́ется от Тебе́, о Иису́се Сы́не Бо́га жива́го! Сего́ ра́ди молю́ Тя́, да не погуби́т мя́ человекоуби́йца и да не загради́т уста́ моя́, вопию́щая Тебе́: Аллилу́ия.
И́кос 5.
Ви́девше ду́хом воскре́сшаго Го́спода, прииди́те, пи́во пие́м но́вое, не от ка́мене исте́кшее, но от исто́чника нетле́ннаго и живоно́снаго гро́ба Спаси́теля, и́мже безпло́дную зе́млю ду́ш на́ших одожди́в, научи́ все́х пе́ти Ему́ си́це:
Иису́се, напая́яй на́с Свое́ю Кро́вию, да́руй мне́ неоску́дно приима́ти пречестну́ю Кро́вь сию́.
Иису́се, ниспосыла́яй до́ждь на пра́ведныя и гре́шныя, ороси́ и мя́ к плодоноше́нию духо́вному.
Иису́се, не возгнуша́выйся гре́шницы пока́явшияся, да́ждь и мне́ но́зе Твои́ омы́ти слеза́ми благодаре́ния.
Иису́се, реки́й Фоме́: «блаже́ни не ви́девшии, но ве́ровавшии», да́ждь ми́ ве́ру нелицеме́рную.
Иису́се, реки́й: «ищи́те и обря́щете», да́руй ми́ обрести́ Тя́ еди́наго на потре́бу.
Конда́к 6.
Пропове́дуяй в ду́се неумолка́ющаго ра́дования Твое́ живоно́сное воскресе́ние, Иису́се Бо́же мо́й, да бу́ду и а́з гре́шный прича́стник сего́ воскресе́ния, поя́ Тебе́ непреста́нно в го́рнем Иерусали́ме: Аллилу́ия.
И́кос 6.
Возсия́вый всему́ ми́ру воскресе́нием Свои́м Госпо́дь Иису́с Христо́с, ны́не вся́ исполня́ет све́та, не́бо же и зе́млю и преиспо́дняя; да пра́зднует у́бо вся́ тва́рь Христо́во воста́ние, в не́мже утвержда́еми вопие́м си́це:
Иису́се, вся́ исполня́яй све́том Твои́м, просвети́ и мои́ омраче́нныя о́чи.
Иису́се, не́бо и зе́млю сочета́вый, возведи́ мя́ от земли́ на не́бо.
Иису́се, снизше́дый све́том Божества́ в преиспо́дняя, сни́ди в преиспо́днюю души́ моея́.
Иису́се, изведы́й из темни́ц а́довых ожида́вшия Тя́ ду́ши, изведи́ и мя́ гре́шнаго из мра́ка уны́ния, я́ко живо́т мо́й а́ду прибли́жися.
Иису́се, все́м простира́яй пречи́стеи ру́це Твои́, объими́ и мя́ окая́ннаго.
Конда́к 7.
Хотя́й откры́ти си́лу Божества́ Своего́, Госпо́дь покрыва́ется печа́тию Каиа́фы, да не нару́шив о́ныя пред стрегу́щими, победоно́сно воста́нет и научи́т пе́ти: Аллилу́ия.
И́кос 7.
Ди́вно и непости́жно е́сть, ка́ко вчера́ спогребы́йся Тебе́, Христе́, дне́сь совостаю́ ду́хом, Тебе́ воскре́сшему, и воспева́ю та́ко:
Иису́се воскре́сший, все́м ту́не жи́знь подава́яй, окрили́ у́м мо́й, да Тебе́ после́дствует.
Иису́се, освяти́вый зе́млю Твои́ми стопа́ми, освяти́ мы́сль мою́, к Тебе́ вознося́щуюся.
Иису́се, не возбрани́вый начерта́ти пречи́стый о́браз Тво́й, да́ждь и мне́ име́ти вы́ну в души́ мое́й о́браз Твоего́ воскресе́ния.
Иису́се, прия́вый две́ ле́пте вдови́цы, приими́ от мене́ пе́снь сию́.
Иису́се, не осуди́вый блудни́цы, но на пу́ть и́стины наста́вивый ю́, не осуди́ и мои́х нечи́стых у́ст, в песнопе́нии Тя́ лобыза́ющих.
Конда́к 8.
Стра́нно Бо́га вочелове́чшася и воскре́сша мы́сленно ви́дяще, вся́кое жите́йское отложи́м попече́ние, я́ко да Царя́ все́х подъи́мем и воспое́м Ему́: Аллилу́ия.
И́кос 8.
Ве́сь бы́л еси́ любо́вь к па́дшим челове́ком, о Иису́се, и поста́вил еси́ на боже́ственней стра́жи богоглаго́ливаго Авваку́ма, да пока́жет светоно́сна а́нгела, я́сно глаго́люща о воскресе́нии Твое́м. Те́мже и мы́ зове́м Тебе́ си́це:
Иису́се, стрего́мый во́инами, посли́ па́ки а́нгела храни́теля на стра́жу души́ моея́, его́же а́з отгоня́ю грехи́ мои́ми.
Иису́се, ослепи́вый о́чи стрегу́щим Тя́ блиста́нием Божества́, отврати́ о́чи мои́ от суеты́ и просвети́ к позна́нию и́стины.
Иису́се, вопроша́вый апо́стола Петра́, «лю́биши ли Мя́?», да́ждь мне́ име́ти о́браз любве́ его́.
Иису́се, прости́вый тому́ апо́столу отрече́ние, прости́ и мне́ ежеча́сныя отрече́ния от повеле́ний Твои́х.
Иису́се, да́вый вла́сть вяза́ти и реши́ти, разреши́ мя́ от непра́вд мои́х.
Конда́к 9.
Все́ естество́ челове́ческое Тобо́ю восприя́тое просла́вися воскресе́нием Твои́м, Иису́се, и сего́ ра́ди да́руеши телесе́м нетле́ние. Те́мже мы́, ви́дяще сие́ зна́мение в оста́нцех святы́х, вопие́м со умиле́нием: Аллилу́ия.
И́кос 9.
Вети́и богоглаго́ливии у́тренюют ду́хом, срета́я Тя́ исходя́ща из гро́ба, и вме́сто ми́ра прино́сят Ти́ пе́снь я́ко Со́лнцу пра́вды и Влады́це, с ни́ми же на́ша моли́твы приими́ сицевы́я:
Иису́се, прие́мый ми́ро на Тя́ излия́нное, приими́ и мно́ю излия́нная славосло́вия.
Иису́се, Со́лнце и́стины, просвети́ ду́шу мою́.
Иису́се, ры́бари соде́лавый ловцы́ челове́ков, улови́ и мою́ злу́ю во́лю в Твое́ послуша́ние.
Иису́се, из Са́вла соде́лавый первоверхо́внаго апо́стола, вразуми́ и мя́ заблужда́ющаго.
Иису́се, моли́твами апо́стола сего́ и все́х святы́х Твои́х, пощади́ мя́ гре́шнаго.
Конда́к 10.
Спасти́ хотя́й ро́д челове́ческий Иису́се, снизше́л еси́ на зе́млю и Бо́г сы́й восприя́л еси́ не́мощи на́ша, да и в ни́х яви́тся си́ла Твоя́, подвиза́ющая пе́ти: Аллилу́ия.
И́кос 10.
Царю́ воскре́сший, Иису́се Христе́, Спаси́телю на́ш! Ты́, снизше́дый в преиспо́дняя земли́ и сокруши́вый вереи́ ве́чныя, содержа́щия свя́занныя ду́ши, свободи́ и мене́ от у́з греха́, взыва́юща Тебе́ си́це:
Иису́се, вручи́вый возлю́бленнаго ученика́ Ма́тери Твое́й, вручи́ и мя́ спаси́тельному Ея́ смотре́нию.
Иису́се, страда́ния Ма́тере Твоея́ обрати́вый в ра́дость, да́ждь и мне́ окая́нному терпели́во понести́ кре́ст мо́й.
Иису́се, да́вый ми́рови засту́пницу Ма́терь Твою́, да́ждь и мне́ гре́шному бы́ти под кро́вом Ея́.
Иису́се, младе́нцем невозбрани́вый прикаса́тися к Тебе́, да́руй мне́ и́х незло́бие.
Иису́се, реки́й блудни́це: «иди́, и отсе́ле не согреша́й», да́ждь ми́ ктому́ не прогневля́ти Тя́.
Конда́к 11.
Пе́ние умиле́нное о воскресе́нии Твое́м да́руй мне́ принести́ Тебе́, о Спаси́телю мо́й! И в не́м да прии́мет душа́ моя́ еле́й исцеле́ния от душевре́дных мечта́ний, и да пое́т вы́ну Тебе́: Аллилу́ия.
И́кос 11.
Светоприи́мно от воскресе́ния Твоего́ восприя́вше лучи́ благода́ти, и чрез ни́х я́ко в зерца́ле ви́дяще духо́вно Твое́ живоно́сное воста́ние, покланя́емся Кресту́ Твоему́ Честно́му, и Свято́е Воскресе́ние Твое́ пое́м и сла́вим си́це:
Иису́се, преклони́вый небеса́, приими́ поклоне́ние на́ше благоутро́бно.
Иису́се, усну́вый пло́тию я́ко ме́ртв, умертви́ на́ша плотски́я по́хоти.
Иису́се, всего́ Себе́ да́вый на спасе́ние челове́ков, да́ждь и мне́ всеце́ло преда́тися Тебе́.
Иису́се, возше́дый на небеса́ угото́вати ме́сто лю́бящим Тя́, всели́ и мя́ во оби́тели Твоя́.
Иису́се, седы́й одесну́ю Отца́, десны́м овца́м сопричти́ мя́.
Конда́к 12.
Благода́ть да́ждь и мне́, все́х возлюби́вый Иису́се, и приими́ мое́ моле́ние я́ко да́нь приноси́мую Тебе́, и отжени́ от души́ моея́ вся́ лука́вая помышле́ния, да неосужде́нно воспою́ Тебе́: Аллилу́ия.
И́кос 12.
Пою́ще Твое́ всесла́вное воскресе́ние, велича́ем Тя́, о Иису́се Христе́ Бо́же на́ш! И ве́руем, я́ко да́руеши все́м живо́т ве́чный. Того́ ра́ди в се́й нарече́нный и святы́й де́нь, я́ко бра́тия дру́г дру́га объи́мем, ненави́дящим на́с прости́м вся́ воскресе́нием, и еди́ными усты́ и еди́нем се́рдцем возопии́м Тебе́ та́ко:
Иису́се, благословля́яй благословля́ющия Тя́, благослови́ и ны́не поси́льный тру́д мо́й.
Иису́се, освяща́яй на Тя́ упова́ющия, освяти́ жела́ния и наме́рения моя́.
Иису́се, обеща́вый бы́ти с ве́рными до сконча́ния ве́ка, пребу́ди неотлу́чно и со мно́ю гре́шным.
Иису́се, Сло́во Ипоста́си О́тчей, очи́сти недосто́йное мое́ сло́во к Твоему́ песнопе́нию.
Иису́се, Па́сха спаси́тельная, от сме́рти к жи́зни приводя́щая, всели́ мя́ в черто́г Тво́й, просвети́в одея́ние души́ моея́.
Конда́к 13
О, Иису́се Христе́, сме́ртию сме́рть попра́вый и су́щим во гробе́х живо́т дарова́вый! Приими́ в воню́ благоуха́ния духо́внаго сие́ ма́лое моле́ние на́ше и су́щим на́м во гробе́х нераде́ния да́руй живо́т ве́чный, да пое́м Тебе́: Аллилу́ия.
[Се́й конда́к глаго́лется три́жды.] [Далее повторяем 1‑е икос и кондак:]
Конда́к 1.
Акафист Воскресению Христову / составил барон Нольде. — Изд. 6-е. — Москва: Синодальная тип., 1889. — 31 с.
День празднования Пасхи находится в пределах 35 дней: от 4 апреля до 8 мая нового стиля.
Не позднее III века в практике Церкви повсеместно закрепилось празднование Пасхи в первое воскресенье после первого весеннего полнолуния. Основная методика для расчета сводится к сведению воедино двух параметров: даты полнолуния, определяемой на основе лунно-солнечного календаря того или иного вида, и воскресного дня.
Важные указания относительно дня празднования Святой Пасхи отражены в таких церковных канонах как: 7-е правило святых апостолов и 1-е правило Антиохийского собора (который ссылается на несохранившееся определение Никейского собора).
В древности существовало несколько различных пасхалий, что приводило к тому, что христиане разных местностей праздновали Пасху в разные дни. Вопрос о времени празднования Пасхи был рассмотрен отцами Первого Вселенского Собора (325 г.). Собор установил праздновать (христианскую) Пасху вместе с иудейской, в воскресный день, после 14-го дня 1-го лунного месяца года. Определение Никейского Собора о праздновании Пасхи не сохранилось, однако более поздние источники свидетельствуют о принятии отцами Собора такого определения. Источники IV-VI вв. сообщают, что данный Собор поручил вычисление даты Пасхи Александрийской Церкви. На христианском Востоке возобладала александрийская пасхалия, которая используется по сей день. Расхождения в определении даты Пасхи не закончились, поскольку Поместные Церкви продолжали придерживаться разных пасхальных циклов еще несколько веков. Со второй половины VIII века вплоть до календарной реформы папы Григория XIII в 1582 году все Церкви Западной и Восточной Европы отмечали Пасху одновременно в дни, устанавливаемые александрийской пасхалией.
По мере постепенного накапливания расхождений между данными таблиц и реальными полнолуниями (примерно 1 день за 300 лет) византийские учёные прибегали к разного рода спекуляциям для разъяснения этого явления. При этом александрийская пасхалия оставалась неизменной и общей для Поместных Православных Церквей на Востоке и Римской Церкви на Западе вплоть до введения в конце XVI века григорианского календаря.
О дате Пасхи Матфей Властарь в своей Алфавитной Синтагме пишет: «Относительно нашей Пасхи необходимо обращать внимание на четыре постановления, из которых два содержатся в Апостольском правиле, а два ведут начало из неписанного предания. Первое – мы должны праздновать Пасху после весеннего равноденствия; второе – не праздновать ее вместе с иудеями в один день; третье – не просто после равноденствия, но после первого полнолуния, имеющего быть после равноденствия; четвертое – после полнолуния не иначе, как в первый день седмицы».
В настоящее время астрономические принципы, установленные для определения даты Пасхи, на Православном Востоке не соблюдаются из-за сохранения расчетов пасхалии по юлианскому календарю, который отстает от астрономического на 13 дней (в XX–XXI вв.), а также из-за навязанной византийскими канонистами постоянной зависимости сроков христианской Пасхи от Пасхи иудейской. Таким образом, существует расхождение между реальными астрономическими показателями и неточным юлианским календарем, что проявляется в каждом 5-м, 8-м, 11-м, 16-м и 19-м годах 19-летнего цикла. Эта проблема до сих пор остается нерешенной.
В наше время все Поместные Православные Церкви (как те, которые живут по юлианскому календарю, так и по новоюлианскому) празднуют Пасху (и все переходящие праздники) одновременно. Исключением является автономная Финляндская Православная Церковь в составе Константинопольского патриархата, которая отмечает Пасху по григорианскому календарю вместе с другими христианскими конфессиями. В заявлении Архиерейского собора ФПЦ (2023), в частности, говорится, что «Финляндская Православная церковь в определении дня празднования Пасхи следует линии Никейского собора (325 г. от Р.Х.), а также рекомендации Вселенского патриарха Мелетия IV придерживаться точных астрономических расчётов… В полном единомыслии Архиерейский собор свидетельствует в своём заявлении, что ради единства нашей Поместной церкви и принимая во внимание сложившуюся традицию Финляндская Православная церковь и далее будет придерживаться григорианского календаря».
В случае если бы распространенное ныне толкование было бы верно, под прещение указанных канонических правил должны были бы попасть свв. отцы периода всех семи Вселенских Соборов, т. к. они время от времени совершали Пасху в один день с иудеями. Однако во главу угла как александрийской, так и римской пасхалии была положена ее независимость от иудейского 14 нисана, поэтому составители намеренно не обращали внимания на случаи возможного совпадения.
Из всего многообразия дошедших до нас пасхальных таблиц у нас нет ни одной, где в случае совпадения с иудейским праздником христиане переносили бы свою Пасху на неделю вперед, они просто не обращали внимание на такие совпадения, рассматривая иудейские даты как принципиально «неверные». О таком понимании ясно свидетельствует св. Епифаний Кипрский: Пасха не может совершаться, если не прошло равноденствие, что иудеями не соблюдается. Мы совершаем Пасху после равноденствия, хотя бы и они совершали, так как и они вместе с нами часто совершают ее (!). А когда они совершают пасху прежде наступления равноденствия, то совершают одни».
Подводя итог сказанному, целесообразно отметить: вопрос о правилах точного вычисления дня празднования Пасхи вызывает в настоящее время много дискуссий и споров среди любознательных верующих. По-видимому, он должен быть разрешён общецерковным решением.
Еще до Никейского Собора приобрело общецерковный характер правило о праздновании Пасхи в воскресенье после 14 нисана (чаще это было первое воскресенье, в некоторых случаях – второе).
Новый вопрос, который предстояло решить Никейскому Собору, состоял в следующем: всегда ли следует считать 14 нисана то полнолуние, которое считается 14 нисана у евреев, или же христианам следует иметь по этому вопросу свое мнение и решать вопрос о первом весеннем лунном месяце и его 14 дне самостоятельно, с учетом более точных астрономических данных?
Вопрос был вызван расхождением в практике различных церквей. Христиане «Востока», – точнее, Сирии, Месопотамии и отчасти Киликии, – придерживались первого решения, т. е. всегда безоговорочно следовали за еврейским календарем, празднуя свою Пасху, хотя и в воскресенье, но непосредственно после Пасхи еврейской. Христиане Европы, Африки, Малой Азии, представлявшие большинство христианского мира, к тому времени уже освободились от такой зависимости от евреев и не следовали безоговорочно еврейскому календарю, ссылаясь на несовершенство последнего. В тех случаях, когда еврейская пасха приходилась ранее весеннего равноденствия, т. е. до момента, считающегося началом весны и естественным тропическим рубежом года, христиане названных стран считали 14 нисана следующее полнолуние.
В таких случаях разрыв между Пасхой у христиан «Востока» и у прочих христиан составлял целый месяц, а то и пять недель. Чтобы положить конец таким расхождениям, Никейский Собор после того как удалось уговорить восточных отказаться от их практики1 определял всем следовать второй практике, основанной на самостоятельном, независящем от еврейского календаря, решении. Таков смысл никейского определения и запрета праздновать Пасху «с иудеями» μμετὰ τῶν Ἰουδαίων) до весеннего равноденствия.
Надо думать, что детальной регламентацией пасхалии Никейский Собор не занимался, во-первых, потому, что все внимание его, как видно из посланий св. Афанасия Александрийского, было направлено на преодоление главной трудности на пути к установлению единой пасхалии – привязанности «восточных» к еврейскому календарю, во-вторых, потому, что те пасхалические вопросы, которые волновали Церковь ранее (например, о дне седмицы, в который должна праздноваться Пасха и об отношении этого дня к лунной дате 14 нисана), теперь уже не вызывали прежних пререканий, в-третьих, потому, что детальная и исчерпывающая регламентация техники пасхалических вычислений (вплоть до решения проблем, вызывающихся неточностью юлианского календаря) была собору не под силу, да едва ли и необходимо было все технические детали решения вопроса о пасхалии скреплять авторитетом вселенского собора.
Собор провозгласил (едва ли, впрочем, вызывавший у кого-либо сомнения) принцип одновременного празднования Пасхи всей Церковью. Реальный же вклад собора в реализацию этого принципа состоял в том, что он устранил вышеуказанное главное препятствие, стоявшее в то время на пути к осуществлению этого принципа.
Много столетий спустя, когда главный предмет пасхалических расхождений начала IV в. и сопутствовавшие обсуждению этого вопроса на вселенском соборе обстоятельства дела были основательно забыты, Никейскому Собору стали приписывать кое-что такое, чего собор прямо не предписывал, и даже нечто такое, что совершенно не соответствовало его линии.
Неправильные суждения о смысле канонических предписаний о времени празднования Пасхи и, в частности, о смысле запрета праздновать ее μετὰ τῶν Ἰουδαίων мы находим, прежде всего, у таких крупных канонистов православного Востока, как Иоанн Зонара, Феодор Вальсамон, Матфей Властарь. Они-то и содействовали, больше, чем кто-либо другой, популяризации этих суждений у нас, в православной среде.
В толковании на 7-е Апостольское правило Зонара пишет: «Вся заповедь сего правила заключается в следующем: христианам праздновать Пасху не с иудеями, т. е. не в один и тот же с ними день; ибо их непраздничный праздник должен предшествовать, а потом должна совершаться наша Пасха. Не исполняющий сего священнослужитель должен быть извержен. То же определил и Антиохийский Собор в первом правиле».
Зонара, а вслед за ним и другие канонисты, своим толкованием канонов ставят сроки христианской Пасхи в прямую, постоянную зависимость от сроков пасхи еврейской. Такое толкование канонических правил стало у нас чем-то непререкаемым, почти аксиомой. Держатся его и такие видные православные канонисты позднейшего времени, как епископ Никодим Милаш (Правила Православной Церкви с толкованиями). Оперируют им многие и по сей день, когда затрагиваются вопросы исправления календаря и пасхалии.
Между тем, всё, что мы знаем об отношении Никейского Собора к вопросу о времени празднования Пасхи, находится в резком противоречии с такой интерпретацией канонических правил о Пасхе.
Что могли иметь ввиду эти правила, запрещая христианам праздновать Пасху μετὰ τῶν Ἰουδαίων? Случайное совпадение в один день праздников христианского и иудейского? Если да, то, спрашивается, почему такое совпадение недопустимо? Потому ли, что христианская Пасха «осквернилась бы» через соприкосновение с еврейской? Или, быть может, потому, что празднованием в один день нарушалась бы последовательность воспоминаний – сперва пасха законная, потом новая Пасха? Но известно, что Церкви, принявшие никейское определение в руководство, нисколько не смущались случаями таких совпадений и праздновали Пасху в один день с иудеями (с 14 на 15 нисана) и после Никейского Собора – в 328, 343, 347, 370, 394 годах2 и в более позднее время3. Если требовалось воспроизведение последовательности событий и христиане обязаны были следить за тем, чтобы их Пасха была после еврейской,– не совсем понятно, почему в канонах нигде нет запрета праздновать христианскую Пасху раньше еврейской. Возникает еще и такой вопрос: в каком положении, с точки зрения Зонары и его единомышленников, оказались бы христиане, если бы, скажем, сейчас иудеи изменили бы свою пасхалию и приблизили бы свою датировку Пасхи к нашей – пришлось ли бы нам тогда «убегать» от них со своими датами и соответственно перестраивать свою пасхалию?
В свете фактов, относящихся к истории пасхальных споров в никейское время, ответ на все это может быть только один: никейские отцы отвергли всякую обязательную зависимость сроков христианской Пасхи от сроков пасхи еврейской. С настойчивостью подчеркивается это в послании императора Константина: «Прежде всего они признали недостойным в совершении святейшего оного праздника следовать обычаю иудеев... Ибо есть возможность, отвергнув их обычай, следовать более правильному порядку»4. Стараясь расположить всех христиан к принятию этого порядка, автор послания настойчиво призывает христиан не иметь ничего общего с евреями в определении времени Пасхи. «Ибо поистине, – говорит он, – совершенно неуместна их похвальба, будто без их научения мы не в состоянии соблюдать это»1. Вместе с тем он стремится дискредитировать еврейский календарь, по которому Пасха бывала в те времена и до наступления весеннего равноденствия. Такие случаи в послании императора расцениваются как двукратное совершение Пасхи в одном и том же году.
Ни в канонах, ни в других современных и близких Никейскому Собору документах, интерпретирующих никейское определение, нет речи о том, что должна быть исключена возможность случайных совпадений христианской Пасхи с еврейской, т. е. возможность празднования ее в некоторых случаях в один день с евреями. Нигде нет также запрета празднования христианами Пасхи раньше евреев. Такой запрет означал бы зависимость сроков христианской пасхи от сроков пасхи еврейской. А всё, что мы знаем о никейском определении, говорит о том, что никейские отцы были против какой бы то ни было зависимости христиан от евреев в этом вопросе.
Никейский Собор запретил, таким образом, не случайные совпадения, а принципиальную зависимость сроков христианской Пасхи от сроков пасхи еврейской. На языке канонов праздновать Пасху μετὰ τῶν Ἰουδαίων не значит допускать случайные совпадения Пасхи христианской и еврейской, а значит при определении дня Пасхи христианской неуклонно держаться еврейской пасхалии, не допуская иных пасхалических расчетов, и признавать для христиан обязательным праздновать Пасху в воскресенье, непосредственно следующее за пасхой еврейской. Употребляя выражение μετὰ τῶν Ἰουδαίων, каноны имели в виду принципиальное согласие христиан «Востока» с иудеями в вопросе даты 14 нисана, а вовсе не те или иные случайные совпадения в расчетах и датах.
Ошибка Зонары и других толкователей канонов явилась следствием, во-первых, неправильного, поверхностного и слишком дословного понимания ими выражения μετὰ τῶν Ἰουδαίων без всякого учета конкретных исторических условий, в которых родилась эта формулировка, во-вторых, – следствием того, что они делали неправомерные выводы из современных им фактических данных пасхалии. Дело в том, что в их время наши пасхалические таблицы, приноровленные к юлианскому календарю, настолько уже отставали и от астрономических данных и от еврейских расчетов (ставших, кстати сказать, к тому времени чрезвычайно точными), что увеличившаяся дистанция между Пасхой христианской и еврейской совершенно исключала возможность совпадения их дат. Фактически Пасха христианская во времена Зонары была всегда только после пасхи еврейской. В этом фактическом положении дела канонисты видели подтверждение своих толкований об обязательности для христиан соблюдения такой последовательности и дистанции между праздниками еврейским и христианским.
Сейчас, когда стоит вопрос о пересмотре пасхалии, нам необходимо решительно отмежеваться от этих неправильных толкований канонических правил и исходить из того, что правила эти не предусматривают никакой принципиальной зависимости сроков нашей Пасхи от времени празднования пасхи у евреев.
Богословские труды. М., 1971. Сб. 7. С. 211. Воспроизводится в сокращении.
Таким образом, даря друг другу яйца и приветствуя один другого словами «Христос Воскресе!», православные исповедуют веру в Распятого и Воскресшего, в торжество Жизни над смертью, победу Правды над злом. Предполагается, что помимо названных причин первые христиане красили яйца в цвет крови не без намерения подражать ветхозаветному пасхальному обряду евреев, мазавших кровью жертвенных агнцев косяки и перекладины дверей своих домов (делая это по слову Божьему, во избежание поражения первенцев от Ангела-губителя) (Исх.12:7).
На Руси в древние времена пасхальному красному яйцу придавалось особое таинственное значение. Так, в одной русской рукописи XVI века скорлупа уподоблялась небу, внутренняя пленка («плева») – облакам, белок – во́дам, желток – земле, «сырость посреде́ яйца» (то есть, его жидкое состояние) – греху, а загустение яйца сопоставлялось с истреблением греха пролитием жертвенной крови Христа и Воскресением Христовым.
В наше время цвет для окрашивания яиц нередко выбирается не исходя из его символического значения, а на основе личных эстетических предпочтений, личной фантазии. Отсюда и столь большое количество цветов, вплоть до непредсказуемых.
Здесь важно помнить: цвет пасхальных яиц не должен быть траурным, мрачным (ведь Пасха – великий Праздник); кроме того, он не должен быть вызывающим, вычурным.
Для того, чтобы верующие могли должным образом помянуть усопших близких и разделить с ними духовное торжество Воскресения Господня, после окончания Светлой Седмицы, во вторник 2-й седмицы по Пасхе Русская Церковь установила особый день поминовения усопших – Радоницу.
Поминовение усопших отражает веру в то, что они и после смерти не перестают быть членами Церкви, основанной на земле Господом Иисусом Христом, Который «не есть Бог мертвых, но Бог живых».
Перед тем, как идти на кладбище, следует посетить храм, причаститься и помолиться об усопших. Вспомним историю из Киево-Печерской Лавры, когда на пасхальное приветствие преподобного Дионисия святые отцы, в пещерах почивающие, ответили «Воистину Воскресе!». Почему бы и нам, придя с молитвой на кладбище, не сказать нашим усопшим «Христос Воскресе!», прочитать у могилы Пасхальный канон, стихиры Пасхи. Это действительно духовная радость, которой мы делимся с усопшими.
Посещение кладбища в самый день Пасхи противоречит уставу Церкви. Если же человек умирает на Пасху или на Светлой седмице, то его хоронят по особому пасхальному чину.
Пасха – время особой и исключительной радости, праздник победы над смертью и над всякой скорбью и печалью.
«Весел ли кто, пусть поёт псалмы» (Иак.5:13).
«Следует ли читать Псалтирь при гробе усопшего в дни Пасхальной седмицы? Устав Церковный совсем отменяет в эту седмицу чтение псалмов… заменяя все опущенное пасхальными песнопениями. В монастырях, где «неусыпное» чтение Псалтири, оно совсем прекращается в пасхальную седмицу. В соответствии с этим может быть на Пасхе у гроба усопшего не следует читать Псалтирь, заменяя ее или чтением пасхального канона и пасхальных песнопений, повторяя их, или Святого Евангелия даже и у гроба мирянина, что в некоторых местах (на юге России) совершается иногда и не в пасхальное время (см.: Толковый Типикон. 1, 140)».
Афанасий (Сахаров), епископ. О поминовении усопших по Уставу Православной Церкви. СПб., 1995. С.140, примеч. 33.
«В Пасхальную седмицу, вообще говоря, чтение не положено, но так как Псалтирь употреблялась с первых времен христианства не только в скорбных случаях, но и для выражения радости, и так как «Апостольские постановления», указывая, как должно христианам проводить по кончине братий 3-й, 9-й, 40-й и годичный дни, говорят о 3-м дне, что его нужно проводить в псалмопениях, чтениях и молитвах ради Того, Кто в третий день воскрес из мертвых, следует заключить, что можно не отлагать чтение Псалтири над умершим в дни Светлой седмицы. Для выражения большей торжественности праздника можно делать некоторые прибавления пасхальных песнопений по прочтении каждой кафизмы и «Славы».
Настольная книга священнослужителя
Футболку "Провидѣніе" можно приобрести по e-mail: providenie@yandex.ru
Застолби свой ник!
Источник — azbyka.ru
