<embed type="application/x-shockwave-flash" wmode="transparent" src="http://providenie.narod2.ru/providenie1.swf" height="186" width="186">
• Посм., ещё видео
Наиболее яркой фигурой XVI столетия, ознаменовавшей культурную целостность русского православного мира, явилась личность Ивана Федорова - "первопечатника Московского". Мастер, сыгравший исключительную роль в становлении книгопечатания на Руси, Украине и в Великом княжестве Литовском, происходил из старинного южнорусского рода Рогозов (к которому, кстати, принадлежал и юго-западный митрополит Михаил Рогоза, принявший в 1596 году Брест - Литовскую унию). Не помещая своего дворянского герба на впервые отпечатанном в Москве Апостоле ввиду царского запрещения городским дворянам заниматься ремеслом, Иван Федоров в своей дальнейшей деятельности активно им пользовался. Продолжая сложившуюся в южнорусской книжности традицию, мастер включал в отпечатанные им книги и гербы меценатов, предоставлявших средства для их производства. Так православная церковная литература способствовала распространению отечественной геральдики.
Для Руси XVI – XVII веков сама мысль о публичной самоидентификации посредством личного герба была смелым новаторством, и новаторством вдвойне, если речь шла о гербе простолюдина. Но положение Русской Церкви во Вселенском православии, ее межцерковные связи настоятельно требовали символического выражения достоинства и чести русского первоиерарха в системе общественно-государственных отношений. Давно назревшая необходимость в обретении почетного символа суверенитета церкви и её независимости от светской власти ждала своего разрешения.
Когда Запад уже видел в родовом гербе традиционный правовой знак привилегированного сословия, историческая Русь (православная Литва, Украина и Великороссия) воспринимала его своеобразным свидетельством личных подвигов на бранном и духовном поприще. При этом фигуры герба порой выступали в качестве наглядных свидетельств трудов, побед и страданий отмеченных гербами героев, становясь скорее наглядными воплощениями поэтических образов, нежели изобразительными знаковыми звеньями со строго очерченными геральдическими функциями. И сегодня уже невозможно определить – в какие конкретные формы могло бы вылиться это явление общерусской православной культуры, будь оно ограждено от постоянного влияния прагматичной модели западноевропейской геральдики.
Могучей пассионарной личности патриарха Никона, чьи устремления первоначально совпадали с позицией царя Алексея Михайловича, вполне могло оказаться по силам придание нашей православной культуре вселенского звучания. И по примеру южнорусских архипастырей Никон стал обладателем собственного личного герба, являющегося на сегодняшний день самым ранним из сохранившихся великорусских личных гербов. Изображение этого герба сопровождено поясняющим девизом: "Егда печать сию вернии смотряем, велика пастыря всем уподобляем. Десницу, светильник, ключ, Евангелие, образ Спасов, крест, жезл, венец, началие".
Созданием собственного герба патриарх показал достойный пример всем архипастырям и пастырям Русской Православной Церкви, увековечив в нем не знатность, богатство и ратные подвиги, что свойственно дворянской геральдике, а отличительные особенности своего миропонимания, его духовные ориентиры. Инициатива первосвященника могла бы получить весьма полезное по существу и самобытное по форме продолжение в ряду гербов русского священства семнадцатого и последующих веков, однако исторжение из сана и ссылка Никона воспрепятствовали широкому распространению церковной геральдики как органичной и приоритетной части национальной символики.
Личный герб патриарха Никона оказался единственным в своём роде геральдическим памятником XVII века, его создание послужило отправным моментом в формировании геральдической культуры Русской Православной Церкви. Заложенные в нем композиционные и художественные принципы должны получить дальнейшее развитие в современной концепции построения корпоративных и личных недворянских гербов церковнослужителей разных рангов.
Безразличие властей к личной символике российских подданных не воспрепятствовало проникновению в церковную геральдику родовых гербов, утверждавшихся иностранными государями и оказавшихся в пределах России в результате воссоединения ее исторической территории. Таким гербом обладал и святитель Димитрий Ростовский (в миру – Даниил Саввич Туптало, 1651 – 1709), принадлежавший к старинному малороссийскому роду. После перехода в 1686 году Киевской митрополии из подчинения Константинопольскому патриархату в состав патриархата Московского архимандрит Димитрий переехал в Москву, и 23 марта 1701 года был хиротонисан во епископа с возведением в сан митрополита Тобольского и всея Сибири. Но год спустя ввиду болезни Димитрия Петр I своим указом назначил его владыкой Ростовской митрополии.
Дальнейшие события еще более сузили перспективу развития полномасштабной национальной геральдики. В годы правления царя Федора Алексеевича князем В. В. Голициным были сожжены Разрядные книги, содержавшие сведения о генеалогии и родовой символике старейших российских семейств, а учрежденная впоследствии Петром Алексеевичем Герольдмейстерская контора оказалась на первых порах органом кадрового учета служилого дворянства. И лишь ко времени царствования Екатерины II этот высший геральдический орган страны обрел, наконец, полноценную герботворческую направленность (разумеется, откровенно прозападной ориентации). Российская геральдика официально превратилась в сугубо дворянскую привилегию, оставляя за гранью своих интересов всю массу духовенства, купечества и крестьянства.
Богоборческий режим в России стал причиной разделения нашей Церкви на Московский Патриархат и Русскую Зарубежную Церковь, окормлявшую десятки тысяч эмигрировавших соотечественников. В нелегких условиях изгнания она продолжала хранить устои православия, не допуская мысли о сотрудничестве с узурпаторами. Примером сохранения исконных традиций личного гербовладения может служить родовой герб баронов фон Мейендорф, включение в который священнических атрибутов отмечает личность одного из известнейших деятелей русского церковного зарубежья - профессора богословия протопресвитера Иоанна Мейендорфа.
Отделение от светского государства, казалось бы, устранило все юридические преграды и исторические предрассудки на пути развития собственной корпоративной геральдики Русской Православной Церкви. И восстановление ее древних, затерявшихся в веках и остающихся поныне малоизученными традиций становится, прежде всего, внутрицерковной проблемой. Нашей Церкви вполне приличествует обладать целым рядом атрибутов суверенитета (пусть даже несколько ограниченного), и в первую очередь – гербом и флагом. Да и личная символика ее священства и чад может успешно развиваться в независимом от государственных геральдических служб направлении.
Наши братья по вере в Сербии, Греции и на Кипре уже доказали удивительную жизнеспособность питающейся от византийских корней церковной геральдики. Несмотря на века гонений, которые претерпели православные сербы и греки от крестоносцев и турок, их древняя православная символика выжила и находит свое достойное место в современном церковном искусстве. Особенно это бросается в глаза в тех странах, которые, в отличие от Руси, не имели в прошлом сколь-нибудь заметного и устойчивого геральдического обычая.
В 588 году патриарх Константинопольской Православной Церкви получил титул архиепископа Константинополя - Нового Рима и Вселенского патриарха Востока. Константинопольскую кафедру занимали такие великие святители и вселенские учители, как святые Григорий Богослов (+ 389) и Иоанн Златоуст (+ 407), творения которых стали неисчерпаемым источником богословской мудрости и церковного учительства на все века. В годы иконоборческой ереси патриарх Константинопольский святой Герман (+ 740) мужественно выступил в защиту иконопочитания, всего же в лике святых прославлены 29 предстоятелей Константинопольской Церкви. Ныне в сообществе поместных Православных Церквей патриарх Константинопольский обладает первенством чести, но его юрисдикция не распространяется за пределы Константинопольского патриархата.
По законам Турецкой республики, патриарх Константинопольский избирается только из числа православных граждан этого государства, которое ныне не превышает двух тысяч верующих. После антигреческих погромов 1950-х годов основная паства Константинопольской Церкви – около 7 миллионов человек – была вынуждена покинуть страну. Но, несмотря на свое стесненное положение, Константинопольская Православная Церковь продолжает сохранять унаследованную от Византии ее гордую символику – взрощенного на церковной ниве вселенского двуглавого орла и элементы монограммы в личных гербах своих патриархов.
По сути, Церковь возникла в Пятидесятницу, в день нисхождения на апостолов Духа Святого и проповеди Петра, после которой и образовалась первая христианская община. Поэтому в некоторых вариациях герба Иерусалимского патриархата над храмом Гроба Господня изображен Дух Святой в виде летящего голубя, на иных же рисунках этому храму предстоят первоапостолы. Ключи апостола Петра, как символы полученных от Иисуса Христа прав "решать" и "вязать" все дела Церкви, присутствуют во всех вариациях этого герба, тем самым указывая на истинное первенство Иерусалимской церковной общины и ее преемников в основании на земле Церкви Христовой (Деян.2,14 – 47; 4,31 – 37).
Никем не оспариваемое, фактическое первенство Иерусалимской Церкви просуществовало до 66 года, когда в Святом Граде вспыхнуло восстание. Римские власти не стали разбираться в отличиях между иерусалимскими христианами (этническими евреями) и восставшими иудеями, уничтожая без разбора и тех, и других. Тогда Иерусалимская община, во главе которой стоял апостол Симеон, сын Клеопы, покинула город и переместилась в оставшийся верным римлянам город Пеллу. После разрушения Иерусалима в 70 году императором Титом церковная жизнь в нём практически угасла, а покинувшая город община продолжала множиться за счет окрещенных язычников. Но и в Пелле иудеи не прекратили вражду с христианами - по их доносу в 107 году в возрасте 120 лет был арестован и распят священномученик Симеон, епископ Иерусалимский.
Лишь со II века епископами Рима стал выдвигаться ложный тезис о первенстве в православном мире римской кафедры, якобы основанной самим апостолом Петром. Однако апостол Павел ни словом не упоминает о пребывании Петра в Риме ни в Послании, адресованном римлянам (около 58 года), ни в тех посланиях, которые позднее были им написаны в самом Риме и обращены к христианам Малой Азии. Нельзя забывать, что в I веке все христианские общины существовали под коллегиальным руководством совета старейшин (или пресвитеров), которых лишь в исключительных случаях кое-где называли епископами.
Мученически погибший в Риме апостол Петр не мог быть епископом Рима и назначить своего преемника, поскольку института единоличной епископской власти в этот период еще не существовало. Тем не менее, амбиции рвавшихся как к церковной, так и светской власти римских первосвященников способны были подменить подлинную историю правдоподобными измышлениями и утвердить в умах миллионов христиан догмат папского первенства. Мощным орудием пропаганды этого догмата послужила и символика Святого Престола, по мере развития геральдики умножавшаяся гербами Римских Пап. Скошено скрещенные и перехваченные червленым шнуром золотой ("разрешающий") и серебряный ("вяжущий") ключи апостола Петра под папской тиарой вот уже несколько веков громкогласно провозглашают спекулятивную ложь, заглушая голоса не только историков и богословов, но и самой Священной истории.
Неправомерность притязаний Рима сразу же была засвидетельствована в материалах общецерковных – правилах Вселенских соборов. Уже на созванном в Никее при Константине Великом Первом Вселенском соборе (325 год) седьмым правилом было установлено следующее: «Поскольку утвердилось обыкновение, и древнее предание, чтобы чтить епископа, пребывающего в Иерусалиме: то да имеет он последование чести, с сохранением достоинства, присвоенного митрополии». А на состоявшемся в Константинополе в 381 году Втором Вселенском соборе третьим правилом было определено, что "Константинопольский епископ да имеет преимущество чести по Римском епископе, потому что город этот есть Новый Рим".
Запад же не признавал первые два собора, на которых был сформулирован единый для всех христиан Символ Веры, воистину Вселенскими, и правила их не счел для себя обязательными.
В Святом Граде произошло обретение Честнаго и Животворящего Креста Господня царицей Еленой, устроение ею и ее сыном - равноапостольным императором Константином - множества храмов на местах величайших евангельских событий. Вслед за первыми храмами появились и монастыри, наиболее известные из которых - монастырь Святого Гроба Господня, Вифлеемский монастырь над пещерой Рождества Христова, монастырь Иоанна Предтечи на месте Крещения Господня близ Иордана, Лавра святого Саввы Освященного, в которой хранятся мощи преподобного.
Иерусалимская Церковь дала миру таких почитаемых святых, как архиепископ Иерусалимский Кирилл (+ 386); деятель III и IV Вселенских Соборов патриарх Иерусалимский Ювеналий (+ 458); святитель Косма (+ 787) - сладкопевец, составивший каноны на многие великие праздники и Страстную седмицу. На Святой земле подвизались преподобные основатели древнейших палестинских обителей - Харитон Исповедник (+ 350), Евфимий Великий (+ 473), Савва Освященный (+ 532) и многие другие.
В 451 году на Четвертом (Халкидонском) Вселенском Соборе Иерусалимская Церковь получила статус Патриархата, при этом три церковных провинции, принадлежавших ранее Антиохии, были переданы Иерусалиму. Ныне каноническая территория Иерусалимского патриархата распространяется на Израиль, Иорданию и Палестину. Автономной частью Иерусалимской Церкви является Синайская Архиепископия с монастырем святой великомученицы Екатерины у подножия горы Синай.
Главнейшая заслуга Иерусалимской Церкви перед Вселенским Православием заключается в том, что она сохранила святыни Палестины для паломничества к ним христиан со всего мира. Это служение возникло еще до посещения Иерусалима святой Еленой в 326 году и осуществлялось братством «Знамение», первейшей задачей которого была «охрана паломников и забота о них, молитвы и псалмопение в славной церкви Святой Гробницы». Монашеское братство «Знамение» получило поддержку императора и распространилось за пределы Святого Града. Несколько столетий назад его преемником стало братство Хранителей Святого Гроба Господня, главой которого является патриарх Иерусалимский.
Хранители Святого Гроба - это монашеская община, располагающаяся в монастыре святых Константина и Елены в Иерусалиме. Братство включает всех принадлежащих к Патриархату митрополитов, архиепископов, епископов, архимандритов, священников, монахов, иноков и диаконов. В его обязанности помимо заботы о паломниках входят духовное руководство православных христиан в Святой земле и защита Православной Веры.
Большой вклад в развитие Иерусалимской Церкви внесла Русская Церковь и Российское государство. В середине XIX века на Святой Земле была основана Русская духовная миссия. Позже, в 1882 году, было образовано Православное Палестинское общество, вскоре переименованное в Императорское Православное Палестинское общество. Их трудами на Святой Земле было построено множество храмов, школ и больниц. При этом значительную духовную и материальную поддержку получал и Иерусалимский патриархат.
Представленное на Кипре эллинистическое искусство первых веков по Рождеству Христову позволяет нам обнаружить любопытный языческий обычай, воспринятый и творчески продолженный христианством. Уже со II века в мозаичном декоре полов частных и общественных зданий появляются отдельные изображения олимпийских божеств, наделенных разноцветными нимбами. Наиболее полная коллекция подобных позднеримских композиций находится в Тунисе, но и мозаики описанного в «Деяниях Святых Апостолов» древнего Пафа (совр. Пафоса) подтверждают распространенность этого обычая во всем Средиземноморье. Мы настолько привыкли считать нимбы присущими только христианству атрибутами святости, что с крайним недоверием обнаруживаем их вокруг голов Афины, Аполлона, Гермеса, Диониса и других языческих небожителей. Но поскольку раннехристианские изображения увенчанных нимбами святых появляются не ранее IV века, предположение о прямом заимствовании христианским искусством этого аксессуара бессмертия выглядит достаточно обоснованным. Если Слово Христово оказалось для мира неожиданным вневременным откровением, то зарождавшееся христианское искусство плавно продолжило художественные традиции предшествующей ему эпохи. Поэтапное формирование священного образа и наделение его канонической индивидуальной атрибутикой (что уже непосредственно относится к символике) подчинялось на Кипре общим закономерностям развития византийского искусства и постепенно привело к появлению собственной иконописной манеры. Темные фоновые тона сближают многие кипрские фрески с прославленной критской школой, наделяя помещенные на них образы неземным внутренним свечением. И постепенному обретению художественной самостоятельности способствовала самостоятельность церковная.
Восьмым правилом Третьего (Ефесского, 431 г.) Вселенского собора утверждалось следующее. «Дело, вопреки постановлениям Церковным, и правилам святых Апостолов, нововводимое, и посягающее на свободу всех, возвестил боголюбезнейший соепископ Ригин, и сущие с ним благоговейнейшие епископы Кипрской области Зинон и Евагрий. Чего ради, понеже общественныя болезни требуют сильнейшаго врачества, яко больший вред приносящие, и наипаче, аще и древняго обыкновения не было, чтобы епископ града Антиохии совершал поставления в Кипре, как письменно и словесно возвестили нам благоговейнейшие мужи, к святому Собору пришедшие; то начальствующие во святых Кипрских Церквах да имеют свободу, без притязания к ним, и без стеснения их, по правилам святых отцов, и по древнему обыкновению, сами собою совершать поставление благоговейнейших епископов. Тоже да соблюдается и в иных областях, и повсюду в епархиях: дабы никто из боголюбезнейших епископов не простирал власти на иную епархию, которая прежде и сначала не была под рукою его, или его предшественников: но аще кто простер, и насильственно какую епархию себе подчинил, да отдаст оную: да не преступаются правила отцов, да не вкрадывается под видом священнодействия надменность власти мирская; и да не утратим по малу, неприметно, той свободы, которую даровал нам кровию Своею Господь наш Иисус Христос, освободитель всех человеков. И так святому и вселенскому Собору угодно, чтобы всякая епархия сохраняла в чистоте, и без стеснения, от начала принадлежащие ей права, по обычаю, издревле утвердившемуся». Столь обширная выписка позволяет убедиться в том, какое значение отцы Вселенских соборов придавали неприкасаемому суверенитету не только самой Церкви, но и каждой ее епархии. Церковь как Тело Христово неизмеримо возвышается над всем земным и не подвластна суетности мирских законов. Но, будучи в то же время человеческим сообществом, она подчиняется общим условиям земного порядка при вступлении в те или иные отношения с государствами или другими общественными образованиями. Уже одно это обстоятельство вводит ее в область права. В то же время область права охватывает не только внешние сношения Церкви. Она распространяется и на внутрицерковную жизнь - устройство Церкви, взаимоотношения между церковными общинами и институтами, а также между отдельными членами Церкви. Нормы и правила, регулирующие как внутреннюю жизнь Церкви в ее общинно-институциональном аспекте, так и ее отношения с другими общественными союзами религиозного или политического характера, составляют церковное право. Этими нормами, правилами, законами Церковь оберегает свой богосозданный строй. Геральдика, как мы уже знаем, явилась эффективным средством визуализации определенных правовых норм, и в первую очередь – достоинства и суверенности субъекта права. И применение ее зависело исключительно от ментальных, культурно-исторических особенностей каждого из христианских народов. Невосприимчивость греков-ромеев, равно как и современных киприотов, к множественности символически выражаемых индивидуальностей (личных и корпоративных) не вступает в противоречие с их приверженностью символике православного церковного единства. И двуглавый орел продолжает парить над Кипром, будто не замечая земных правовых норм и различий.
Союз Кипрской и Русской Церквей восходит ко временам Киевской Руси. Предание гласит, что кипрский монастырь Святого Креста в Омодосе имел свои подворья в Константинополе и древнем Киеве, а в XII веке русский путешественник игумен Даниил посетил Кипр и описал это паломничество в своем "Хождении". В XV веке на острове побывал монах Варсонофий, рассказавший о Ставровуни – еще одном монастыре, основанном царицей Еленой, а также мощах святого Мамаса – отшельника, укрощавшего диких зверей. Начиная с XVII века киприоты становятся частыми гостями России. В 1642 году в царство Московское приезжал архиепископ Кипрский Парфений, встречавшийся с митрополитом Петром (Могилой). Россия не раз оказывала помощь Кипрской Церкви через свои консульства в Константинополе и Бейруте, а также через Грузинскую Церковь, основавшую в Тбилиси подворье Киккского монастыря. И в новейшие времена Русская Церковь неизменно поддерживала справедливую борьбу киприотов за независимость, возглавляемую предстоятелем Кипрской Церкви Блаженнейшим Архиепископом Макарием III - первым Президентом Республики Кипр.
Древняя Кипрская Церковь обладает немалым духовным и художественным потенциалом для создания структурированной системы собственной корпоративной геральдики. Многотысячелетняя культура Кипра позволила бы отыскать массу оригинальных символов, способных обеспечить славу любой национальной геральдической школе. Так, над служебным входом в Киккский монастырь красуется старинный рельеф – дельфин, процветший виноградной лозой. Найдется ли в церковном искусстве других стран что-либо подобное?
Из Рима святой Марк снова удалился в Египет и в Александрии положил начало христианскому училищу, овеявшему Александрийскую Церковь немеркнущей славой. Отсюда впоследствии вышли такие знаменитые отцы и учители Церкви, как святители Дионисий, Афанасий Великий, Кирилл Александрийский и Григорий Чудотворец, а также знаменитые богословы — пресвитер Климент Александрийский и его преемник Ориген, ставшие основателями научного богословия и положившие начало воцерковлению языческой эллинской культуры и философии. Тогда же святой апостол составил чин Божественной Литургии для александрийских христиан.
Предвидя свой близкий конец, Иоанн-Марк оставил после себя преемников — епископа Ананию и трёх пресвитеров. Вскоре язычники напали на него во время богослужения, избили, проволокли по улицам города и бросили в темницу. В ожидании неправедного суда 25 апреля 68 года апостол Марк скончался.
Александрийская Церковь является родиной монашества. На ее священной земле подвизались основоположник восточного иночества преподобный Антоний Великий (+356), первый устроитель общежительного монашества преподобный Пахомий Великий (+348), знаменитые египетские настоятели православных монастырей - аввы Паисий Великий (+400), Пимен Великий (+450) и другие.
С древности Александрия занимала почетное место в церковной иерархии, и шестое правило I Вселенского (Никейского, 325 г.) Собора помещало ее сразу после Рима. На IV Вселенском (Халкидонском, 451 г.) Соборе Александрийская Церковь была провозглашена Патриархатом, третьим по значению после Римской кафедры и Константинопольской. Но после Халкидона в Александрийской Церкви начались серьезные нестроения: не признавшие осуждения Собором ереси монофизитства многочисленные копты (христиане из коренных жителей Египта) стали бороться за патриарший престол.
В 536 году стало происходить разделение Церкви на холкидонитскую и антихолкидонитскую (монофизитскую) кафедры, отражавшее диссонанс возникших в раннеегипетском христианстве различных этнокультурных традиций. Приверженцами византийского православия остались только 200 тысяч верующих, преимущественно греков, тогда как в Коптскую Церковь перешло около 18 миллионов египтян. После такого раскола ослабленная Церковь практически полностью подпала под контроль патриарха Константинопольского, а с VII века и вовсе пришла в упадок в результате арабского нашествия.
Особым почитанием в Александрии пользовались места погребения мучеников, и, прежде всего, апостола Марка. Но с приходом мусульман, разрушавших православные храмы или перестраивавших их в мечети, возникла угроза надругательства над святынями. В 828 году прибывшие в Александрию венецианские купцы Буоно и Рустико решили спасти мощи апостола от осквернения и перевезти их в свой город, поскольку предание связывает проповедь христианства в городах Венецианской лагуны именно с Иоанном-Марком.
Чтобы доставить реликвию на корабль, торговцы прибегли к хитрости: тело евангелиста было положено в большую корзину и сверху покрыто свиными тушами, к которым не могли при таможенном досмотре прикоснуться правоверные мусульмане. Для большей надёжности корзину спрятали в складках паруса одного из судов, и с такими предосторожностями доставили в Венецию. После перенесения мощей в город 31 января 829 года апостол Марк в роли небесного покровителя Венеции сменил святого Феодора Стратилата, а символом города стала священная эмблема этого евангелиста - крылатый лев.
Собор, изначально предназначенный для размещения мощей апостола Марка, остается редким примером византийской архитектуры в Западной Европе. Его строительство было начато в 829 году и длилось три года. В плане собор представляет собой равносторонний греческий крест и является типичной византийской крестовокупольной базиликой, возведенной по образу церкви Святых Апостолов в Константинополе. Алтарная часть (пресвитерий) по восточному образцу отделена от центрального нефа готическим иконостасом и украшена знаменитыми мозаиками.
Изначально внешний облик собора соответствовал суровым канонам романского стиля. Более роскошная мраморная облицовка фасадов расширенной в середине XI века византийской базилики была выполнена уже в XIII веке после Четвёртого крестового похода, когда в Венецию были вывезены колонны и капители разграбленных крестоносцами константинопольских дворцов и храмов. Полностью эклектичный и наполненный множеством похищенных раритетов православного церковного искусства, венецианский собор Сан Марко, тем не менее, признан жемчужиной мировой культуры.
Вмешательство Константинополя в избрание Александрийского патриарха прекратилось только в 1968 году. Учитывая своеобразное отношение Вселенского патриархата к церковной геральдике, не стоит удивляться полному отсутствию таковой в Александрийской Православной церкви. К тому же входящие в нее 5 египетских и 9 африканских епархий окормляют верующих из тех стран, которые никогда не обладали национальными геральдическими традициями. Александрийская страница православной геральдики остается незаполненной, несмотря на то, что искусство многих народов африканского континента изобилует своеобразием отличительных элементов, ложащихся в основу каждой геральдической школы.
Несмотря на то, что при формировании своей символики Коптская Церковь практически не использовала общепринятые геральдические правила, принадлежащий ей комплекс заглавных корпоративных знаков отличается колоритным своеобразием и выразительностью. Избрав важнейший христианский символ – крест – в качестве своего универсального отличительного знака, копты пренебрегли десятками употребляемых в геральдике типов этой фигуры и выработали собственные оригинальные эмблемы – и лаконичную графему с четырьмя гвоздями, и изобилующий восточной орнаментальностью официальный церковный крест. Одноцветный вариант этого креста замещает государственный герб на национальном флаге Египта, превращая его во флаг национальной христианской Церкви.
В 302 году Григорий был хиротонисан во епископа в Кесарии Каппадокийской, после чего, как повествует предание, в указанном ему Иисусом Христом месте построил кафедральный храм Эчмиадзин (в переводе - «сошёл Единородный»). В 325 году святитель Григорий был приглашен на Первый Вселенский Собор в Никее, но не смог поехать туда сам и отправил вместо себя своего сына Аристакеса, привезшего в Армению Никейские постановления. Вскоре, передав кафедру сыну, Просветитель Григорий умер и был похоронен в Эчмиадзине. Армянское архиепископство еще долго оставалось в роду святого Григория.
Но чтобы Слово Христово полностью овладело душой и сознанием народа, необходимо было озвучить его на родном языке. Эту закономерность отчётливо осознавал архимандрит Месроп Маштоц, поддержанный католикосом Сааком (387—438) и армянским царем. По преданию, в 406 году Божественным откровением святой Месроп, владевший несколькими языками, создал армянский алфавит. Первым предложением, переведённым им на армянский язык, было «Познать мудрость и наставление, понять изречения разума» (Притчи 1,1).
При содействии католикоса и царя Маштоц открыл в различных местах Армении школы, что послужило толчком к зарождению и развитию переводной и оригинальной армянской литературы. Переводческую деятельность возглавил католикос Саак, которому принадлежит перевод Библии с сирийского и греческого языков на армянский. Тогда же католикос отправил своих лучших учеников в известные культурные центры того времени - Эдессу, Александрию, Афины, Константинополь для совершенствования в сирийском и греческом языках и дальнейшего перевода произведений Отцов церкви.
Когда в Халкидоне состоялся Четвертый Вселенский Собор, измученная войной с персами и внутренними раздорами Армения не смогла прислать туда своих представителей. Имея лишь ошибочный перевод вероопределения Халкидонского Собора, Армянская Церковь в начале VI века официально осудила его постановления, что вынудило Православные Церкви византийской традиции обвинить ее в евтихианской ереси - монофизитстве. Глава константинопольского монашества архимандрит Евтихий придерживался весьма крайних суждений и дошел до утверждения, что Иисус Христос «неединосущен нам», тем самым полностью отрицая Его не слитую с Божественной человеческую природу.
Учение Армянской Церкви по христологическому вопросу окончательно сформулировано в 1166 году Нерсесом Шнорали в «Изложении веры Армянской Церкви», адресованной императору Византии Мануилу Комнину. Восточные богословы антихалкидонского направления отказались признать учение о «двух естествах» Христа, увидев здесь скрытую тенденцию к реабилитации еретического учения Нестория. Основывая свое толкование христологического догмата на некоторых определениях главного обличителя несторианства святителя Кирилла Александрийского, противники Халкидонского Собора отстаивали формулу «единая воплощенная природа Бога Слова».
Остававшееся на позициях Халкидонского Собора православное богословие VI - VII веков раскрыло его вызывавшее столько споров определение с помощью положений, выработанных в трудах Леонтия Византийского, Леонтия Иерусалимского и преподобного Максима Исповедника. Синтез этих положений осуществил в VIII веке преподобный Иоанн Дамаскин. Православное учение понимает под естеством предельную, неделимую далее категорию вида (отсюда невозможность «сложной природы»), а под ипостасью (лицом) - индивидуальное, самобытное проявление и трактует соединение Божества и человечества как «воипостазирование» двух природ в «единую сложную ипостась» (ὑπόστασις σύνθετος) Христа. На этом христологическом основании зиждется святоотеческое учение о «причастности и обожении», получившее развитие в современном православном богословии.
В 1964 году в датском городе Орхус начался диалог между богословами Православных (халкидонских) и Древневосточных антихалкидонских (монофизитских) Церквей. Комиссия поставила вопрос о возможном снятии взаимных анафем, но до сих пор он остается открытым.
В первой половине XIX века на освобожденной от турок греческой территории оставались епархии Константинопольского Патриархата, каноническое общение с которыми из-за военных действий оказалось прерванным. Первый правитель независимой Греции граф Иоанн Каподистрия (бывший министр иностранных дел России) признавал необходимость самостоятельного управления этими епархиями, остававшимися, тем не менее, в составе Вселенской Матери-Церкви. Но после его убийства и воцарения в Греции баварской протестантской династии специальной декларацией от 1833 года была провозглашена церковная автокефалия на территории молодого Греческого королевства.
Главой Элладской Церкви объявлялся король. Такое одностороннее, нарушающее церковное право провозглашение независимости не было признано Константинопольским Патриархатом, а также иными поместными Церквями. Возникла схизма, продолжавшаяся 17 лет. В 1850 году томосом патриарха Анфима IV Элладская Церковь все же была признана Вселенским Патриархатом, зафиксировавшим, однако, ряд условий, обеспечивающих особый статус «Матери-Церкви» в Элладе.
После установления в Греции республиканской формы правления высшая власть в Элладской Церкви стала принадлежать Синоду всех епархиальных архиереев. В отличие от большинства православных Церквей греческие епархиальные епископы носят титул митрополитов и назначаются секулярным правительством. Во главе Синода стоит избираемый из числа находящихся на государственной службе греческих митрополитов Архиепископ Афинский и всей Эллады. Согласно Конституции, президент Греции издаёт указ о признании новоизбранного Архиепископа, и только затем совершается его интронизация.
Греческий язык и греческая культура явились той основой, на которой сформировалось все византийское Православие. И теперь ни в одной стране, территория которой некогда входила в Восточную Римскую империю – ни в Италии, ни на Святой Земле, ни тем более в Турции, памятники византийского искусства не связаны столь органично с повседневной жизнью населения, как в Греции. Но если когда-то Греция «сформировала» Византию, то в XIX веке византийское наследие заново сформировало Грецию. При османском правлении южнославянское влияние на греческий этнос оказалось настолько значительным, что греческий язык стал забываться и исчезать из общения. Понадобились строгие правительственные меры по его восстановлению, первостепенным в ряду которых стало школьное обучение в освобожденных от турок областях Греции исключительно на греческом языке.
Историческое единение с греческим Вселенским Патриархатом греков-мореплавателей, освоивших разбросанные от Тавриды до Италии прибрежные территории Европы, Азии и Африки, вполне закономерно. Поэтому столь же закономерной представляется приверженность не только Элладской, но и всех остальных поместных греческих Церквей символике двуглавого орла. Еще раз хочется подчеркнуть, что двуглавый орел на греческих землях так никогда и не становился государственной эмблемой, раз и навсегда приобретя в них сугубо церковное значение. И сегодня при каждой встрече с двуглавым орлом на материковой или островной части древней Эллады мы знаем, что здесь, под сенью его крыльев, как и тысячу лет назад, творится святая православная молитва.
Бросающейся в глаза общей чертой символики поместных греческих Церквей является отсутствие какого-либо стандарта в изображении и размещении современных церковных символов. При сравнении принадлежащих этим Церквям гербов, эмблем и флагов с геральдикой не только римо-католического мира, но и некоторых православных Церквей, напрашивается аналогия с геральдической вольницей на Руси времен Ивана Грозного. Не только произвольная форма двуглавых орлов, но и присущее каждой поместной Церкви сочетание атрибутов в их лапах явно нуждаются в строгой регламентации.
В Греции перед каждым храмом (за исключением многочисленных домовых церквей и часовен, находящихся в частном владении) развеваются два флага: желтый с черным двуглавым орлом - константинопольский, и бело-голубой – греческий государственный. Но если флаг Греции означает принадлежность Элладской Церкви греческому государству, то что скрыто за флагом Константинопольского Патриархата? Изначальное вхождение греческого Православия в пределы юрисдикции Вселенского Престола, или продолжающаяся поныне зависимость Элладской автокефалии от Матери-Церкви? Ведь повторяющий печать византийских императоров официальный флаг Элладской Церкви встречается в Греции крайне редко.
Живущие непосредственным наследием Византии поместные Церкви будто погружены в бесхитростную и безиниативную стихию горделивого любования Вселенскостью церковного орла. Но его появление в конкретном храме, по сложившемуся у нас мнению, зависит исключительно от желания и возможностей местного иерея. Видимо, подобную необязательность по отношению к внешней символике греческие Церкви унаследовали от самой Византии, где геральдического обычая в современном понимании этого термина практически не существовало. Не стоит удивляться и тому, что в большинстве отпочковавшихся от Вселенской Церкви поместных Церквей нет собственных герольдий. А напрасно, ибо вклад некоторых из них (например, Русской) в формирование геральдического обычая в своих странах оказывается неоценимым и по сей день неоцененным.
См., продолжение тут «« ««
Футболку "Провидѣніе" можно приобрести по e-mail: providenie@yandex.ru
Застолби свой ник!
Источник — www.silaev-ag.ru
