<embed type="application/x-shockwave-flash" wmode="transparent" src="http://providenie.narod2.ru/providenie1.swf" height="186" width="186">
• Посм., ещё видео
В 1942 году начались депортации некоторых евреев в трудовые лагеря, но она с родителями пыталась скрыться от переселения, перейдя на нелегальное положение. В начале 1943 года Стеллу выявили и арестовали. Чтобы спасти себя и своих родителей от теперь уже от неминуемой депортации, она согласилась сотрудничать с нацистами. По заданию гестапо она обследовала Берлин в поисках скрывающихся евреев, обнаружив которых, она сдавала их гестапо.
Данные о количестве её жертв колеблются между точно доказанными 600 евреев до предположительно 3000 евреев. Были также уничтожены её родители, и муж, ради которых она и согласилась на предательство. Но и после их смерти красотка продолжала сдавать евреев нацистам. Зато она смогла спасти несколько своих бывших одноклассников и знакомых. И, конечно, себя, любимую...
По окончании войны попыталась скрыться. Родила дочь, которая жива до настоящего времени, носит имя Ивонна Майсль и крайне отрицательно относится к своей матери. Стелла Кюблер была арестована советскими спецслужбами в октябре 1945 года и приговорена к 10 годам заключения. После этого вернулась в Западный Берлин, где также была приговорена к 10-летнему сроку, однако не отбывала его, ввиду ранее отбытого наказания. Характерно, что Стелла повторно вышла замуж за бывшего нациста. В возрасте 72 лет совершила самоубийство.
За это Кацнер заплатил немцам 8,6 млн. швейцарских франков, но, сколько всего он собрал с евреев – неизвестно. Всего Кацнер вывез из Венгрии более 5 тысяч богатых и нужных евреев. Последние месяцы войны он весело проводит в обществе немцев в форме офицера СС – разъезжает по концлагерям вместе с немецкими офицерами, пьёт с ними, играет в карты, возможно, как и они, спит с женщинами, содержащимися в концлагерях.
В 1955 г., до своего ареста, свободный Эйхман дал интервью голландскому журналисту, в котором он так характеризовал свои отношения с Кацнером:
«Этот д-р Кастнер был молодым человеком, примерно моего возраста, холодный как лёд юрист и фанатичный сионист. Он согласился помочь удерживать евреев от сопротивления депортации и даже поддерживать порядок в лагерях, где они были собраны, если я закрою глаза и позволю нескольким сотням или даже тысячам молодых евреев нелегально эмигрировать в Палестину. Это была хорошая сделка. Для поддержания порядка в лагерях, освобождение 15, даже 20 тысяч евреев – в конечном счёте их могло быть и больше – не казалось мне слишком высокой ценой.
После нескольких первых встреч Кацнер никогда не выказывал страха передо мною – сильным человеком из Гестапо. Мы вели переговоры абсолютно на равных... Мы были политические оппоненты, пытавшиеся прийти к соглашению, и мы абсолютно доверяли друг другу. Сидя у меня, Кастнер курил сигареты... одну за другой. С его прекрасным лоском и сдержанностью он сам мог бы быть идеальным гестаповским офицером…»
В послевоенные годы Кацнер проявил просто-таки удивительную заботу как минимум о 4-х высших офицерах СС, один из которых, Курт Бехер, благодаря его показаниям был оправдан на суде в Нюрнберге. С этим Бехером связана тёмная история: в первые послевоенные дни он с помощью 3-х евреев пытается передать Сохнуту и Джойнту полученные от Кацнера за поезд 2 миллиона долларов для использования их на благо еврейского народа (его собственные слова).
Прежде чем попасть по адресу, чемоданы с деньгами попадают в руки американской контрразведки. Еврейским организациям в итоге достаётся только 50 тысяч долларов. Остаётся лишь гадать: либо Бехер «недоложил» весьма существенную сумму, либо американцы «облегчили» чемоданы, либо это сделали евреи-носильщики. Интересно, что Гиммлер поручил полковнику Бехеру присутствовать при всех встречах чистокровных евреев Эйхмана и Кацнера.
В 1957 году Кацнер был убит в Тель-Авиве группой «чудом переживших холокост» венгерских евреев.
Ещё был организатор пражской «ярмарки еврейских душ» Роберт Мандлер – представитель Еврейского агентства в бывшей Чехословакии и по совместительству агент командующего чехословацкого отделения Гестапо Фоша. Мандлер по договорённости с немцами, вывез из Чехословакии сотни сионистских функционеров и финансовых тузов. Однажды вместе с выкупленными у нацистов богачами и сионистскими активистами на борту «Патрии» в Палестину была отправлена группа молодых евреев из Чехословакии.
Когда пароход уже находился в открытом море, сионистские эмиссары пронюхали, что некоторые из парней вовсе не собираются пополнять ряды так называемых «халуцов» – молодых колонизаторов Палестины и не хотят с оружием в руках сгонять палестинцев с их родных мест.
Они намеревались войти в ряды формировавшегося на Ближнем Востоке отряда чехословацкой молодёжи, который намеревался тайком вернуться в Европу и влиться в освободительную армию генерала Свободы. Об «изменниках» было сообщено сионистскому центру в Палестине, приказавшему изолировать их от остальных пассажиров. Это трудно себе представить, но для сионистов участие чехословацких евреев в вооружённой борьбе с гитлеровскими оккупантами являлось недопустимым нарушением заключённых с нацистами сделок.
Согласно показаниям одного из высших офицеров СС Карла Дама, нацисты сформировали из сионистов еврейскую полицию для поддержания порядка в концлагере «Teriseen» в Чехословакии. Карл Дам добавил, что, благодаря помощи сионистских агентов, в период с 1941 по 1945 годы им удалось определить более 400 000 евреев Чехословакии в гетто и исправительно-трудовые лагеря.
Немецкий писатель Юлиус Мадир подтвердил, что существует длинный список сионистских лидеров, активно сотрудничавших с нацистами. Их имена занимают 16 страниц. Среди них находятся имена высших официальных лиц Израиля. Например, Хаим Вейцман, Моше Шарет, Давид Бен-Гурион, Ицхак Шамир и другие.
Самыми важными нацистскими друзьями сионистов были Курт Бехер и Адольф Эйхман – 100-процентный еврей, хотя по документам он проходил как австриец. Его соратники по СС удивлялись, что к ним попал этот человек с ярко выраженным семитским носом. «У него посреди рожи торчит ключ от синагоги» – говорили они. «Молчать! Приказ фюрера!» – обрывали их.
Помимо широко известного Резо (он же Рудольф а впоследствии Исраэль) Кацнера – заместителя председателя еврейского агенства в Венгрии, помогавшего нацистам депортировать венгерских евреев в трудовые лагеря, и Файфеля Полкеса – руководителя военной организации сионистов «Хаганы» и одновременно агента гестапо, в Палестине были ещё и Адольф Ротфельд – председатель Львовского юденрата, руководивший сначала депортацией местных евреев в гетто, а затем и их переправкой в трудовые лагеря; Макс Голигер – шеф так называемой «еврейской службы порядка» во Львове и по совместительству агент немецкой полиции безопасности, охотившийся на львовских евреев, как на зверей; Шама Штерн – председатель юденрата в Будапеште, председатели юденратов в Голландии Вайнреб и Вайнштейн, Манфред Райфер – в Черновцах, Леопольд Гере в Чехословакии. Список можно продолжать бесконечно.
Этих перечисленных выше нацистских пособников объединяло и то, что все они занимали видные посты в сионистской иерархии. Так, например, упомянутый выше председатель Львовского юденрата Адольф Ротфельд, по совместительству занимал пост вице-президента краевого совета сионистских обществ, являясь одновременно членом секретариата колониального фонда «Керен Хаесод». Леопольд Гере являлся директором пражского «Переселенческого фонда евреев» (подобно другому старейшему польскому сионисту, председателю аналогичного фонда в Варшаве и агенту гестапо Носсигу, казнённому узниками Варшавского гетто, Гере делил с нацистами имущество убитых евреев).
Председатель юденрата в Черновцах Манфред Райфер возглавлял сионистскую организацию Буковины и по совместительству руководил еврейским агентством в области (Райфер прославился хвалебными статьями о третьем Рейхе и его фюрере в начале 30-х годов). Макс Голигер до своего назначения в качестве начальника так называемой «еврейской службы порядка» в Галиции возглавлял местную молодёжную сионистскую организацию.
Если перечислять всех сионистских пособников нацизма, то список получится весьма длинным. Особенно, если включить в него всех тех, кто через издававшиеся в еврейских гетто газетах призывал своих собратьев к покорности и сотрудничеству с нацистами, и тех, кто в составе так называемой еврейской полиции помогал нацистам отлавливать и депортировать в трудовые лагеря десятки и сотни тысяч евреев.
К слову, все издававшиеся в гетто газеты принадлежали до войны местным сионистским организациям. В большинстве случаев, нацисты не только сохранили эти газеты но и расширили их штат.
Одной из самых выдающихся немецких секретных агентов-женщин во время Второй мировой войны была Вера Шальбург (Vera Schalburg), которая родилась в 1914 году в Киеве в еврейской семье. Вера работала танцовщицей в ночном клубе Парижа, затем перебралась в Гамбург, где стала любовницей высокопоставленного сотрудника Абвера Диркса Хилмара. Диркс принял её на службу в Абвер, где она зарекомендовала себя как лучший германский разведчик-женщина.
В сентябре 1940 года Вера и двое других агентов высадились на побережье Шотландии, но вскоре все они были арестованы. Её спутников повесили как шпионов, а Вера исчезла. Предполагается, что её перевербовали англичане – личное дело Веры Шальбург в военной разведке (MI5) до сих пор засекречено.
Десятки тысяч таких «мишлинге» преспокойно жили в нацистской Германии. Они призывались на службу в Верхмат и в Люфтваффе в самом обычном порядке. В январе 1944 года кадровый отдел Вермахта составил список 77 высокопоставленных офицеров и генералов, «смешанных с еврейской расой или женатых на еврейках».
Среди них – 23 полковника, 5 генерал-майоров, 8 генерал-лейтенантов и 2 полных генерала армии. К этому списку можно добавить ещё 60 фамилий высших офицеров и генералов Вермахта, авиации и флота, включая 2 фельдмаршалов. Считается, что во всей верхушке Третьего Рейха лишь Геринг не имел примесей еврейской крови. Сотни «мишлинге» были награждены за храбрость Железными крестами. 20 солдат и офицеров еврейского происхождения были удостоены высшей военной награды Третьего Рейха – Рыцарского креста.
Среди евреев, занимавших высокое положение в нацистской Германии, первое место, безусловно, принадлежит фельдмаршалу Эдварду Мильху – второму человеку в Люфтваффе после Германа Геринга. Когда к «толстому Герману» примчались взволнованные гестаповцы с «криминалом» на его заместителя, рейхс-маршал заорал на них и произнёс фразу, ставшую крылатой: «Я решаю, кого считать евреем!» Мильха в срочном порядке произвели в «почётного арийца». Процесс «арианизации» иногда проходил исключительно быстро.
Гестаповцы, пронюхавшие, что фрейлейн Кунде – повариха, присланная фюреру румынским маршалом Антонеску, – еврейка, немедленно доложили об этом «шефу». Нисколько не смутившись, Гитлер ответил им: «Ну и что? Зачем беспокоить меня по пустякам? Неужели сами не можете сообразить, что надо делать? Арианизируйте её!» (Алан Абрамс. «Специальное обращение». Нью-Джерси, 1985 г.).
Молодой 30-летний американский еврей Брайан Марк Бригг в одиночку задокументировал 1200 примеров службы «мишлинге» (солдат и офицеров) в вермахте. У тысячи из этих фронтовиков были депортированы 2300 еврейских родственников. Вот уж парадокс: дети и внуки интернированных евреев воюют на стороне Гитлера. И после войны они могли бы спокойно уехать в Израиль. В соответствии с израильским законом о возвращении.
«Сколько же евреев сотрудничало с нацистами?» – вопрошает уже упоминавшийся Брайан Бригг, покопавшийся в архивах и ужаснувшийся оттого, что «сотни офицеров еврейского происхождения получили очень высокие награды за героизм в нацистской армии». Вряд ли Бриггу удастся получить точный ответ на свой вопрос.
26 октября 1949 года советскими органами был арестован некий Гутгари Шмиль Григорьевич, 1920 года рождения, беспартийный. В советских документах о нём было написано так:
«Обвиняется в измене родине. Находясь на фронте Отечественной войны, в 1941 году уничтожил комсомольский билет, бросил оружие и перешёл к немцам. Находясь в лагере военнопленных в гор. Бяла-Подляска (Польша), выдал себя за «фольксдойч», после чего был направлен в учебный лагерь «СС» в Травники. В течение трёх лет служил адъютантом и переводчиком немецкого языка при коменданте лагеря, принимал активное участие в массовом истреблении мирных граждан и зверски избивал заключённых. В сентябре 1944 года с приближением советских войск, бежал на Запад».
Лагерь СС «Травники» – это место, где обучались коллаборационисты из числа военнопленных, добровольцев, а также немцы-фольксдойче с оккупированных территорий Восточной Европы. Эти люди обучались для охраны концентрационных лагерей. Судя по воспоминаниям, были очень жестокими. Очевидно, знание немецкого языка очень пригодилось Гутгари для общения немецкого начальства и курсантов с советских территорий.
В капо заключённые шли, естественно, не из-за идейных соображений, а исключительно ради улучшения своего существования. Актив капо пополнялся в основном за счёт евреев, уголовников, реже – лагерных ветеранов. Нередко среди капо были гомосексуалисты, а также коммунисты (как правило, евреи), перемещённые с оккупированных территорий и старающиеся выйти из рамок самой нижней ступени лагерной иерархической лестницы. Из-за сотрудничества с нацистской администрацией, капо не пользовались особым уважением, но имели власть над простыми заключёнными.
Привилегии позволяли капо существовать более-менее нормально: они жили в централизовано отапливаемых помещениях, получали усиленное питание (в том числе, благодаря возможности распределять выделяемые для всех узников продукты в свою пользу), пользовались гражданской одеждой и хорошей обувью. В обмен на эти послабления режима нацистское руководство концлагерей ожидало от капо жестоких и эффективных действий в отношении простых заключённых, поддержания жесточайшей дисциплины, выполнения рабочих норм при помощи запугивания и избиений. Актив, как правило, был настолько же жесток к простым заключённым, как и нацистская охрана концлагерей. Капо-евреи очень боялись, что за недостаточное рвение их могут перевести обратно в простые заключённые и потому не знали жалости не только к гоям, но и к своим единоверцам. В качестве оружия у них были дубинки.
Власть над людьми евреи-капо могли использовать ради своих скудных утех.
Штефан Росс, основатель музея холокоста в Новой Англии (регион США), утверждает, что 20% евреев-капо были гомосексуалы. Сам Росс пять лет был в заключении в нацистских лагерях, и ребёнком испытал сексуальное домогательство со стороны еврейских охранников. Они били его, заставляя исполнять с ними оральный секс. Возможно, некоторые капо до концлагеря не были гомосексуалистами-педофилами, но жизнь без женщин, лёгкая возможность воспользоваться такими сексуальными услугами, а также лагерная атмосфера сделали из них таких существ.
Иногда руководство лагерей ставило капо-евреев над заключёнными немцами. Этим нацисты пытались унизить немецких заключённых, мол, вы настолько ничтожны, что вами командуют евреи.
По воспоминаниям немца-коммуниста Бернхарда Кандта, в прошлом депутата мекленбургского ландтага, а позднее попавшего в Заксельхаузен о работе SAW-арестантов:
«Мы должны были нанести на лесную почву шесть метров песка. Лес не был вырублен, что должна была сделать специальная армейская команда. Там были сосны, как я сейчас вспоминаю, которым было лет по 100-120. Ни одна из них не была выкорчевана. Заключённым не давали топоров. Один из мальчишек должен был забраться на самый верх, привязать длинный канат, а внизу двести мужчин должны были тянуть его. «Взяли! Взяли! Взяли!».
Глядя на них, приходила мысль о строительстве египетских пирамид. Надсмотрщиками (капо) у этих бывших служащих вермахта были два еврея: Вольф и Лахманн. Из корней выкорчеванных сосен они вырубили две дубины и по очереди лупцевали этого мальчишку… Так сквозь издевательства, без лопат и топоров они выкорчевали вместе с корнями все сосны!».
По воспоминаниям, заключённые после этого ненавидели всю еврейскую нацию...
Пропагандист холокоста Эли Визель с гордостью отмечает:
«в лагерях были евреи капо родом из Германии, Венгрии, Чехии, Словакии, Грузии, Украины, Франции и Литвы. Среди них были христиане, евреи и атеисты. Бывшие профессора, промышленники, художники, торговцы, рабочие, политики и правые, и левые, философы и исследователи человеческих душ, марксисты и последователи гуманистов. И конечно, попадались и просто уголовники. Но ни один капо не был прежде раввином…»
Даже когда намечалось скорое освобождение союзниками, большинство евреев-капо лучше относиться к своим не стало. Даже страх быть казнённым из-за сотрудничества с нацистами не пугал таких капо. По воспоминаниям Исраэля Каплана, в конце войны немцы гнали евреев из концлагерей в глубь Германии. Сам Каплан был в колонне, которая совершала «марш на Тироль» и попал в концлагерь Аллах – внешний лагерь Дахау, где до этого евреев не было вообще (концлагерь считался «нееврейским»).
В апреле 1945 года часть евреев была отправлена дальше, а примерно 400 евреев осталась в Аллахе (в основном это были выходцы из Венгрии и немного из Польши). К пятнице 27 апреля количество евреев достигло 2300 человек.
Повязка еврейского капо в лагере Дахау
С крахом Германии система отношения к евреем стала изменяться – эсэсовцы перестали заходить в еврейскую часть лагеря, ограничили свою деятельность внешней охраной, а управляли через своих верных помощников – еврейских старост, капо и др. Капо еврейской части лагеря также перестали заходить в общие блоки, заполненные больными и умирающими узниками. У охранников из СС возникла новая проблема – как избежать наказания, сбежать, раствориться.
Евреев было очень много, а бараков всего 5 штук. Теснота в блоках была страшной, больные лежали рядом со здоровыми и заражали их, при этом измождённость людей делала их иммунную систему настолько слабой, что они быстро умирали. Тут проявилась сущность некоторых узников евреев – предчувствуя скорое освобождение, они старались дожить до него даже за счёт смерти своих же солагерников. В большинстве это были люди, уже запятнавшие себя сотрудничеством с нацистами.
Поэтому, чтобы выжить, евреи-коллаборационисты, как наиболее здоровые и сильные, захватили один барак только для себя. Их было 150 евреев-капо, лагерных писарей, старост и других немецких прислужников. Второй барак прихватили еврейские врачи из Венгрии, где под видом больных они держали своих протеже. Три оставшихся барака вмещали «простых» евреев – 2000 человек при общей вместимости 600 человек. Судя по воспоминаниям, у живых не было сил выкинуть на улицу трупы…
Но и в этой страшной ситуации среди евреев оказались люди, готовые ради собственного спасения идти на всякие подлости: группа шустрых еврейских узников, прибывших из разных стран и лагерей, быстро сговорилась и объявила себя «полицией еврейских блоков». Но вместо оказания помощи и наведения порядка среди больных, изоляции умерших, они отделили себе часть одного из трёх бараков, вышвырнув больных с нар, и устроили себе просторную площадку. Потом взяли на себя право распределять пищу и, естественно, себе брали больше. На этом их функции и кончились. Однако после освобождения, утром 30 апреля, они объявили себя главными и важнейшими представителями еврейских узников.
Реальные факты свидетельствуют о подпольщиках среди капо в трудовом лагере Треблинка. Там во главе подпольной организации стояли врач эсэсовского персонала Ю. Хоронжицкий и главный капо инженер Галевский, в секторе уничтожения подпольщиками руководил бывший офицер чехословацкой армии З. Блох. Среди руководства были и другие евреи-капо и старшие рабочих групп.
Кроме собственно надсмотрщиков, заключённые-евреи сплошь и рядом были различными полезными прислужниками и помощниками для нацистов. Потерять своё вакантное место они боялись так же, как и капо. Были простые подсобники, собирающие трупы, а также квалифицированные плотники, каменщики, пекари, портные, парикмахеры, врачи, подсобные рабочие и т.д., для обслуживания лагерного персонала и др. Были евреи и в команде известного врача Менгеле.
В годы Второй Мировой войны несколько евреев были награждены немецкими наградами…
Дело было так: в 1942 году Рейхард Гейдрих курировал операцию «Бернхард» – предполагалось выпустить множество фальшивых английских денег и пустить их в оборот через нейтральные страны, тем самым подорвать экономику Великобритании. Требовались специалисты в больших количествах, в случае приказа, их нужно было уничтожить. Естественно, было решено использовать фальшивомонетчиков и банковских специалистов из заключённых концлагерей. Банковские специалисты состояли преимущественно из евреев.
Размещение «фальшивомонетного двора» было избрано в блоке 19 концлагеря Ораниенбург – подальше от посторонних глаз, кроме того, здесь было легко ликвидировать ставшего ненужным специалиста. Заключённые-спецы были рады своей новой работе, особенно евреи – теперь они не боялись за свою жизнь, по крайней мере, пока проходила операция «Бернхард». Характерно, что остальные заключённые концлагеря относились крайне враждебно к «счастливчикам».
У тех был особый режим, отдых, хорошее питание, они ходили в гражданской одежде. После войны эти специалисты разных национальностей признавались, что отношение к ним было весьма доброжелательным, и они сами стремились повышать выпуск своей фальшивой продукции. Интересно, что лучшим фальшивомонетчиком был не еврей, а болгарский цыган Соли Смолянов.
Наконец, в 1943 году было решено наградить специалистов наградами – 12 медалей «За военные заслуги» и 6 орденов «За боевые заслуги II степени» (так в переводе. По мнению автора статьи, имеются в виду медали креста «За военные заслуги» (ими награждались только гражданские лица) и т.н. «Военные ордена Германского креста»). Подпись о награждении получили у самого Кальтенбруннера, правда, как потом оказалось, в списке было три еврея.
Тем не менее, «герои» получили свои награды, в том числе и евреи, и коменданта концлагеря во время очередного обхода чуть не хватил инсульт. После этого инцидента было разбирательство, в ходе которого, как оказалось, Кальтенбруннер подписал бумагу о награждении, не читая её! Тем не менее, дело было «спущено на тормозах», никто наказан не был, заключённым было всего лишь запрещено показываться со своими наградами за пределами своего барака. Все заключённые барака пережили крушение Третьего Рейха, т.к. операция проводилась до самого конца войны, и остались живы.
Сотрудники юденрата гетто Лодзь (в центре Дора Фукс, слева от нее Соломон Сер)
В полномочия юденрата входила регистрация евреев, обеспечение хозяйственной жизни и порядка в гетто, сбор денежных средств, распределение провизии, отбор кандидатов для работы в трудовых лагерях, а также выполнение распоряжений оккупационной власти. Характерно, что члены юденрата несли личную ответственность перед немецкими гражданскими или военными властями. В СССР глава юденрата назывался «старостой».
Доктор Марк Альтин, глава Люблинского юденрата
Членами юденрата назначались авторитетные евреи. Так, военные власти в Прибалтике, Западной Украине и Белоруссии привлекали для этого руководителей еврейской общины, известных адвокатов, врачей, директоров и преподавателей школ. В юденрат Львова входили три адвоката, два торговца и по одному – врач, инженер и ремесленник. В Злочеве (Галиция) членами «юденрата» стали 12 человек со степенью доктора наук. Немцы до войны хотели переселить евреев на окраины своей империи. В тоже время члены юденрата прекрасно осознавали, что придётся пожертвовать внушительной частью «неполезных» немцам евреев. Надеясь на скорое создание еврейского государства и опираясь на порядочность нацистов, они призывали подчиняться немцам, выявляли еврейских преступников, боевиков и бандитов.
Для поддержания порядка и для помощи юденратам в гетто создавалась еврейская полиция (пол. Żydowska Służba Porządkowa или «жидовская служба порядка»). Полицейские обеспечивали внутренний правопорядок в еврейских гетто, участвовали в облавах на нелегальных евреев, осуществляли конвоирование при переселении и депортации евреев, обеспечивали выполнение приказов оккупационных властей и т.д.
В крупнейшем Варшавском гетто еврейская полиция насчитывала около 2500 (на примерно 0,5 млн. человек); в Лодзь – до 1200; во Львове – до 750 человек; в Вильнюсе – 210; Кракове – 150; Ковно – 200. Кроме территорий СССР и Польши, еврейская полиция существовала в Берлине, концлагере Дранси во Франции и концлагере Вестерброк в Голландии.
Simcha Shapira – начальник жидовской полиции Краковского гетто
Еврейская полиция в своём большинстве состояла из членов сионистских военизированных и молодёжных организаций. Так, например, подручные вышеупомянутого Голлигера из «еврейской службы порядка» практически поголовно были членами молодёжной сионистской организации Галиции.
Как уже говорилось, коллаборационисты, служащие в юденратах и полиции, по идее, имели возможность устраивать саботаж, скрывать членов движения сопротивления, спасать своих единоверцев, осуществлять шпионаж и всячески бороться против немцев. Однако, как показали реалии жизни, лишь единицы людей, имеющих такую ограниченную власть, пытались облегчить судьбу евреев...
Самое известное гетто, испытавшее и бандитский бунт, и полную ликвидацию, было в Варшаве. В нём были все типы еврейских коллаборационистов – члены юденрата, полицейские и многочисленные агенты гестапо.
У израильского истеблишмента есть очень веские основания для того чтобы скрывать правду о преступлениях юденратов, потому что в подавляющем большинстве своём эти нацистские пособники являлись сионистскими функционерами. Судья Беджамин Халеви, который судил в Израиле и Кацнера и Эйхмана, узнал от Эйхмана на перекрёстном допросе, что нацисты рассматривали сотрудничество юденратов с нацистами как основу, фундамент еврейской политики. Где только евреи ни жили, у них везде были признанные еврейские вожди, которые почти без исключения так или иначе сотрудничали с нацистами.
Верхний слой в гетто составили преуспевающие коммерсанты, контрабандисты, владельцы и совладельцы предприятий, высшие чиновники юденрата, агенты гестапо. Они устраивали пышные свадьбы, одевали своих женщин в меха и дарили им бриллианты, для них работали рестораны с изысканными яствами и музыкой, для них ввозились тысячи литров водки. «До первых мест в нашем загаженном мирке дорвались гнусные паразиты», – записал в дневнике учитель Абрам Левин. На фоне общей нищеты и отчаяния его шокировали принадлежащие к этому узкому кругу женщины и девушки, их элегантные новые костюмы и накрашенные губы, завитые и обесцвеченные волосы.
Кадр из немецкого фильма о жизни в Варшавском гетто
«Приходили богачи, увешанные золотом и бриллиантами; там же, за столиками, уставленными яствами, под хлопки пробок от шампанского «дамы» с ярко накрашенными губами предлагали свои услуги военным спекулянтам, – так описывает кафе в центре гетто Владислав Шпильман, чья книга «Пианист» легла в основу одноименного фильма Романа Поланского, – В колясках рикш сидели, раскинувшись, изящные господа и дамы, зимой в дорогих шерстяных костюмах, летом – во французских шелках и дорогих шляпах».
«Возникали рестораны и танцевальные площадки, – вспоминала Ноэми Шац-Вайнкранц. – Серые стены гетто, голод, смерть на каждом шагу – и в подвалах роскошные увеселительные заведения. Вот «Лурс». Пышно блестят и сияют люстры и мрамор, серебро и хрусталь. Играли наши замечательные музыканты; артисты исполняли не только старые, но и новые номера. Они пели о гетто. Молоденькая певичка с голосом соловья пела так чудесно, как будто никакого гетто не существовало на свете, как будто никто и не знал о немцах. На подносах разносили пирожные и кофе или аппетитный розовый крем с засахаренными орехами».
В феврале 1941 г. в «Мелоди-палас» состоялся конкурс на самые красивые женские ноги; в «Мерил-кафе» в конкурсе на лучший танец участвовало пятьдесят пар. Еврейская полиция отгоняла от дверей ресторанов нищих. Немцы снимали картины из жизни верхушки гетто на киноплёнку, чтобы демонстрировать потом на экранах роскошь, в которой живёт еврейское население оккупированной Европы.
Гетто развлекалось не только в общественных заведениях, пользующихся всё более и более дурной славой, но также в частных борделях и карточных клубах, возникающих чуть ли не в каждом доме...
Зажиточные люди обосновались в «малом» гетто на Сенной улице – широкой, застроенной современными домами с центральным отоплением. Эта улица, на которой не было видно нищих, по которой женщины, как до войны, ходили в мехах и драгоценностях, казалась обитателям гетто островком покоя и достатка. Осенью 1940 г. жители этого района, чтобы избежать переселения, собрали для немецких властей четыре килограмма золота. Немало жителей Варшавского гетто жили в достатке, многие даже лучше, чем до войны.
Еврейская полиция в Варшавском гетто ходила в форменных фуражках, с жёлтыми повязками на рукавах, со специальными значками. Огнестрельного оружия немцы им не выдавали. Судя по фотографиям из других гетто, форма полицейского и регалии несколько различались. Своих единоверцев еврейские полицейские лупили резиновыми дубинками. Полиция состояла из бывших офицеров и унтер-офицеров запаса, адвокатов, людей с высшим образованием, а также уголовников.
Полицейскому выдавалась не только дубинка но и почти неограниченная власть внутри гетто. Этим многие пользовались, и по прошествии определённого времени многие полицейские, бывшие приличные люди, полностью развращались, превращались во взяточников, коррупционеров и садистов.
Варшавское гетто. Бундесархив
Вначале евреи положительно восприняли создание еврейской полиции, т.к. надеялись на поблажки и сочувствие – всё же свои. Однако полицейские не знали пощады к единоверцам. Их аргументом было: «Что вы от нас хотите: не мы, так немцы сделают это». Полицейские во многих случаях были ещё более беспощадными чем немцы. Пытаясь выслужиться, они на глазах у немцев ретиво исполняли свои обязанности, проявляя особую жестокость.
Качество жизни еврея в гетто напрямую зависело от количества припрятанных им ценностей (деньги, золото, бриллианты), на которые можно было купить контрабандную провизию, полезные вещи и, главное, откупиться в случае опасности. Взятки брали все, включая некоторых немецких полицейских, даже возможно было откупиться от переселения в трудовые лагеря.
Поэтому полицейские, члены юденрата, жулики и аферисты всеми силами пытались накопить как можно больше ценностей. Одним из основных способов обогатиться было вымогательство у своих единоверцев.
Еврейские полисмены охраняют ворота жидовского квартала в Варшаве
Например, вечером, минут за 15-20 до девяти, когда пешеходное движение в варшавском гетто должно было прекратиться, полицейские часто переводили стрелку вперёд и хватали прохожих, требуя выкупа. Полицейские не стеснялись также раскапывать могилы и вырывать у покойников золотые зубы.
Будущая писательница Мэри Берг с сестрой Анной на улице гетто
Члены юденрата, крепко связанные с полицией, также терроризировали население жидовского квартала. Юденрат занимался распределением питания в гетто, что давало серьёзный повод для обогащения – в 1941 году поступления от продажи хлебных талонов составляли более двух третей доходов юденрата. По свидетельству очевидцев, в юденрате ухитрялись брать мзду даже с уличных нищих.
Сотрудники юденратовской «Газеты жидовской» упросили немцев запретить ввоз прессы с арийской стороны, в результате чего населению пришлось переплачивать за варшавские и краковские газеты контрабандистам.
Сотрудники юденратов жили роскошной жизнью, посещали театры (в гетто было 6 театров), рестораны, кафе и пользовались другими благами.
Обогатившиеся на других евреях, в случае опасности всегда имели возможность за крупную взятку покинуть гетто и раствориться в Варшаве или откупиться. Иногда, еврейские полицейские, получив взятку, даже сами подставляли лестницы к стене, отделяющей жидовский квартал от другой части Варшавы.
Взяточничество и поборы в варшавском гетто достигло астрономических размеров. Сотрудники юденрата и еврейская полиция наживали на этом баснословные барыши. Например, в гетто немцы выдали разрешения на 70 хлебопекарен, однако евреи открыли ещё 800 незарегистрированных, естественно, там использовалось нелегально провезённое в гетто сырьё и никто не следил за нормами санитарной безопасности. По идее, евреи, служащие в полиции и администрации, должны были скрывать их от немцев и радоваться – больше евреев-соплеменников выживет от дополнительного хлеба. На деле же, собственники таких подпольных хлебопекарен облагались крупной «мздой» своей же полицией и юденратом – в случае отказа платить, их ждало разоблачение перед нацистами.
Беседа коллег в Варшавском гетто
Еврейская полиция брала «мзду» также с контрабандистов, доставляющих в гетто продовольствие и прочие вещи. Контрабандным провозом товаров занималась, кстати, и сама еврейская полиция. Поначалу еврейские полицейские имели возможность покидать пределы гетто. Они этим пользовались и ежедневно проносили продукты, которые продавали по бешеным ценам. Спустя несколько месяцев, немецкие власти стали арестовывать еврейских полицейских за пределами гетто.
После этого еврейская полиция, заинтересованная в контрабанде товаров в гетто и получении с этого дохода, стала предлагать контрабандистам помощь у ворот входа в жидовский квартал. Наиболее искусных в контрабандном ремесле полицейских начальство освобождало от всех служебных обязанностей, кроме дежурства у ворот гетто. Там полицейские, вместе с немецкими и польскими коллегами, досматривали евреев, работающих вне гетто и возвращающихся после работы ночевать в гетто.
Задачей еврейских полицейских было или договориться с немецкими и польскими полицейскими и поделиться с ними добычей или провести контрабандиста мимо них. За это брали «мзду», которую должны были отдавать в общий котёл. Во время дележа между ними, а также между полицией и профессиональными контрабандистами часто вспыхивали кровопролитные схватки. Часто многие полицейские «сыпались» на контрабанде, немцы таких расстреливали. Выживали сильнейшие…
28-го октября 1941 года один еврейский полицейский прошёл по всем квартирам в обоих домах по адресу улица Дзельна 93 (примерно 2000 жильцов) и раздал штрафы якобы за свет в часы затемнения. Он не объяснил, в чём дело. Не помогли никакие возражения, что уже неделю не было электричества, и никто не мог включить свет; что в большинстве домов и так никогда не зажигают свет; и что все окна занавешены толстыми шторами или заклеены чёрной бумагой и т.д. Все, кто отказался дать ему несколько злотых (он был согласен и на пятёрку), получили штраф за включённый свет и нарушение правил затемнения – 55 злотых. Никто не записал номер того полицейского.
Руководил полицией варшавского гетто колоритная личность – Юзеф Анджей Шеринский, бывший полковник польской армии. Был крещённым евреем. Активно помогал нацистам, но «погорел» на воровстве. Дело в том, что имущество переселённых в концлагеря евреев считалось собственностью немцев, а он слишком много себе прихватил. 1 мая 1942 г. был арестован, но в июле того же года освобождён, т.к. его услуги очень ценили. Реабилитировал себя он при акции переселения трудоспособных евреев в трудовые лагеря…
В борьбе за власть в гетто с юденратом соперничала группа проходимцев, возглавляемых старым гитлеровским агентом и в то же время ярым сионистом сыном раввина Абрамом Ганцвайхом (Abraham Gancwajch). Если юденрат был подчинён немецкому комиссару гетто Ауэрсвальду, то Ганцвайх сотрудничал непосредственно с гестапо. Борьба Ганцвайха с юденратом отражала, таким образом, соперничество между гестапо и немецкой гражданской администрацией.
Организовав и возглавив целую сеть общественных организаций, Ганцвайх хотел привлечь в них все более или менее активные и влиятельные силы гетто, чтобы поставить их под контроль и на службу нацистам. Среди организаций Ганцвайха были «Комитет по борьбе с ростовщичеством и спекуляцией», собиравший взятки с ростовщиков и спекулянтов; «Еврейская скорая помощь», работники которой с красной шестиконечной «звездой Давида» на рукаве и в шапках с голубым околышем обходили дома и вымогали деньги под угрозой доноса о якобы вспыхнувшей эпидемии; «Комитет по контролю мер и весов»; «Союз еврейских инвалидов войны 1939 года»; «Экономическая взаимопомощь»; «Сектор верующих евреев», один из руководителей которого, известный проходимец Глинценштайн, именовался «раввином», хотя раньше никогда таковым не был; «Секция охраны труда»; «Отдел по борьбе с преступностью и нищенством среди молодёжи»; «Покровительство писателям и художникам»; «Антисоветская лига» и другие – на все вкусы и склонности. В просторечии всё мафиозное ведомство Ганцвайха, занимавшееся контрабандой, рэкетом и шантажом, называли «Тринадцать» по номеру дома на улице Лешно, где находилась его штаб-квартира.
«Тринадцать» заявили о намерении искоренить контрабанду, что на практике свелось к взиманию с контрабандистов ещё одного побора. Ганцвайх яростно обличал юденрат как разложившееся учреждение, сборище капиталистических акул, равнодушных к судьбе народных масс.
Еженедельные визиты в резиденцию гестапо на аллее Шуха, куда он приносил свои отчёты о жизни и настроениях в гетто, нередко заканчивались ответной информацией гестаповцев о событиях на фронтах и в мире. Такая информированность создавала Ганцвайху дополнительный ореол, который содействовал его проникновению в широкие общественные круги. Разумеется, это был не просто заурядный осведомитель. Он претендовал на весьма заметную роль в жизни общества. Собирал у себя интеллигенцию – литераторов, раввинов, политических деятелей.
Его так боялись, что некоторые присылали заверенные врачом справки о болезни, не смея не прийти просто так. Он был неплохим оратором, свободно владел ивритом, идиш, немецким, польским, знал еврейскую историю, культуру. Такая разносторонняя образованность помогала ему проповедовать изоляционистскую концепцию, имевшую известную притягательность в еврейских общественных кругах. Ганцвайх постоянно демонстрировал своё могущество: то вызволял из тюрьмы школьного учителя Януша Kорчака, куда тот попал за отказ носить повязку, то освобождал из заключения нескольких раввинов, то добился оставления в гетто Сенной улицы – приюта еврейской аристократии.
На собраниях широкой общественности Ганцвайх говорил, что победа гитлеровского «нового порядка» в Европе – свершившийся исторический факт, с которым необходимо считаться. По окончании войны, утверждал он, евреи будут вывезены за пределы Европы и получат широкую автономию. Ганцвайх подчёркивал положительные для евреев стороны в создании гетто: здесь они наконец избавились от угрозы растворения в других народах, получили самоуправление и возможность развивать без чуждых влияний еврейскую культуру. Ганцвайх восторгался тем, что в гетто евреи могут занимать должности, которые раньше были для них недоступны, – служить в полиции, работать на почте и на городском транспорте.
С течением времени и о связях «Тринадцати» с гестапо, и о том, что Ганцвайх слал туда отчёты и доносы, стало широко известно в гетто. Все, например, знали, что в апреле 1942 г. по доносу Ганцвайха немцами был задержан председатель юденрата Адам Черняков, вернувшийся потом домой избитым в кровь. Общественные деятели стали избегать Ганцвайха; некоторые в ответ на его приглашения предъявляли фальшивую справку о болезни. Левые круги гетто клеймили Ганцвайха и «Тринадцать» как гитлеровскую агентуру.
Еврейские пособники нацистов из группы «Тринадцать» на марше в Варшавском жидовском квартале
Конкурирующая группировка еврейских гестаповских агентов во главе с Кономи Геллером добилась роспуска «Тринадцати» немецкими властями. Около двухсот человек из числа сотрудников «Тринадцати» перешло после этого в еврейскую полицию. В ночь на 24 мая 1942 г. немцы перестреляли всех тех из группы Ганцвайха, кого смогли обнаружить. Самому Ганцвайху с несколькими помощниками удалось скрыться. В конце концов, агент со стажем погиб в 1943 вместе с семьёй в тюрьме.
Особенной была еврейская коллаборационистская организация в Варшаве «Жагев» (польск. Zagiew – «Факел»). Это были евреи, сотрудничающие с гестапо, её задача состояла в том, чтобы выявлять поляков, которые укрывали евреев за пределами гетто. В организации состояло до 1000 агентов гестапо, евреев по происхождению. Некоторым из агентов даже разрешалось владеть огнестрельным оружием.
Под одноимённым названием «Жагев» издавалась газета (редактор – Шайн), содержавшая левацкие лозунги, иногда даже призывы к восстанию. Во время бунта 59 из 60 сотрудников газеты «Жагев» были убиты еврейскими боевиками.
В Варшавском гетто высокопоставленным сотрудником юденрата был агент Абвера со стажем – Альфред Носсиг. Он был очень пожилым (родился в 1864 году) и образованным человеком (имел учёные степени по юриспруденции, медицине, философии, писал пьесы, статьи, лепил скульптуры). Был сионистом, мечтал о еврейском государстве, в создании которого были заинтересованы и нацисты – поэтому Носсиг и стал активно сотрудничать с ними, в гетто он видел объединение евреев. Глава варшавского юденрата уже в конце 1940 года получил приказ включить в состав юденрата Носсига. Почтенный Носсиг постоянно слал в гестапо свои рапорты. Был застрелен у себя дома еврейскими боевиками в 1943 г. – считается, что это был первый случай «еврейского героизма» во второй мировой войне.
Варшавское гетто: «Иди солдатик, погуляй, я сам здесь подежурю...»
Большинство из этих людей, в прошлом образованных, избрали путь выживания путём самого тесного сотрудничества с нацистами. Полиция, как и члены «юденрата», приняли «рациональную» позицию, мол, когда все нетрудоспособные сдохнут, тогда останутся рабочие и они – еврейская власть. Поэтому ждать помощи неработающего на нацистов еврею у полицейского было бессмысленно: смерть больного, старика, малого ребёнка была жизнью таких приспособленцев – сыновей еврейского народа. Хотя известны факты единичного участия полицейских в движении сопротивления в Рижском гетто. Некоторые бывшие полицаи участвовали в бунте в Варшавском гетто, хотя большинство их занималось его подавлением.
Полиция и агенты-евреи, служащие немцам, выдавали немцам еврейских бандитов. Весной-летом 1942 года в варшавском гетто начались первые аресты и убийства по спискам, подготовленным ими. Доходило до абсурда. Например, немец по происхождению, адвокат Бенедиктович, презревший привилегию записаться в фольксдойчи, собирал для евреев деньги, помогал выбраться из гетто. По доносу еврея – агента гестапо он был арестован и просидел девять месяцев в тюрьме!
Время от времени еврейские полицейские принимали участие в расстрелах. 27 октября 1942 года 7 членов еврейской полиции под руководством начальника Вильнюсского гетто С. Деслера в Ошмянах (Белоруссия) участвовали в массовом убийстве 406 белорусов.
Исследователь Аарон Вайс дал такую оценку деятельности еврейской полиции:
«Обратимся к общей оценке отношений «юденрата» и полиции, и попробуем проанализировать образ действий этих двух организаций... Из собранных данных можно сделать важный вывод: в 86 из 100 общин Генерал-губернаторства (т.е. в Польше – прим. автора статьи) мы обнаруживаем заметную координацию действий еврейской полиции с немцами в разные периоды и при исполнении разнообразных акций, в том числе в сборе людей во время так называемых «массовых акций».
Юденрат и полиция приняли активное участие в отправке людей в трудовые лагеря. Юденрат должен был ежедневно готовить к отправке по 6000 человек, не считая 100 человек из еврейской полиции – для охраны переселенцев перед их посадкой в вагоны.
Две тысячи еврейских полицейских с ажиотажем стали выполнять приказы немцев. Полицейские вначале отправляли нищих, потом инвалидов, стариков, беженцев, беспризорных детей, а богатых оставляли.
Юденрат призвал население гетто помочь еврейской полиции отправить установленное число людей, так как это спасёт от репрессий остальных. Было предложено создать группы добровольцев для помощи полиции в деле выселения. Еврейская полиция пообещала выдать добровольно явившимся на сборный пункт по три килограмма хлеба и по килограмму мармелада. Еврейский народ потянулся – во-первых, за награду, во-вторых, выдав кого-то, доброволец отводил смерть от себя самого! Награду вскоре пришлось даже уменьшить от наплыва добровольцев.
Выселение сопровождалось страшными побоями евреев еврейскими же полицейскими и добровольцами. До 75% выселяемых отправлялись в трудовые лагеря. Вскоре начался новый этап переселения – по мере уменьшения населения гетто и распространения слухов о суровых условиях в трудовых лагерях (некоторые евреи сбежали и возвратились в гетто обратно), теперь требовалось силой вытаскивать евреев, которые не работали на нацистских предприятиях.
Схема была проста – рано утром еврейская полиция блокировала ворота дома и затем выгоняла всех жильцов во двор, где они, выстроившись в шеренгу, ожидали проверки документов. Тех, кто не мог представить справку о работе на немецком заводе или в юденрате, грузили на повозки. Жён и детей, работающих на немцев не трогали, но родителей и прочих родственников не щадили.
Усердие еврейских полицейских и их пособников было отмечено немцами. Так, коменданта умшлагплаца (сборного пункта рядом с ж/д станцией, откуда должны были отправлять евреев) Шмерлинга сами немцы за жестокость прозвали «еврейским палачом». Имущество полицейские всё же грабили… Прочёсывание кварталов, когда еврейские полицейские оставались одни, помогало им сильно нажиться – за взятки полицейские отпускали задержанных.
Акция по выселению начала сворачиваться. Было вывезено около 300 тыс. человек. В гетто оставались только нужные рабочие. Т.к. членов юденрата и полиции не выселяли, вскоре немцы обнаружили, что их процентное соотношение непомерно выросло. Взялись и за них…
Сначала стали выселять некоторых ненужных членов юденрата, в чём им истово помогала еврейская полиция. В заключение акции немцы 21 сентября окружили дома еврейской полиции на Островской и Волынской улицах и отправили в трудовые лагеря большую часть полицейских вместе с жёнами и детьми. В услугах этих людей они больше не нуждались, их было слишком много. Не попавшие под сокращение полицейские во главе со своими начальниками изо всех сил помогали немцам и в этом деле, пытались казаться нужными, избивали своих бывших сослуживцев.
Важнейшим ответвлением львовского юденрата стала «служба порядка» – еврейская полиция «дистрикта Галиция». Форменные фуражки семисот с лишним полицейских были увенчаны шестиконечной звездой с буквами «ЮОЛ», что означало «Юдише орднунг Лемберг» – «еврейский порядок Львова». Безотчётно распоряжаясь подведомственной им тюрьмой для евреев и стараясь любой ценой выслужиться перед начальниками зондеркоманд, сионистские полицаи с помощью массивных резиновых палок наводили угодный оккупантам «порядок» среди еврейского населения Львова.
Еврейская служба порядка рекрутировалась из сионистских выучеников – скаутов, бывших членов организации «Гашомер гацаир», той самой, которая поставляла кадры для террористических банд, уничтожавших арабское население Палестины.
Преобладание молодёжи в сионистской полиции подтверждают дневники узников львовских нацистских лагерей. «Еврейская полиция, – писала местная жительница Ада Кеслер, – это здоровенные парни из спортивных клубов». Эти парни, закалившиеся в «маккабистских» спортивных клубах «Молодые стражи Сиона» (именно так расшифровывается название «Гашомер гацаир»), помогали надзирателям нацистских лагерей проводить ежедневные аппели – многочасовые строевые занятия, превращённые, по существу, в массовые истязания и даже убийства узников.
Эти парни стремились укоренить среди обречённых евреев веру в то, что узникам лагерей следует де усердно трудиться и «совершенствоваться», после чего их отправят в некое еврейское государство.
«Владелец жизни и смерти своих соплеменников» получил у оккупантов повышение за свои заслуги. Став агентом уже не еврейской, а немецкой полиции безопасности и обосновавшись в личном кабинете, Голигер, по словам Ады Кеслер, «выдавал старых знакомых, а знал тут всех, которые для спасения жизни пытались выдать себя за арийцев и не носили повязок... И наконец, Голигером пугали детей!»
Футболку "Провидѣніе" можно приобрести по e-mail: providenie@yandex.ru
Застолби свой ник!
Источник — https://sites.google.com/
