Личность и труды
Бернгард Карл в России
Карьера Кёне
Вторая половина 1850-х г
В дневнике Корба
Императорская привилегия
Смысловая нагрузка
Из «Ученых записок»
Прим. ред. сайта
Ссылки и примечания
Помочь, проекту "Провидѣніе"
Личность и труды
(Барон Б.В. Кёне: штрихи к портрету)
Личность и труды барона Бориса Васильевича Кёне получили в геральдической историографии крайне резкую отрицательную оценку.
Такая репутация сложилась у Кёне ещё при жизни, но в дореволюционный период отношение к деятельности Кёне было более взвешенным, вплоть до появления в 1915 г. большой работы П.И. Белавенца об истории государственного герба в имперский период, по сути являвшейся запоздалой полемикой по поводу кёневского варианта герба и особенно актуальной для периода Первой мировой войны, когда обострилась борьба со всем немецким и австрийским.
Позиция Белавенца вкупе с негативной характеристикой личности Кёне многими его современниками повлияла и на современную историографию.
Практически в каждом труде по истории государственной геральдики России авторы отзываются о создателе имперского герба с саркастической неприязнью и каждый считает своим долгом привести отрывок из так называемой «Археологической оды» Е.Е. Люценко, написанной в 1870 и 1878 гг. и посвящённой бар. В.Г. Тизенгаузену, весьма популярной в своё время в научных кругах:
«…Различных государств кресты
На шее у него болтались,
Развешенные в три ряда,
Здесь было всё: медали, знаки
И даже, наконец, звезда
Персидской бешеной собаки.
Берлинский партикулярист,
Шпион по иностранной части,
Как самозванный геральдист
Добился он на службе власти…»
(и т. д. «Звезда персидской бешеной собаки»: имеется в виду персидский орден Льва и Солнца. - Е.П.). Впрочем, цитируется «ода» крайне избирательно и далеко не в лучших своих местах(1).
Такое единодушие, основанное на заранее сформированном мнении, не позволяет более трезво, без излишней эмоциональной экзальтированности оценить вклад Кёне в российскую науку и геральдическую практику.
Работ, посвящённых этой теме, за исключением небольшого текста С.Л. Плотникова(2), практически не имеется. Целью данного очерка является краткий обзор истории жизни и деятельности Кёне, одного из самых любопытных деятелей истории российской геральдики.
Бернгард Карл в России
Бернгард Карл (в России - Борис Васильевич) Кёне (4/16.7.1817, Берлин - 5.2.1886, Вюрцбург, Бавария)(3) родился в семье тайного государственного архивариуса, берлинского еврея, принявшего реформатское вероисповедание(4) (сам Кёне и его сын остались протестантами, несмотря на то что связали свою жизнь с Россией, а внук уже был православным).
Он рано увлёкся нумизматикой и свою первую работу в этой области («Монетное дело города Берлина»)(5) опубликовал в возрасте 20 лет, ещё когда был учеником берлинской гимназии имени Фр. Вердера. Затем Кёне учился в Лейпцигском и Берлинском университетах, в 1841 г. защитил диссертацию о монетах Фридриха II Бранденбургского и получил звание приват-доцента Берлинского университета по кафедре нумизматики и археологии.
Он также стал одним из активных деятелей, а затем и секретарём Берлинского нумизматического общества, а в 1841-1846 гг. руководил изданием журнала по нумизматике, сфрагистике и геральдике(6).
Вообще Кёне имел превосходные организаторские способности и, в частности, умел хорошо поставить издательское дело, что впоследствии пригодилось ему в России(7).
С Россией Кёне заочно познакомился ещё в начале 1840-х годов. Известный нумизмат Яков Яковлевич Рейхель, служивший в Экспедиции заготовления государственных бумаг, владелец одной из крупнейших нумизматических коллекций, обратил внимание на молодого человека, вскоре ставшего его помощником в собирательстве и «представителем» в немецких нумизматических кругах.
После окончания университетского курса Кёне впервые приехал в Петербург. В Берлин он вернулся с твёрдым желанием поступить на русскую службу и выступил претендентом на свободную тогда кафедру археологии в Петербургской Академии наук (чего так и не произошло).
В результате протекции Рейхеля 27 марта 1845 г. Кёне был определён помощником начальника Первого отделения Императорского Эрмитажа (Первое отделение включало собрания антиков и монет, им руководил крупный нумизмат Флориан Антонович Жиль) с чином коллежского ассесора [к концу жизни Кёне дослужился до тайного советника (1876)].
Следует подчеркнуть, что именно в это время, во второй половине 1840-х - начале 1850-х годов, в Эрмитаже велась самая активная работа (под непосредственным руководством Николая I) по созданию собственно музея, открытого для публики, в новом здании (Новый Эрмитаж), строившемся по проекту Лео фон Кленце.
В Петербурге Кёне развил бурную деятельность. Упорное желание попасть в Академию наук, причём по археологическому «направлению», стимулировало не только активное изучение им археологии, но и его не менее активную организаторскую работу.
Стремясь обрести нужный вес в научных кругах, Кёне выступил инициатором создания в России специального нумизматического общества, но поскольку археология неизбежно привлекала его, он соединил две эти науки под одним «административным» названием - так появилось Археологическо-Нумизматическое общество в Петербурге (позднее Русское Археологическое общество), наименование которого Кёне попытался объяснить уже на первом его заседании (17 июня 1846 г.), подчёркивая тесную связь археологии и нумизматики.
Президентом общества согласился стать герцог Максимилиан Лейхтенбергский, вице-президентами стали Жиль и Рейхель, секретарями - И.А. Бартоломей и Кёне. По сути, вся организационная работа легла на плечи предприимчивого иммигранта, который сразу же постарался придать ей как можно более широкий размах. Работа в обществе выявила несколько характерных черт деятельности Кёне.
Во-первых, он сумел организовать издание «Записок» общества, шесть томов которых увидели свет в 1847-1852 гг.
Во-вторых, Кёне отличала большая научная активность, он выступал практически на каждом заседании, а его интересы были крайне разнообразны. Достаточно сказать, что когда в разросшемся обществе в 1851 г. образовались три отдела (русской и славянской археологии, восточной археологии, древностей и западной археологии), Кёне записался во все три и в третьем был избран секретарём. Наиболее крупной его научной работой этого периода стала книга «Исследования об истории и древностях Херсонеса Таврического» (СПб., 1848).
В-третьих, Кёне стремился пропагандировать себя и общество в европейском масштабе. На нём лежала вся переписка с иностранными учёными. Работы самого Кёне известны на семи языках. А иностранные научные общества неизменно принимали его в свои члены, так что к концу жизни он являлся членом 30 зарубежных обществ и академий (в Петербургскую он так и не попал).
Кстати, ориентированность на Запад привела к тому, что Кёне старался не допускать на заседаниях докладов на русском языке (только на французском и немецком, издание «Записок» общества осуществлялось на французском, немецком и русском языках), и лишь после того как в общество вступил этнограф и археолог Иван Петрович Сахаров (1807-1863), русский язык был восстановлен в своих правах.
В период деятельности Кёне в обществе и его работы в Эрмитаже открылась ещё одна его, нелицеприятная, черта, отталкивавшая многих общавшихся с ним людей - «искательство», стремление заручиться поддержкой значительных фигур чиновного мира. И действительно, со временем Кёне сумел войти в доверие и к гр. В.Ф. Адлербергу, и к гр. П.А. Шувалову, пользовался расположением сына министра народного просвещения, известного археолога гр. А.С. Уварова.
Он, кроме того, помогал им собирать нумизматические коллекции, приобретя репутацию ловкого дельца, успешно занимавшегося скупкой и продажей монет.
Видимо, эта деятельность и привела к тому, что 2 апреля 1850 г. Кёне был перемещён во Второе отделение Эрмитажа (картинная галерея). Одновременно он предпринимал шаги, чтобы закрепиться на геральдическом поприще, поступив на службу в департамент Герольдии Правительствующего Сената.
Карьера Кёне
Карьера Кёне в Русском Археологическом обществе оборвалась с приходом нового августейшего руководителя Великого князя Константина Николаевича. Он не утвердил избрание Кёне секретарём третьего отдела общества (единственный случай за всю историю общества), в результате чего в начале 1853 г. Кёне покинул его ряды. Константин Николаевич, видимо, вообще питал к Кёне устойчивую неприязнь.
В частности, он неодобрительно отнёсся к проекту государственного герба 1856-1857 гг. Н.И. Веселовский так оценил роль Кёне в истории Русского Археологического общества:
«Во всяком случае, следует заметить, что наше Археологическое общество очень многим обязано Кёне. Он с первых же дней существования общества сделался одним из самых усердных его сотрудников. Не много прошло заседаний, в которых мы не видели бы участия Кёне, то сообщавшего свои исследования по разным вопросам археологии, то изъяснявшего классические древности и монеты, поступавшие в Императорский Эрмитаж или находящиеся в частных собраниях, то дававшего разные более или менее интересные заметки. На нём лежала первое время иностранная переписка, и он же состоял редактором Mémoires’ов во всё время их выхода. И надо сказать, что удаление Кёне оставило в обществе существенный пробел, который долго никем не был восполнен»(8).
Вторая половина 1850-х годов
Вторая половина 1850-х годов - это триумф Кёне в Герольдии, когда он в 1856 г. создаёт Большой государственный герб империи, а в июне 1857 г. становится управляющим Гербовым отделением при департаменте (с оставлением в должности по Эрмитажу).
Возглавив всю практическую работу в области российской геральдики, Кёне в течение последующих лет начал масштабную геральдическую реформу, стремясь унифицировать и придать системность корпусу российских родовых и территориальных гербов путём приведения их в соответствие с правилами европейской геральдики (например, поворот фигур в правую геральдическую сторону; замена некоторых, казавшихся Кёне не подходящими для геральдики, фигур на иные и т. д.) и введения новых принципов и элементов (помещение губернского герба в вольную часть городского, система эмблем внешней части территориальных и городских гербов, отражающих их статус и т. д.)(9).
Кёне принадлежит также и авторство чёрно-жёлто(золотого)-белого государственного российского флага, решённого в цветах главной фигуры и поля щита российского государственного герба (чёрный орёл в золотом поле)(10). Но, несмотря на успешность практической геральдической деятельности, научная репутация Кёне в те же годы оказалась безнадёжно испорченной.
Летом 1858 г. в королевском минц-кабинете в Стокгольме Кёне обнаружил древнерусскую монету. Интерпретировав её как монету князя Олега, он поспешил оповестить о сенсационной находке научный мир и натолкнулся на твёрдые и аргументированные возражения А.А. Куника. Куник однозначно и абсолютно верно определил монету как сребреник Ярослава Мудрого с изображением Георгия Победоносца, Кёне не воспринял критику и стоял на своём - в печати развернулась острая дискуссия. К ней подключился В.В. Стасов, раздувший её до масштабов настоящего научного скандала. Кёне обвиняли в недопустимо оскорбительном тоне.
Примером этого считали слова «первооткрывателя», что ему безразлично мнение чиновников минц-кабинета Эрмитажа (где служил Куник), поскольку, дескать, «никто из них до сих пор не издал в свет никакого сочинения по Нумизматике» (имелся в виду прежде всего Куник)(11). Со временем страсти улеглись, но научное реноме Кёне было испорчено(12).
Между тем продолжалась и эрмитажная деятельность Кёне. В январе 1864 г. он был назначен советником по учёной части Эрмитажа. В 1866 г. издал с небольшими комментариями репродукции хранящихся в Эрмитаже картин Леонардо да Винчи и Рафаэля, в следующем году «Галерею портретов Дома Романовых» - знаменитую Романовскую галерею Зимнего дворца.
В конце 1870-х годов Кёне совершил действительно значимое научное открытие. Благодаря сфрагистическому анализу и исследованию документальных материалов ему удалось выяснить историю покупки Екатериной II коллекции картин берлинского коммерсанта И.Э. Гоцковского в 1764 г.(13)
Приобретение коллекции считается началом истории Эрмитажного музея, и этой датой, вошедшей сегодня во все путеводители и издания по Эрмитажу, мы обязаны именно Кёне. Одна из последних крупных работ Кёне (1882) рассматривала историю дипломатических отношений российского и прусского дворов с середины XVII по середину XVIII в. включительно.
15 октября 1862 г. Кёне было дозволено принять баронский титул, пожалованный 12/24 мая того же года правительницей (за малолетством принца Генриха XXII) княжества Рёйсс-Грейцского Каролиной-Амалией(14).
В литературе можно встретить утверждение, что этим титулом Кёне обязан созданному им государственному гербу Российской империи(15), но эти данные нуждаются в подтверждении. Скорее всего, предприимчивый нумизмат просто купил права на этот титул и таким образом стал, наверное, единственным в России бароном «Рёйсс-Грейцским».
Звезда Кёне закатилась в начале царствования Александра III. В июне 1883 г. барона отчислили из состава коронационной комиссии. В апреле 1885 г. он, получив отпуск, уехал за границу «на лечение», где и умер. Потомки Кёне находились на военной службе. Сын - Борис Борисович (1846-?), гвардейский офицер, полковник (1889), участвовал в Русско-турецкой войне 1877-1878 гг.(17)
Внук - тоже Борис Борисович (1872-после 1931), выпускник Николаевского кавалерийского училища, дослужился до генерал-майора, воевал у белых, в эмиграции жил в Югославии и Болгарии(17). Пока не удалось выяснить, здравствуют ли его потомки в настоящее время.
Е.В. Пчелов. Российский государственный герб: композиция, стилистика и семантика в историческом аспекте. (Библиотека Русской Антропологической Школы, выпуск 1). М., РГГУ, 2005. С. 80-86.
Герб России в дневнике И.-Г. Корба и его правка Г. Гюйссеном
Предлагаемый ниже фрагмент работы И.А. Осипова "Рисунки в сочинениях иностранных писателей о Московии 17 века: заимствования, интерпретации, фантазии" посвящен известнейшему, но до сих пор не исследованному памятнику русской геральдики. Специально для публикации на сайте "Геральдика Сегодня" текст выправлен (уточнен и дополнен) автором.
Редакция сайта снабдила текст иллюстрациями, которых в бумажной версии статьи нет. Редакционные примечания подготовлены Дмитрием Ивановым - геральдическим редактором текста.
Императорская привилегия
Предположительно в 1700 г. (императорская привилегия датирована 8 октября 1700 г.) было опубликовано последнее, относящееся к XVII столетию, иллюстрированное сочинение о Московии – «Дневник путешествия Иоганна-Георга Корба»(18).
Текст «Дневника» сопровожден 11 планами и картами, складным изображением герба русского царства и его областей (см. рис. ниже) и 7 гравюрами, шесть из которых в две страницы, изображающие въезд австрийского посольства в Москву 29 апреля 1698 г., казни стрельцов в октябре 1698 г., катанье посольства в Новодевичий монастырь, торжество водоосвящения 6 января 1699 г., бой отряда Гордона со стрельцами, главный колокол в Москве и флот Петра I.
Гравюры из «Дневника» Корба, по мнению П.Н. Апостола, довольно посредственны по выполнению и не могут идти в сравнение с чудесными гравюрами на дереве хроники Герберштейна или резаными на меди гравюрами Олеария(19).
Ни один из рисунков «Дневника» не подписан, но с достаточной вероятностью в отношении некоторых из них можно предполагать авторство самого И.-Г. Корба. В тексте сочинения дается авторское объяснение экспликаций по схемам русских войск, планам крепостей и городов.
В полном составе, идентичном оригиналу, рисунки представлены в издании 1906 г. с переводом А.И. Малеина(20). Описание рисунков с отсутствующими авторскими уточнениями приведены в издании 1867 г. при переводе Б.В. Женева и М.И. Семевского(21)
Смысловая нагрузка
В венском издании (1700 г.) «Дневника» И.-Г. Корба на гравюре под гербом России начертана посвятительная надпись царю Петру на латыни, в которой литеры (и, одновременно, римские цифры) M, С, D и L выделены особо, в виде заглавных букв: они крупнее тех курсивных, также заглавных, которыми начинаются имя монарха (Petre) и относящееся к нему личное местоимение (Te), отчего двустишие выглядит следующим образом:
MosCos petre DoCes, Data CresCere regna per arMa,
arCes beLLa DoMant, tе MoDo faCta Czaro
Выписанные подряд, литеры образуют следующие последовательности:
[1-я строка] MCDCDCCM
[2-я строка] CLLDMMDCC
Арифметическое сложение всех букв, где M = 1000, D = 500, C = 100, L = 50, образует число 6800, символизм которого неясен (а скорее - отсутствует вовсе). Сгруппированные же исходя из пунктуационной структуры дистиха, литеры-цифры образуют 4 короткие буквенные последовательности:
[1-я строка] MCDC, DCCM,
[2-я строка] CLLDM, MDCC.
Все то же механическое сложение цифр в каждой из групп дает одну и ту же сумму - 1700, при этом только в последней из комбинаций можно признать традиционное обозначение года. В данном случае MDCC (1700) – год привилегии на издание сочинения (цесарская грамота с текстом привилегии датирована 8 октября), который принято считать и годом собственно издания.
Вероятно, эту же смысловую нагрузку несут и первые три группы «цифр»; скрывает ли текст двустишия иные "конспирологические" секреты, нам неизвестно.
Сказанное позволяет признать авторство подписи за самим автором «Дневника». ). – Прим. ред. сайта.
Из «Ученых записок»
А.Б. Лакиер отмечал, что сравнение гербов от Корба с полным титулом Петра I и надписью на его государственной печати доказывает строгое соответствие между титулом государя и атрибутами его герба(22). А.В. Арциховский справедливо полагал, что основой герба для Корба послужили рисунки из Титулярника 1672 г.(23).
Уточняя предположение А.В. Арциховского об источнике Корба, Н.А. Соболева отмечает, что эмблемы из «Дневника» не полностью повторяют рисунки Большой государственной книги и обращает внимание на отсутствие у Корба «Погони» с надписью «великий князь литовский» и на отсутствие в Титулярнике изображения всадника, поражающего дракона(24).
Здесь, вероятно, имеется ввиду т.н. «ездец», поскольку изображение Св. Георгия, поражающего копьем змея, в качестве герба Карталинских и Грузинских царей в Титулярнике все же присутствует.
Определенно можно отметить следующее, наличие у Корба русского образца герба в составе эмблем царств и отдельно эмблем областей, подтверждается неоднократным написанием окончания «-ий» (-ij или-ÿ) при перерисовке названий княжеств (например, Полоцкий, Ярославский, Мстиславский и т.д.) и размещением гербов царств на крыльях орла.
В противном случае, за секретарем австрийского посольства можно было бы признать безусловное авторство внешнего вида герба российского государства.
У А.И. Малеина находим, что первый обстоятельный обзор «Дневника» был дан И.Б. Менке в 1708 г.(25) Рецензия интересна тем, что в ней, со слов лица, «оказавшего бессмертные услуги русскому народу», разбираются ошибки воспроизведенного у Корба русского герба и дается его точное изображение(26). Ф. Дукмейер полагал, что этим лицом был барон Генрих Гюйссен (см. портрет выше справа) – историограф Петра I и воспитатель царевича Алексея(27)
В Acta eruditorum приводится описание титула русских царей с упоминанием парижского издания 1680 г. «Состояния империй» Пьера Севоля де Сент-Марта, где приводятся рисунок двухголового орла «в естественном (коричневом) цвете» и составные части царского титула (28; см. рис. ниже слева). Автор обзора перечисляет титулатурные княжества, царства и области русской империи с описанием соответствующих элементов эмблем и их цветов.
Помещенное при этом изображение герба (Tab. III. Fig. I; см. рис выше) – есть ничто иное, как герб «Дневника» Корба, но с новыми надписями в эмблемах. Помимо «обновленного» герба, в Acta eruditorum дана прорисовка герба с государственной печати, где он окружен цепью ордена Св. Андрея Первозванного (Tab. III. Fig. 2; автор называет источником изображения «Российскую канцелярию»); тут же – искаженная версия этой прорисовки, опубликованная в одном из немецких гербовников в 1705 году (Tab. III. Fig. 3; см. оба рис. ниже справа)(29).
Под рисунками гербов помещена подпись INSIGNIA MOSCOVIÆ ET RELIQVARVM PROVINCIARVM IMPERII RVSSICI, т.е. Инсигнии Московии и других провинций русской империи. Неоднородная штриховка эмблем герба свидетельствует о попытке художника передать таким способом неоднородность цветовой гаммы.
Написание наименований княжеств, царств и провинций в комментарии Acta eruditorum и двух вариантах герба (от Корба и от Гюйссена) выглядит следующим образом:
Свой комментарий барон Гюйссен заканчивает удивлением по поводу включения Корбом в печать эмблем Волынской, Подольской, Полоцкой, Витебской и Мстиславской(30). Упоминание этих областей в царском титуле относится ко временам царствований Алексея Михайловича и Федора Алексеевича(31).
В титуле Петра I эти области не упоминаются. Следовательно, не будет неправильным предположить, что образцом для гравюры в дневнике Корба послужило некое изображение герба, созданное в период, предшествовавший воцарению Петра I (32).
Следует отметить, что в последующем гербы из «Ученых записок» вошли наравне с прочей информацией из «Дневника» в сочинение Иоганна Генриха фон Лоэнштейна (J.H.v.L.)(33) «Царь и Великий Князь Московский Петр Алексеевич» 1710 г.(34; см. рис. ниже).*
Игорь Осипов
Прим. ред. сайта "geraldika"
* На деле вопрос об авторстве сочинения является дискуссионным. Шведский резидент в Санкт-Петербурге историк Карл Рейнгольд Берк в своих «Путевых заметках о России» уверенно называет автором двухтомника «Des Grossen Herrens...» некоего франкфуртского профессора И.Х. фон Люта (Johann Heinrich von Lueth) и, тем самым, по мнению Ю.Н. Беспятых, ставит точку в давнем споре об авторстве (Беспятых Ю.Н. Петербург Анны Иоанновны в иностранных описаниях: Введение.
Тексты. Комментарии. СПб., 1997. С. 172, сн.**; 277, прим. 236, 237). При этом никакой подробной информации об И.Х. фон Люте у исследователей нет.
Впрочем, о личности И.Х. фон Лоэнштейна не известно вообще ничего. Поэтому вопрос о том, кто скрывается за аббревиатурой J.H.v.L., все же следует признать открытым (Ермасов Е.В. Петербург в сочинениях немецких публицистов//Немцы Санкт-Петербурга: наука, культура, образование. СПб, 2005. С. 424, 433-434, прим. 38-40.
См. также: Johann Christoph Gottsched: Briefwechsel unter Einschluss des Briefwechsels von Luise Adelgunde Victorie Gottsched. Band 5: 1738–Juni 1739/Hrsg. und bearb. von Detlef Doering, Ruediger Otto und Michael Schlott unter Mitarbeit von Franziska Menzel. Berlin, 2011. S. 290-291). – Прим. ред. сайта.
Ссылки и примечания:
1. Полный текст, посвящённый Кёне, см.: 1. Стихотворения археологов Е.Е. Люценка и барона В.Г. Тизенгаузена / Сообщил А.И. Маркевич // Известия Таврической учёной архивной комиссии. Симферополь, 1910. N 44. С. 77-78; 2. Примечания к стихотворениям археологов А.И. Маркевича // Там же. 1911. N 45. С. 70-71.
2. Плотников С.Л. «Кёне Б.В., барон…, управляющий Гербовым отделением Департамента Герольдии Сената, археолог, нумизмат, геральдик» // Десятая Всероссийская нумизматическая конференция: Тез. докл. и сообщ. М., 2002. С. 313-314.
3. Кёне посвящены биографические статьи в нескольких энциклопедических изданиях: Русский Биографический словарь. Т. 8. СПб., 1897. С. 614-615; Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона: Биографии. Т. 5. М., 1994. С. 768; Фенглер Х., Гироу Г., Унгер В. Словарь нумизмата. М., 1993. С. 131; Отечественная история: История России с древнейших времён до 1917 года: Энцикл. Т. 2. М., 1996. С. 547-548 (автор статьи Ю.И. Штакельберг); Рыхляков В.Н. Петербуржцы - авторы работ по генеалогии и истории семей: Биобиблиограф. справ. СПб., 2003. С. 99-100. Биографические сведения о нём можно также найти в тр.: Веселовский Н.И. История Императорского Русского Археологического общества за первое пятидесятилетие его существования. 1846-1896 гг. СПб., 1900; Спасский И.Г. Нумизматика в Эрмитаже: Очерк истории Минцкабинета - Отдела нумизматики // Нумизматика и эпиграфика. [Т.] 8. М., 1970. Архивный фонд Кёне имеется в РГИА (Ф. 1493).
4. В ряде изданий можно встретить информацию, что Кёне будто бы происходил «из патрицианской семьи вольного города Бремена». С.В. Любимов отмечает, что род Кёне происходит из Вюртемберга [Любимов С.В. Титулованные роды Российской Империи. М., 2004 (1-е изд. - СПб., 1910). С. 239].
5. Das Muenzwesen der Stadt Berlin: Ein historischer Versuch. Berlin, 1837.
6. «Zeitschrift fuer Muenz-, Siegel- und Wappenkunde», возобновлён в 1859 г.
7. По отзыву Н.И. Веселовского, Кёне был «великий» мастер издательского дела, «относившийся к печатанию с полною любовью и внимательностию» (Веселовский Н.И. Указ. соч. С. 306).
8. Веселовский Н.И. Указ. соч. С. 67.
9. Подробнее см.: Лукомский В.К., Типольт Н.А. Русская геральдика. М., 1996. С. 23-24; Соболева Н.А. Российская городская и областная геральдика XVIII-XIX вв. С. 123-124, 135-140; см. также: Лавренов В.И. «Дело» о тверских гербах и Б.В. Кёне // Биография как вид исторического исследования. Тверь, 1993. С. 122-137.
10. Артамонов В.А. Флаг. С. 443-445; Дегтярёв А.Я. Указ. соч. С. 86-87. Александр II утвердил гербовые цвета 11 июня 1858 г. Цвет третьей полосы соответствовал «белому или серебряному всаднику (Св. Георгию) в Московском гербе».
11. Подробнее см.: Куник А.А. О русско-византийских монетах Ярослава I с изображением Святого Георгия Победоносца. СПб., 1860.
12. «Опыты его (Кёне) в русской нумизматике были не только неудачны, но даже скандальны - как по легкомыслию, так и по недопустимому в научной дискуссии высокомерному тону. Именно они привели Кёне как учёного к банкротству, выявив с полной отчётливостью спекулятивный характер его публикаций» (Спасский И.Г. Указ. соч. С. 153).
13. Левинсон-Лессинг В.Ф. История картинной галереи Эрмитажа (1764-1917). Л., 1986. С. 255, 295.
14. Кн. Лобанов-Ростовский А.Б. Русская родословная книга. Т. 1. СПб., 1895. С. 264; гр. Бобринский А.А. Дворянские роды, внесённые в Общий Гербовник Всероссийской Империи. Ч. 2. СПб., 1890. С. 706-707; Любимов С.В. Указ. соч. С. 239. Герб баронов Кёне был внесён в «Общий гербовник дворянских родов Всероссийской Империи» сенатским определением от 24 июня 1874 г. (Ч. XII, N 40).
15. Плотников С.Л. Указ. соч. С. 314.
16. РГВИА. Ф. 400. Оп. 9. Д. 28749. Л. 3-3об., 6-6об., 12.
17. Волков С.В. Офицеры российской гвардии: Опыт мартиролога. М., 2002. С. 226.
(18) Diarium itineris in Moscoviam perillustris ac Magnifici Domini Ignatii Christophori... Anno 1698... Descriptum a Joanne Georgio Korb...-Viennæ Austriæ: typis Leopoldi Voigt, Universit. typog., [1700].
(19) Апостол П.Н. Московия в представлении иностранцев XVI-XVII в./Под ред. и с предисл. Г.К. Лукомского. Берлин, 1922. С. 53.
(20) Корб И.-Г. Дневник путешествия в Московию (1698 и 1699 гг.)/Пер. и прим. А.И. Малеина. СПб., 1906.
(21) Дневник поездки в Московское государство Игнатия Христофора Гвариента,… веденный секретарем посольства Иоганном Георгом Корбом/Пер. с лат. Б. Женева и М. Семевского. М., 1867. С. 48, сн. 12; 30, сн. 30; 110-111, сн. 57; 118, сн. 63; 127-128, сн. 65; 213-214, сн. 5; 258, сн. 42; 336, сн. 3.
(22) Лакиер А.[Б.]. Русская геральдика. Кн. I. СПб., 1855. С. 281.
(23) Арциховский А.В. Древнерусские областные гербы//Ученые записки МГУ. Вып. 93. История. Кн. 1. М., 1946. С. 45. См. также: Соболева Н.А. Российская городская и областная геральдика XVIII-XIX вв. М., 1981. С. 195, 197, 199, 201, 203.
(24) Соболева Н.А. Указ. соч. С. 27.
(25) Корб И.-Г. Указ. соч. С. VIII, сн. 12.
(26) Acta eruditorum. Anno MDCCVIII publicata… Lipsiae. P. 219; Корб И.-Г. Указ. соч. С. VIII.
(27) Dukmeyer F. Korbs Diarium itineris in Moscoviam und quellen, die es ergаеnzen. Inaugural-Dissertation. [Berlin], 1908. S. 22-23.
(28) L’état de l’Empire, d’Angleterre, de Dannemarc, Suede, Pologne, et Moscovie… Par M. de Sainte Marthe… A Paris, MDCLXXX. P. 559-563; Acta eruditorum… P. 220.
(29) А.Б. Лакиер отмечал, что помещенные у Корба на крыльях орла областные гербы, в том же порядке перешли на императорскую печать Петра I (Лакиер А.[Б.]. Указ. соч. С. 236).
(30) Acta eruditorum… P. 223.
(31) ПСЗРИ. Т. I. СПб., 1830. No. 421. С. 734-738; ПСЗРИ. Т. II. СПб., 1830. No. 915. С. 387-388.
(32) Ср.: Арциховский А.В. Указ. соч. С. 45; Соболева Н.А. Указ. соч. С. 28.
(33) Blome A. Das deutsche Russlandbild im fruehen 18. Jahrhundert: Untersuchungen zur zeitgenoessischen Presseberichterstattung ueber Russland unter Peter I. Wiesbaden. S. 10.
(34) Des grossen Herrens, Czaars und Gross Fuerstens von Moscau, Petri Alexiewiz… Von J.H.v.L. Francffurt und Leipzig, 1710. Zwischen s. 192-193.
