Террористы на сенатской

Теперь о конституции

Фигура Пестеля

Декабристский миф

Голоса противников

Служители и адепты

Залпы по героям Сенатской

Не будем забывать

Декабристы просветители или агенты влияния?

Факты

Библиография

Помочь, проекту "Провидѣніе"

Террористы на сенатской площади

К 180-летию восстания в Петербурге

14 декабря нынешнего года — юбилейная дата в истории России. У нас будут отмечать 180-летие восстания декабристов — проведут разные научно-практические конференции и круглые столы, музеи подготовят тематические выставки, а театралы покажут новые постановки «декабристской тематики». Иркутск, понятно, в стороне не останется — здесь, в бывшем особняке князя Волконского, в который раз откроется фестиваль «Декабристские вечера». Между тем с восстанием не все так просто — «герои», «жертвенность», «разбудили Герцена»...

Давно хочется без всякой шумихи и мишуры разобраться с «героями Сенатской площади». Время для этого самое подходящее: в 80-е годы иная, нежели официозная, точка зрения прошла бы на ура в любом журнале, позже, однако, уставшие от разоблачений читатели освистали бы автора: «Ниспровергатель! Да как он смеет!» И наконец, время крайностей уходит в прошлое...

Для начала зададимся вопросом: во имя каких «светлых и благородных идей», под какими лозунгами вывели декабристы солдат на площадь? Со школьной скамьи нам твердили: «главными требованиями декабристов были введение конституции и отмена крепостного права». Ну, о конституции чуть позже, а сейчас — о крепостном праве. Почему-то уже скоро две сотни лет никто не удивился очевидным фактом: ведь никто из этих «благородных борцов с рабством» СВОИХ крепостных не освободил. Казалось бы — начни с себя, «зарази примером», отпусти на волю имеющуюся у тебя «крещеную собственность». Благо юридическая основа для этого была: еще в 1803 году Император Александр Павлович издал указ «О вольных хлебопашцах». Но нет — болтать о свободе в великосветских салонах, попивая шампанское и закусывая ананасами (приобретенными, кстати, за счет доходов как раз от своих крепостных), — это изысканно и бонтонно и, главное, по карману не бьет. А вот на реальные действия в этом направлении у наших «героев» пороху явно не хватало.

Кстати, один из наиболее пламенных декабристов, Петр Каховский — тот самый, что убил героя Отечественной войны генерала Милорадовича, — своих крепостных незадолго до мятежа попросту проиграл. В картишки... Так что ему, похоже, терять было нечего (не говоря о чести, совести и благородстве — у человека, убившего парламентера, с этими понятиями все очень просто обстоит).

Теперь о конституции

Теперь о конституции. Достойно упоминания и «благородное деяние» офицеров-декабристов, подбивших своих не шибко грамотных солдат выступить «за законного царя Константина и жену его Конституцию». Многие, кто историю изучал, помнят, что после смерти бездетного старшего брата Александра Константин по доброй воле и вполне легитимно отказался от своих прав на престол в пользу младшего, Николая. Декабристы же перевернули дело так, что якобы «коварный узурпатор Николай» покусился на законные права своего брата Константина и «его августейшей супруги принцессы Конституции». Неискушенные в иноземных именах, солдаты поверили заговорщикам...

Николай Бестужев в своих записках хладнокровно описывает, с каким цинизмом он и его единомышленники взялись за обман солдат после заседания тайного общества 27 ноября: «Рылеев, брат Александр и я решили все трое идти ночью по городу, останавливать каждого солдата... и передавать им... что их обманули, не показав завещания покойного Царя, по которому дана свобода крестьянам и убавлена до 15 лет солдатская служба». Поистине, благородное занятие «идеалистов-романтиков»!

Не лучше вели себя «благородные господа» и позже, во время следствия. Словно взятые с поличным уличные карманники, «топили» друг другу, вымаливая прощение, называли все новые и новые имена участников, неизвестных Следственной комиссии. Несостоявшийся диктатор Сергей Трубецкой радовался, что не пошел на Сенатскую площадь (тоже, кстати, весьма «благородный» поступок), а то «мог бы сделаться истинным исчадьем ада, каким-нибудь Робеспьером или Маратом, поэтому в раскаяньи благодарю Бога». Кондратий Рылеев, поэт и «певец Свободы», пишет Царю: «Признаюсь чистосердечно, что преступной решимостью своей служил самым гибельным примером». Евгений Оболенский бьет челом Николаю: «Сознавшись, я имею совесть спокойною, я падаю, Ваше Величество, к Твоим ногам и прошу у Тебя снисхождения не земного, но христианского...». Петр Каховский, между прочим по поручению Рылеева собиравшийся убить Царя, тоже в своем письме к Императору пускает слезу: «Я люблю Вас как человека, от всего моего сердца я желаю иметь возможность полюбить Вас как Государя...»

Любопытно письмо одного из идеологов переворота, Павла Пестеля: «Я не могу оправдаться перед Его Величеством, я прошу только Его милости: пусть Он соблаговолит использовать в мою пользу самое прекрасное свойство Своей Короны — помилование...». А ведь еще совсем недавно этот самый Пестель намеревался, если верить его «Русской правде», «удавить на кишках последнего попа» этого самого Императора. Но после провала мятежа готов вылизывать Ему сапоги до зеркального блеска...

Фигура Пестеля

Вообще, фигура Пестеля, как и его семья, заслуживает особого внимания. В конце XVIII века отец будущего декабриста был генерал-губернатором Иркутским. Сам генерал Иван Пестель, правда, в Иркутске никогда не бывал, предпочитая управлять губкрнией через своего зама Николая Трескина. Гражданский же губернатор Трескин, с согласия и при покровительстве шефа, уцстановил в губернии режим повального доносительства и неслыханного даже в Российской Империи казнокрадства и вымогательства.

В 1802 году было проведено расследование, после чего генерал-губернатор Пестель и гражданский губернатор Трескин с треском (простите за каламбур) слетели со своих должностей. Иркутским генерал-губернатором был назначен Михаил Сперанский, которому удалось в кратчайшие сроки ликвидировать в крае все безобразия, полученные в наследство от Пестеля и Трескина. Через четверть века Сперанский будет в составе Следственной комиссии по делу 14 декабря. Вероятно, он не раз вспоминал, какой беспредел в Иркутске установил Пестель-отец, и неудивительно, что вместе со всей Следственной комиссией наставивал на смертной казни всем 165 главным зачинщикам мятежа. Что, строго говоря, вполне согласуется с юридическими нормами любого государства.

Что же готовили народу «борцы за его освобождение»? Из всего сумбурного нагромождения выдвигавшихся идей и концепций можно выделить, пожалуй, лишь два связных документа: относительно умеренную «Конституцию» Никиты Муравьева и более радикальную «Русскую правду» Павла Пестеля. Учитывая, что сторонников второй было явное меньшинство (вроде «киллера» Петра Каховского или страдавшего параноидальными расстройствами психики Кондратия Рылеева), подробнее рассмотрим «Конституцию». Интересно, что освобождать крестьян от крепостного права она предполагала без земли, которая становилась собственностью помещиков. На что жить миллионам безземельных крестьян — совершенно непонятно. Выход для них один — на поклон к тому же помещику. В итоге — кабала похуже всякого крепостного права, зато формально «свободных граждан»...

Мы знаем, что из числа зачинщиков мятежа повешено было лишь пятеро, хотя Следственная комиссия считала, что эту кару должны понести все 165 человек, составлявших верхушку заговорщиков. Что ж, проведем параллель. Например, вы можете себе представить, что в 1937 году маршал Тухачевский или Блюхер, уличенный в реальной (не вымышленной!) попытке военного переворота, получает пожизненную ссылку в Иркутск, где его уже ждет шикарная квартира на центральной улице, со штатом прислуги, с весьма солидным денежным содержанием.

Большинство мелкопоместных дворян, попав в сибирскую ссылку, получали ежемесячно из казны по 200 рублей — государственные чиновники тогда получали в несколько раз меньшие суммы в качестве жалованья. Что же до вождей заговора — князей Волконского, Трубецкого, то они в год проживали до 40 тысяч рублей. Благо было с чего — за все три десятка лет им исправно платили оброк рязанские и орловские мужички, не давшие пропасть своим опальным хозяевам. Сталинских же маршалов просто шлепнули в подвале из нагана — хотя они тоже плакались, выгораживая себя, оговаривая других, вымаливая себе прощение...

Что же теперь, вычеркнуть декабристов из нашей истории? Нет, конечно. Но пора просто начинать относиться к ним так, как они того заслуживают. Пора перестать делать из них идолов. Пора прекратить тиражировать мифы, что де «декабристы принесли в Сибирь культуру», — в Иркутске в домах образованных людей библиотеки немалые уже и в XVIII веке бывали, и домашние спектакли устраивали, и балы давали. На сосланных же князей смотрели, как на столичную диковинку: ишь ты — супротив Самого Царя идти вздумали! Культура же, образование и развитие в Сибири шли своим чередом — и до декабристов, и после, но независимо от них.

Пора прекратить делать национальных героев из людей, которые из одного лишь собственного честолюбия и «наполеоновского комплекса» выступили против собственной страны и своего народа.

Роман Днепровский

Впервые данный материал был опубликован в декабре 2005 года в иркутской областной газете «Байкальские Вести»

Декабристский миф
Carthago delenda est!

"…Александр Македонский с 30-тысячным войском решил покорить Монархии персов. Это что нам, русским: Пестель и Волконский решили с двумя тысячами гвардейцев покорить Россию... И пишут, пишут историю этой буффонады. И мемуары, и всякие павлиньи перья. И Некрасов с "русскими женщинами".

Василий Розанов, «Опавшие Листья»

Думаю, уж кому-кому, а читателям «Нашей Страны» ничего не нужно объяснять ни относительно роли декабристов в российской истории, ни относительно того, что ждало бы страну и народ, если бы декабрьский путч 1825 года не был подавлен. Всё здесь ясно: несколько десятков прекраснодушных мальчиков-«гвардеонов», руководимые кучкой подонков, аферистов, психопатов и иностранных шпионов, возжелали «свобод» и «республики», а в итоге едва не превратили Россию в пылающие руины… Выгорело бы у них дело тогда – и те, кто избежал бы пестелевской «ЧеКи» и прочего «революционного террора», писали бы потом в своих мемуарах: мол, хотели-то, как лучше – а вышло совсем-совсем наоборот… Да они и без «ЧеКи» писали потом об этом же: вспомним Никиту Муравьёва, к которому на старости лет заявились 14 декабря какие-то либералы с тем, чтобы увенчать старика лавровым венком.

Ну, а он их выгнал, размахивая тяжёлой дубовой тростью, да крича надтреснутым старческим голосом: «В этот день, господа, не «праздновать» нужно, а на коленях просить Господа Бога о прощении!...». Вообще, и Никита Муравьёв, и прочие из несостоявшихся «героев Сенатской» на склоне лет благодарили Бога, что не попустил им захватить власть, повторяли, что не в «свободах» и не в «конституции» счастье России, но в крепкой Императорской власти.

Казалось бы, после того, как сами участники событий 14 декабря 1825 года дали именно такую оценку своей затее, на всей этой «истории декабрьского возстания на Сенатской» можно было бы поставить крест: ну, не о чем больше говорить, не о чем… Однако, всё не так просто, как кажется.

Где-то, с месяц тому назад, на открытии какой-то художественной выставки ухватила меня за рукав некая экзальтированная дама: «Вы – Днепровский? Я хотела бы выразить вам своё крайнее неудовольствие относительно того, что вы пишете про декабристов!...» Отвечаю неожиданной собеседнице, что слышать всё это мне очень приятно: значит, не зря я работаю, не зря переворачиваю гекатомбы книг и журнальных публикаций – кому-то это нужно, интересно, у кого-то мои материалы вызывают пусть негативные, но всё же, эмоции… Значит, работаю не зря, и то, о чём я пишу, востребовано временем. И, вежливо поклонившись, обещаю не бросать свою любимую тему и в очередной канун 14 декабря выдать свои традиционные «три залпа картечи» по «героям Сенатской» со страниц своей газеты.

Что же так возмутило мою случайную собеседницу? Что взбудоражило не только её, но и некоторых здешних историков – прежде всего, научных работников местного «Музея декабристов»? А всё просто: после семи с половиной десятилетий любовно культивировавшегося Агитпропом мифа о «героях Сенатской» и «первенцах русской свободы», в пост-совецкой России вдруг зазвучали голоса историков, журналистов и общественных деятелей: «Господа, а не пора ли беспристрастно разобраться с ролью этих персонажей в отечественной истории? Не довольно ли делать «героев» и «мучеников» из тех, кто изменил присяге и выступил против законной Императорской власти? Не довольно ли создавать романтический миф вокруг группы заговорщиков, которые, только ради удовлетворения собственных честолюбивых амбиций едва не столкнули Россию в тот кровавый кошмар, в который всё же столкнули её, почти через век, идейные наследники этих честолюбцев? Сколько ж можно-то?...»

Голоса противников

Голоса противников «декабристского мифа» звучали, в основном, в столицах – а в Иркутске я оказался единственным, кто посмел подвергнуть сомнениям красивую «декабристскую сказку», да ещё и сделал это публично. С 2005 года я публиковал в здешней прессе свои статьи, в которых рассматривал события 14 декабря 1825 года не с агитпроповских позиций, а с точки зрения беспристрастного исследователя и сторонника Российской Монархии. Редакторы местных газет – спасибо им за это! – шли навстречу, и публиковали мои тексты, в аккурат, накануне очередной «декабристской даты». Честное слово, я и не предполагал, что эффект от этих публикаций может быть таким, каким он вышел: в результате этой неспешной газетной кампании (которую вёл всего-то один человек), городские и областные власти «посчитали нецелесообразным» устанавливать планировавшийся, было, памятник декабристам, «…потому, что в современном обществе их личности и их действия вызывают противоречивую оценку, и, следовательно, увековечение декабристов в Иркутске может вызвать раскол в обществе». Думаю, уже ради одного этого стоило работать, писать, договариваться о публикации…

Официальные власти, правда, пошли на компромисс и, вместо помпезного памятника декабристам, который планировалось поставить на одной из главных городских улиц, установили некий «памятник жёнам декабристов» – некую абстрактную женскую фигурку на небольшом пьедестале, более напоминающем дамский комод. Памятник этот стоит теперь в неприметном скверике, никому особенно в глаза не бросается, а среди иркутян он получил прозвище «Машка влезла на комод – мышки испугалась!»

Оказалось вдруг, что многолетний декабристский миф, десятилетиями насаждавшийся в моём родном Иркутске, вызывал недоумение и даже раздражение не у меня одного, но очень у многих моих земляков. Люди прекрасно понимали, что никакие декабристы не «герои» и не «жертвы режима» – уж сибирякам-то лучше всех известно, в каких условиях настоящие, а не мифические жертвы режима выживали в наших краях! А тут – какие-то опальные аристократы, жившие в роскошных особняках, державшие дорогие выезды и вышколенную прислугу, проживавшие ежегодно в Сибири по 40 000 полновесных золотых рублей и развлекавшиеся устроительством «домашних театров». Как ни странно, но – спасибо местным нашим исследователям-декабристоведам, скрупулезно собиравшим и издававшим дневниковые и иные свидетельства современников-иркутян о пребывании декабристов на поселении в Сибири!

Правда, издавая эти свидетельства и воспоминания, наши декабристоведы полагали, что читать их будут люди, для которых декабристы – изначально «герои и борцы», а Государь Император – изначально же, «кровавый тиран и душитель свободы». Ну, не думали они, что читать все эти документы кто-то станет и без розовых очков и прочих «павлиньих перьев»… А вот открываешь воспоминания иркутского губернского чиновника Бернгарда Васильевича Струве (совершенно верно, отца того самого, знаменитого социал-демократа!) и читаешь о том, как в канун Крымской войны в иркутской гостиной князя Волконского о чём-то шушукается с хозяином некий английский «турист» Гиль… Подданный иностранной державы, готовившей войну против России, видимо, совсем-совсем случайно оказался в гостиной государственного преступника, участвовавшего в попытке вооружённого переворота, и находящегося на поселении в Сибири. «Англичане всюду проникнут, всё выследят, всё узнают для достижения весьма определённо созданных и настойчиво преследуемых целей» – так комментирует Струве этот эпизод в своих записках.

А то вдруг, натыкаешься у другого автора на свидетельства о том, как княгиня Мария Волконская банально «наставляла рога» Сергею Петровичу с его подельником, горячим итальянцем Иосифом Поджио. Мемуарист свидетельствует, что дети княгини, рождённые в Иркутске, были, как две капли воды, похожи на красавца Иосифа, и что сам князь, видя это, погрузился в чёрную меланхолию, ушёл в многолетний запой, вконец опустился, стал ночевать на конюшне, и дошло до того, что княгиня не велела прислуге пускать его на «чистую» половину дома. Вот такой вот «подвиг жён декабристов», вот такая вот «звезда пленительного счастья»…

Гнев и лютую обиду здешних служителей «декабристского культа» (да-да, именно так!) вызывает то, что здесь сами собою возникают параллели с настоящим, а не придуманным подвигом другой женщины – Анны Васильевны Тимирёвой, гражданской жены Верховного Правителя России адмирала Колчака, добровольно последовавшей за своим любимым в иркутскую тюрьму. Эту любовь и верность, как известно, совецкая власть так Тимирёвой и не простила, и продолжала мордовать её по лагерям, едва ли, не до самой старости. Вот и выглядят рядом с подвигом Тимирёвой все эти амурные приключения и прочие затеи декабристских жён с «домашними театрами» фикцией, пустышкой…

Служители и адепты

А ещё не могут служители и адепты «декабристского культа» смириться с тем, что кто-то посмел выкопать материалы заговора британского полковника Эдуарда Маркуса Деспарди. Британские предшественники декабристов ведь даже солдат на площадь не выводили, и дальше разговоров у них дело не шло – а вы помните, какой приговор в 1807 году вынес им английский суд? «…Мне остается только тяжелая обязанность назначить каждому из вас ужасное наказание, которое закон предназначает за подобные преступления. Каждый из вас будет взят из тюрьмы и оттуда на повозке доставлен на место казни, где вас повесят за шею, но не до смерти. Вас живыми вынут из петли, вам вырвут внутренности и сожгут перед вашими глазами. Затем вам отрубят головы, но прежде тела будут четвертованы. С обрубками поступлено будет по воле Его Величества Короля. Да помилует Господь ваши души». Вот такой приговор услышали бы наши «герои», если бы их дело разбирал не «коронованный палач» Император Николай I, а цивилизованные и просвещённые английские судьи.

«Стена, да гнилая; ткни – и развалится», – написал когда-то Александр Исаевич Солженицын о дряхлеющем брежневском режиме. То же самое можно сказать сегодня и о декабристском мифе. «Но есть ли смысл тратить на борьбу с этим мифом время, силы и энергию? – спросит читатель, – ведь сегодня, когда в России полным ходом идёт полу-официальная реабилитация сталинизма, уместнее было бы сосредоточиться на борьбе с советчиной, нежели разбирать по косточкам этот опереточный путч юных нотаблей, провалившийся почти двести лет назад?» Да в том-то всё и дело, что есть, есть смысл и далее разоблачать этот миф – уже потому, что он был и остаётся одним из краеугольных камней советчины. Потому, что разрушение декабристского мифа выбивает почву из под ног той части российской либеральной интеллигенции, которая готова пускать томные вздохи по поводу уничтоженной дворянской культуры и «России, которую мы потеряли», но в то же время, с пеной у рта клеймит наших Государей «палкиными», «кровавыми», «реакционерами» и прочими «душителями свобод». Потому, хотя бы, что юные студенты-историки говорили мне: «Мы после ваших статей с преподавателем спорили: говорили ему, что Император Николай I – вовсе никакой не «палач», а настоящий гуманист, что российские Императоры, в отличии от коммунистов, Россию строили без ГУЛАГов и воевали без штрафбатов и заградотрядов».

Революционная мифология чрезвычайно богата, и населена она самыми разнообразными персонажами, начиная с Прометея и Спартака, и заканчивая Че Геварой и Чавесом – и по количеству их может поспорить с мифологией античной. Но для того, чтобы вернуться из области сказок на грешную землю – и для того, чтобы вернуть эту землю себе – с революционной мифологией должно быть покончено. Да будет же нашим девизом – Carthago delenda est!

Залпы по героям Сенатской
Залп первый

"Революция?... Русский Император
разогнал её тремя залпами картечи!"
(Аугусто Угарте ПИНОЧЕТ)

Из мешка на пол просыпались вещи...
И мне показалось,
что жизнь - это только усмешка,
что теплется на губах
повешенного. Удавленого.
Висельника. Мертвеца.

(Велимир Хлебников),

Так громче, музыка,
Играй победу!

(изъ старой песни)

Господа! Предлагаю, не смотря на Рождественский Пост, выпить по бокалу коньяка - за Веру, Царя, и... и отечество - если у нас таковое когда-то будет. А пока - сегодняшняя моя статья про "героев" Сенатской площади:

Я далёк от излишней мистики, но мне, всё же, кажется, что в последние годы над всяким, кто в Иркутске берётся за дело увековечения памяти так называемых «декабристов», тяготеет какой-то Злой Рок. Судите сами: в июне 2008 года в своём рабочем кабинете был задушен директор Дома-музея декабристов Евгений Ячменёв (оставим за скобками, что делал среди ночи в своём рабочем кабинете директор музея в компании двоих малограмотных гастарбайтеров). А на прошлой неделе Губернатор Иркутской области Сергей Ерощенко предъявил серьёзные обвинения Заместителю мэра г. Иркутска по капитальному строительству Евгению Девочкину. Напомню, что незадолго до этого в одном из своих интервью господин Девочкин рассказал о планах городской администрации установить памятник декабристам в отреставрированном квартале, в котором находится тот самый дом-музей. Мне кажется, есть в этом некая закономерность: как будто, некие Высшие Силы предупреждают иркутян, что не надо бы делать из этих сомнительных «героев Сенатской» ещё один городской бренд…

Почему – «сомнительных»? Уже потому, что сегодня далеко не все иркутяне видят в декабристах тех «героев» и «мучеников за народное счастье», коими они были объявлены официальным советским Агитпропом. В последние годы в местной прессе много писалось и о сомнительности «подвига» декабристов, и о том, что за спинами «героев Сенатской» стоял британский Кабинет Министров. И о, мягко говоря, сильно преувеличенной роли декабристов в деле «просвещения Сибири» тоже было сказано достаточно: вспомним, к примеру, интервью заслуженного иркутянина, бывшего Председателя городской Общественной палаты, известного кинорежиссёра Александра Голованова корреспондентам журнала «Иркутский Кремль». Однако, мнения известных и уважаемых в городе людей почему-то остались не услышаны «отцами города»… Поэтому, думаю, не лишним будет ещё раз напомнить и муниципальным руководителям, и нашим землякам о том, кто же они такие – «просветители Сибири» и «первенцы российской свободы» - и вместе подумать, а нужно ли нам увековечивать память именно этих людей, или в нашей истории найдутся для этого более достойные имена?

Как известно, активная популяризация декабристов в качестве «народных заступников» и «первых российских революционеров» началась после того, как их таковыми объявил другой исторический персонаж – недоучившийся адвокат из Симбирска, чья роль в отечественной истории тоже вызывает всё больше и больше сомнений. Во времена «монополии на истину», которую установила в стране созданная этим самым адвокатом партия, такой порядок вещей принимался «по умолчанию». Но сегодня мы с вами, уважаемые читатели, можем себе позволить такую роскошь – взглянуть в прошлое не через призму партийных доктрин и инструкций – так воспользуемся же этой привилегией! Итак…

Первое. Ради чего вышли на Сенатскую площадь эти «лучшие люди России», чего они хотели добиться? Со школьной скамьи нам внушали, что вся эта буза была затеяна только ради того, чтобы «освободить крестьян». Но парадокс заключается в том, что освободить крестьян от крепостной зависимости мог любой российский помещик, и для этого ему не нужно было ни выходить на площадь, ни свергать Царя. Более того: именно русское Самодержавие, в лице Императора Александра I предоставило аристократии эту прекрасную возможность и всячески подталкивало её в этом направлении: ещё в 1803 году Александром I был подписан Указ «О вольных хлебопашцах», дающий помещикам возможность отпускать крестьян на волю.

Однако, этим реальным механизмом, дающим возможность освободить свою «крещёную скотину», воспользовались лишь немногие – а из будущих декабристов и вовсе никто не дал волю своим крестьянам. Почему? Да всё очень просто: не были эти ребята никакими «романтиками борьбы за свободу», а были холодными и расчетливыми прагматиками, и «освободить» крестьян, в случае своей победы, планировали не только от крепостной зависимости, но и от земельных наделов! Не было в России никогда безземельных крестьян: да, при крепостном праве находились они в зависимости от помещика – но фокус в том, что земля-кормилица, с урожаев на которой жил и помещик, и крестьяне, находилась в собственности крестьян. А та самая «аграрная реформа», которую планировали первым делом устроить в России господа декабристы, превращала российских помещиков в крупных землевладельцев-латифундистов, оставляя крестьянам незавидную участь безземельных батраков.

Не будем забывать

Не будем забывать ещё и вот о чём: исторически сложившееся в России крепостное право было, безусловно, анахронизмом – но это самое крепостное право не только разрешало помещикам торговать крестьянами, но и (вы удивитесь!) накладывало на помещиков определённые обязанности в отношении крестьян, как то: лечить больных и предотвращать эпидемии, содержать старых, немощных и увечных крестьян, обеспечивать крестьян семенами и провиантом в случае неурожая… Вот от этой-то «социалки» и мечтали избавиться «передовые люди своего времени», когда говорили об отмене крепостного права – а заодно, и землицу мужицкую надеялись прибрать к рукам, оставляя, как бы в насмешку, своим батракам лишь «кошачий надел» под личный огород («кошачий» - в том смысле, что, как шутили меж собой наши «герои» Сенатской, что «с того надела только кошку прокормить можно»). Ну, и чем бы это закончилось?... Массовым голодом, который выкосил бы половину крестьянского населения (а «лишние рты» нашим прагматикам с Сенатской были не нужны), массовыми же голодными бунтами – и, в итоге, таким кровавым «чёрным переделом», что никому не показалось бы мало!... Но и это ещё не всё.

Давайте посмотрим, что же ещё готовили господа декабристы народам России в случае своей победы. «Свободу, Равенство и Братство»? Не совсем так… Перво-наперво, метивший на роль «Диктатора Всея Руси» Павел Пестель готовил то, что через сотню с небольшим лет после него рьяно принялись осуществлять его соотечественники Адольф Гитлер, Генрих Гиммлер и Альфред Розенберг, а именно – «окончательное решение еврейского вопроса» на территории России. Правда, в отличии от своих германских последователей, Пестель не планировал строительства где-нибудь под Лугой или Ржевов концлагерей с крематориями и газенвагенами, но всеобщую депортацию всех подданных Империи «Моисеева Закона» очень даже планировал! По замыслам Пестеля, всех российских евреев предполагалось лишить имущества и под конвоем войск колоннами препроводить до черноморских портов – а там посадить на корабли и отправить в Палестину. Думаю, даже самым горячим сторонникам еврейской эмиграции на историческую родину такой способ покажется м-м… не совсем гуманным, что ли.

Смотрим дальше. «Свобода, Равенство и Братство» виделось нашими «народными заступниками» в очень интересной форме. Так, предполагалось введение «всеобщего избирательного права». Пусть вас, уважаемые читатели, не обманет это слово «всеобщее»: избирательное право это ограничивалось а) имущественным цензом (нет в собственности земли и постоянного высокого дохода – пшёл вон, быдло!); б) образовательным цензом (при том, что всё образование – исключительно платное, а о бесплатном образовании ни в одной из декабристских программ вы не найдёте ни слова); в) половым цензом («бабе дорога – от печи до порога!», и никакого права голоса глупым курицам!...). Зато – всё, как у древних римлян и греков! Кр-расота! «…Демократия – это такой общественный строй, при котором каждый получает возможность полностью реализовать свои возможности: свободные граждане свободно избирают себе форму правления – а рабы, тем временем, создают материальные ценности».

Теперь давайте поговорим о тех, кто стоял за спинами этих «первых дворянских революционеров». Да-да, не удивляйтесь! – декабристы были всего лишь, марионетками, исполнителями чужой воли. Чьей? «У Британии нет постоянных врагов и постоянных союзников – у Британии есть только постоянные интересы», - этот тезис лорда Дизраэли действовал и тогда. Вспомним: «жемчужиной Британской короны» и в те годы, и позже была Индия – и в Лондоне очень беспокоились, как бы Петербург не решил прибрать эту «жемчужину» к рукам. Из-за этих опасений в 1801 году руками петербургских аристократов британский посол сэр Чарльз Уинворт уничтожил Императора Павла I. А через четверть века лондонский кабинет, воспользовавшись ситуацией междуцарствия, решил установить в России собственный марионеточный режим – а на роль «правящей хунты» наметил… всё тех же петербургских аристократов, многие из которых были в самом ближайшем родстве с убийцами Павла. И, кстати, любопытная деталь, о которой наши «декабристоведы» стыдливо помалкивают: по «случайному стечению обстоятельств» именно накануне 14 декабря 1825 года британский Гранд-Флит, приняв на борт войска и вооружение, покинул свои базы и взял курс на Босфор и Дарданеллы, а также на Финский залив – в аккурат, поближе к месту кульминации. Но и это ещё не всё: к концу осени-началу зимы к российским границам начали стягивать войска британские военные союзники - Австрия и Турция. Случайность?...

Хорошо. Будем настолько наивны, что поверим в «случайность»; поверим, что накануне военного переворота в столице геополитического противника британский Гранд-Флит просто решил организовать для чинов колониальной армии этакую морскую прогулку, чтобы «джимми» поимели редкую возможность встретить Рождество в открытом море. Представим также, что турки и австрийцы – тоже, совершенно случайно! – именно на это время решили организовать военно-патриотическую игру «Зарница» в аккурат, у русских границ… Только вот ведь, что интересно-то: даже после того, как путч на Сенатской площади был разогнан (всего тремя картечными выстрелами, кстати), даже после того, как участники заговора были переведены с каторги на поселение в Сибири, британцы, почему-то, никак не могли о них забыть. Так, чиновник по особым поручениям при иркутском Генерал-губернаторе Бернгард Васильевич Струве пишет в своих воспоминаниях: «…В Иркутске мы застали англичанина Гиля, который в качестве туриста проживал там несколько месяцев и успел втереться во все слои общества. Вращался он как свой человек в среде чиновников, был вхож во все купеческие дома, встречался постоянно с ссыльным польским элементом, составлявшим довольно значительный контенгент, целые дни и вечера проводил в домах Волконских и Трубецких - и всё это с таким кажущимся простодушием, как будто он путешествует только для себя и никаких других целей не преследует. Англичане всюду проникнут, всё выследят, всё узнают для достижения весьма определённо созданных и настойчиво преследуемых целей».

«Ну и что? – спросит читатель, - мало ли, зачем этот Гиль навещал ссыльных декабристов в Сибири? Может, просто чайку попить зашёл…». Очень может быть, что и так. Только вот ведь, какая интересная деталь вытанцовывается: английский «турист» Гиль был далеко не единственным британцем, посетившим в те годы «благородных изгнанников» - такими «туристами» в те годы Сибирь была, буквально, наводнена. И – надо же, какое совпадение! – прошло ещё совсем немного времени, и Великобритания, в союзе с теми же Австрией, Турцией, и «примкнувшими к ним» Сардинским королевством и Францией, которой управлял марионетка лорда Пальмерстона, Наполеон III, развязывают против Российской Империи захватническую войну. В российских учебниках эта война известна, как «Крымская кампания», но боевые действия велись не только на Черноморском военном театре, но и на русском Дальнем Востоке, где британская эскадра атакует порт Петропавловск-Камчатский и готовит к высадке на камчатский берег военный десант.

А незадолго до этого, в Акатуйском Централе умирает «пламенный революционер», декабрист Михаил Лунин – он, уже будучи в ссылке, загремел в кутузку за то, что регулярно пересылал через сестру какие-то письма… в Лондон. Какие? Советские «декабристоведы» утверждали, что, мол, «укатали» Лунина в Акатуй за то, что он-де, написал какую-то пьеску… или не пьеску… одним словом, где-то в этих письмах плохо отозвался об Императоре Николае I. Да только не очень-то верится в это: не того масштаба фигура Николай Павлович, чтобы сводить мелкие личные счёты с каким-то ссыльным дворянчиком: речь идёт о банальном шпионаже в пользу Великобритании.

К сожалению, газетная полоса не позволяет рассказать обо всех «художествах» сих сомнительных исторических персонажей, коим заместитель мэра Иркутска Евгений Девочкин решил зачем-то установить памятник в нашем городе. Так, мы ничего пока ещё не рассказали о той «роли», которую, яко бы, «внесли» декабристы в дело «просвещения Сибири». Ну что ж… Значит, есть смысл продолжить наш разговор. В следующих номерах нашей газеты мы обязательно расскажем и об «ужасах каторги и ссылки», и о «неоценимом вкладе» декабристов в культуру нашего края. Поэтому, следите за нашими публикациями – всё ещё только начинается!

Декабристы просветители или агенты влияния?

Год назад в газете «Аргументы Недели» были опубликованы мои стать «Первенцы русской измены» и «Пикник на каторге», посвящённые событиям 14 декабря 1825 года в Петербурге. Признаться, я не ожидал столь бурного резонанса на эту публикацию: в частности, зам. Директора Музея декабристов по науке Т. А. Перцева на своих лекциях на истфаке Иркутского Госуниверситета заклеймила меня «дилетантом, которому нельзя доверять исследований». Я был польщен – ещё бы, ведь известно, что дилетант Шлиман нашёл легендарную Трою, дилетант Леонардо да Винчи изобрёл вертолёт, а дилетант В. Гершель открыл седьмую планету Солнечной системы – Уран. Пользуясь случаем, я благодарю уважаемую Тамару Алексеевну за столь лестный отзыв о моей персоне. И надеюсь, что моё новое исследование, посвящённое роли декабристов в деле просвещения и изучения Сибири будет интересно не только профессиональным историкам…

Стараниями нескольких поколений учёных, в обществе утвердился миф о том, что ссыльные декабристы, яко бы «принесли в Сибирь культуру», однако, при ближайшем рассмотрении, он не выдерживает критики. Обратимся к фактам. Почти за сорок лет до событий на Сенатской, 15 октября 1791 года в Иркутск прибыл другой политссыльный, Александр Радищев – тот самый, «первый российский интеллигент». Вот что пишут об этом иркутские историки Ф. Кудрявцев и Г. Вендрих: «А. Н. Радищев имел возможность познакомиться с книгами первой в Сибири публичной библиотеки и коллекциями музея, интересовался вопросами народного образования, торговли, состоянием промышленности и промыслов…» (1) Итак, первая в Сибири библиотека, мужская гимназия, музей, основанный в 1782 году - это разве не культура?! Только вот будущих «просветителей Сибири» на горизонте не наблюдается: их в тот далёкий год ещё и на свете не было… Однако, если следовать логике наших декабристоведов, то выходит, что именно «герои Сенатской» дали местному населению огонь и письменность, прикатили в дикую Сибирь первое колесо, научили невежественных сибиряков, хлебавших, надо полагать, лаптем щи и вступавших в смешанные браки с бурыми медведями (а на севере Сибири – с белыми!), мыться в бане, обучили азам арифметики, стихосложения, преферанса, гомосексуализма и организации домашних театров – да вообще, всему-всему научили!…

Кстати, о домашних театрах… После экскурсии в дом-музей князя Волконского у неискушённого посетителя может сложиться превратное впечатление, что иркутская Мельпомена была зачата именно в этих стенах, где княгиня Мария Александровна устроила любительский театр; что здесь регулярно ставились спектакли, смотреть которые собирались передовые люди города. Кто и зачем собирался у Волконских – речь впереди, а сейчас – о театре.

Зададимся вопросом: с чего бы это у княгини такая идейка стрельнула – домашний театр устраивать? А всё очень просто: отправились однажды Её Светлость с доченькой в городской, повторяю – в городской театр… А гражданский губернатор Пятницкий, повстречавший их там, проявил излишнее рвение, и на завтра же подписал приказ, запрещающий жёнам государственных преступников посещать публичные учреждения, чтобы ссылка совсем малиной не казалась… Согласен, идиотский приказ… А барынька тряхнула точёной головкой с завитками возле розовых ушек: «а мы пойдём другим путём!» И что в итоге? Обратимся к воспоминаниям воспитанника декабристов Н. А. Белоголового, участвовавшего в претворении замысла княгини в жизнь: «…задумали было устроить домашний спектакль из мальчиков, собиравшихся в доме Волконских, не помню… кого угораздило выбрать для этого фонвизинского «Недоросля»; пьесу, меньше всего подходившую для домашнего театра… Репетиции у Волконских шли довольно часто в полном составе нашей труппы, но то ли из игры нашей путного ничего не выходило, то ли по другим причинам затея эта вскоре рухнула, и нам так и не удалось дебютировать на сценических подмостках. Надо полагать, актёры мы были самые первобытные…»(2) На этом весь «домашний театр» у Волконских кончился! А чего ещё от этой публики можно было ожидать - готовили государственный переворот, а в результате получился ярмарочный балаган с Петрушкой, готовили домашний спектакль – опять, извините, всё широким кверху… Зато сколько интеллигентских вздохов – «ах, домашний театр княгини Волконской!»… Да не было никакого театра!

Что же до «передовых людей», собиравшихся в гостиной у княгини, то и здесь одно разочарование… Тот же Н. Белоголовый вспоминает, как ссыльного С. Г. Волконского приехала навестить родная сестра, кстати, вдова министра Императорского Двора (вот так!) После этого – то и началось паломничество: «…все высшие чины усердно посещали дом Волконских, с одной стороны, поощряемые дружбой с Волконскими Главного начальника края Муравьёва, а с другой, зная, что Волконские, при своих больших связях в Петербурге, могут помочь и в дальнейшей карьере, и открыть доступ в столичные гостиные». (3) Вся любовь! И хотя в желании сделать карьеру нет ничего постыдного, но мне эти «передовые люди», попросту использовавшие Волконского, столь же мало симпатичны, как и сам князь…

Теперь о «дружбе» генерал-губернатора Муравьёва-Амурского со ссыльными «светлостями» и «сиятельствами». Обратим внимание на одно обстоятельство: наша барынька Волконская, «великая устроительница домашних театров», до замужества с бунташным князьком (вот угораздило же!…) носила фамилию Ла Валь и происходила из старинного французского рода (один из её прямых предков, между прочим, не кто иной, как Жиль де Ла Валь барон де Рю, знаменитый «Жиль Синяя Борода», обвинённый в колдовстве и сожженный 10 октября 1440 года). Самое забавное, что жена Муравьёва-Амурского – тоже французская аристократка, в девичестве носившая фамилию По, и за годы жизни в России так и не научившаяся говорить по русски. Естественно, что в городе, где населения – от силы, тысяч двадцать, и каждый на виду, эти две француженки просто не могли не встретиться. А Муравьёв-Амурский и рад: у него дел не в проворот, а тут жена внимания требует… Ладно уж, пусть хоть с этой Ла Валь – Волконской на ридной мове почирикают, парижские моды пообсуждают… Здесь, надо полагать, наша «просветительница – театралка» и напела губернаторше, что муженёк её от скуки опустился вконец, провонял скотным двором и чуть ли не ночует в хлеву (4). Ну, а губернаторша – к мужу: «-Ah, mon sher, пристрой куда нибудь мужа нашей милой Mari…» Муравьёв и пристроил – сначала Волконского, а потом и остальную компанию – да так, что сам потом не рад был… Гражданский губернатор, дурак Пятницкий стал строчить доносы в столицу, что вот, мол, с кем государев любимец дружбу завёл… Император же Николай I был человеком ума государственного, и на доносы Пятницкого отреагировал несколько иначе, чем тот ожидал – просто отправил стукача на пенсию… Во всей этой истории я далёк от мысли, что Волконская действовала по наущению мужа – скорее, по собственной инициативе. У Сергея Григорьевича на такие комбинации просто не хватило бы ума – сложно ожидать интриг от людей, которые, собравшись делать переворот, раззванивают об этом на каждом углу, а в день выступления забывают выдать войскам патроны... Но это так, к слову.

Как же отблагодарили наши «светочи культуры» генерал-губернатора, который своим добрым отношением смягчил их двойственное положение в глазах иркутских обывателей? Да никак! Когда после кончины Николая I, Его сын, Александр II подписал акт об амнистии декабристов, наши «герои» устроили истерику прямо в кабинете ничего не подозревавшего вице-губернатора, пригласившего их, чтобы ознакомить с императорским Указом – они, видите ли, считают амнистию «издевательством» над собою… А на следующий день стали паковать чемоданы, и покатили в Европейскую Россию – доживать свой век в «именьишках», благо, додумались в своё время крепостных не распустить! «Борцы за народное дело», мать их, любители домашних театров!…

Из всей этой публики в Сибири остался декабрист Д. И. Завалишин – личность, если судить по его делам, мелочная и подлая: Завалишин скрупулезно выискивал малейшие ошибки в работе Муравьёва-Амурского, а после публиковал гаденькие статейки в столичном «Морском сборнике». В конце концов, генерал-губернатору это надоело, и он добился, чтобы Завалишин был этапирован из Сибири… нет, не на Чукотку, а домой, в Подмосковье! (5) Читатель, Вы когда нибудь слыхали, чтобы из Сибири в Подмосковье ссылали? Этот Завалишин – в своём роде, просто уникум!

Так что же, спросит вдумчивый читатель, неужели пребывание декабристов в Сибири никакой пользы краю не принесло? Допустим, театр, музей, библиотека были созданы без их участия; но ведь они внесли вклад в изучение Сибири: исследовали горы и тайгу, занимались поисками полезных ископаемых, изучали языки коренных народов, и всё такое прочее… Как быть с их исследовательской деятельностью? Ведь факты – вещь упрямая…

Согласен. Поэтому, прежде чем ответить вдумчивому читателю, приведу ещё одну цитату из воспоминаний современника, чиновника особых поручений при генерал-губернаторе Муравьёве-Амурском, Бернгарда Васильевича Струве:

“В Иркутске мы застали англичанина Гиля, который в качестве туриста проживал там несколько месяцев и успел втереться во все слои общества. Вращался он как свой человек в среде чиновников, был вхож во все купеческие дома, встречался постоянно с ссыльным польским элементом, составлявшим довольно значительный контенгент, целые дни и вечера проводил в домах Волконских и Трубецких… и всё это с таким кажущимся простодушием, как будто он путешествует только для себя и никаких других целей не преследует. Англичане всюду проникнут, всё выследят, всё узнают для достижения весьма определённо созданных и настойчиво преследуемых целей» (6).

Очень интересная цитата, особенно, если учесть, что написано сие в аккурат перед началом Крымской войны, которую Британская Империя в союзе с турками, французами и австрийцами развязала против России. Англичане эту войну до сих пор именуют Русской кампанией… Боевые действия велись не только в Крыму: британский флот атаковал русский Дальний Восток. А в принадлежавшем в ту пору Российской Империи Великом Княжестве Финляндском англичане пытались подбить финнов на восстание, обещая помощь с вооружением и международным признанием. Финны, к их немалой чести, послали тогда эмиссаров короля Георга оч-чень далеко…

Факты

Почему я об этом вспомнил? Неужели не понятно? Тогда давайте перейдём к упрямым фактам. Итак:

Факт первый. В ночь на 11 марта 1801 года в Михайловском замке в Санкт – Петербурге группой аристократов был убит Император Павел I, готовивший совместно с Наполеоном экспедицию в британскую Индию. Вдохновитель заговора – британский посол в Санкт–Петербурге сэр Уитворт, передавший заговорщикам более 3 миллионов рублей золотом, и отвечавший за их эвакуацию на британском военном судне, в случае провала;

Факт второй. Через четверть века, 14 декабря 1825 года другая группа аристократов, воспользовавшись ситуацией междуцарствия, выводит из казарм войска с целью захвата власти. Одновременно в Средиземное море входит британский королевский флот с морским десантам на борту, и держит курс на Босфор. В это же время к границам России перебрасывают войска Австрия и Турция;

Факт третий. Спустя ещё четверть века Британия в союзе с теми же Австрией, Турцией и «примкнувшей к ним» Францией, которой правит марионетка лорда Палмерстона, Наполеон III, развязывают против Российской Империи кампанию, вошедшую в учебники под названием Крымской войны. Британский флот ведёт военные действия против России в Приморье; британские агенты пытаются поднять мятеж в Финляндии…

…А теперь – факт четвёртый. Накануне войны в иркутских гостиных у ссыльных князей Волконского и Трубецкого мы застаём БРИТАНСКОГО путешественника Гиля – этакого рубаху-парня, охочего до сибирских впечатлений… А уж нашим «героям» – декабристам есть, что показать гостю: пожалуйста, подробно составленные карты Сибири и Дальнего Востока; а вот – практические пособия по изучению местных языков; а вот, обратите внимание – минералогическая коллекция, в ней есть все образцы сибирских полезных ископаемых… А друг Трубецкого и Волконского, Мишель Лунин вообще расстарался – отослал в Лондон через надёжных людей какую-то толстую тетрадь… Не иначе, как с научными статьями по вопросам сибирской ботаники или энтомологии – иначе непонятно, за что его после этого «кровавые царские сатрапы» вновь заточили – на этот раз в акатуйский цугундер, где он вскоре и преставился…

Ну же, вдумчивый читатель, на основании вышеизложенных фактов, с «огромным вкладом декабристов в изучение Сибири» Вам теперь всё понятно? И с тем, какие «добрые Соросы» финансировали этих «исследователей», полагаю, тоже? Уверен, теперь Вы и сами верно ответите на вопрос, который я вынес в заглавие статьи…

Романъ Днепровский

Библиография

1. Ф. Кудрявцев, Г. Вендрих. «Иркутск. Очерки по истории города». Восточно-Сибирское книжное изд.,1971 г., стр.85.
2. «В потомках ваше племя оживёт» Воспоминания современников о декабристах, составитель проф. С. Коваль. Восточно-Сибирское книжное изд., 1986 г., стр.36 – 37.
3. Там же, стр. 54 – 55.
4. Там же, стр. 35.
5. Там же, стр. 58.
6. Там же, стр. 91.

Помочь, проекту
"Провидѣніе"

Одежда от "Провидѣнія"

Футболку "Провидѣніе" можно приобрести по e-mail: providenie@yandex.ru

Застолби свой ник!

Источник — http://www.proza.ru/