Записка Великого князя
Замечания на рисунок
Предложенные изменения
Знаки боевого братства
Традиции
Законы о гербах и флагах
Знамя - не учебник Истории
Литература
Примечания
Ссылки по теме
Помочь, проекту "Провидѣніе"
Записка Великого князя
«Замечания на рисунок Императорского морского штандарта» были подготовлены Великим князем Константином Николаевичем (1827-1892) по запросу из Министерства императорского двора, представившего ему проект штандарта для консультаций (в 1831-83 гг.
Константин Николаевич был генерал-адмиралом – т.е. главноначальствующим над русским флотом; современный рисунок штандарта из собрания Государственного Эрмитажа публикуется ниже).
Процедура тут же вышла за рамки чисто технического согласования: собственно штандарту в «Замечаниях…» оказалось уделено не более трех строк, основное же содержание отзыва составила критика геральдических и художественных особенностей только что реформированного герба империи, которую Константин повел с позиций великорусского православного патриота. «Замечания…» Его Высочества вызвали строгую отповедь со стороны Его Величества, аргументами для которой государя снабдил (через своего покровителя - министра императорского двора графа В.Ф. Адлерберга) непосредственный исполнитель гербовой реформы русской геральдики - Б.В. Кене.
Записка Великого князя, а также реакция Зимнего дворца на нее публикуются по тексту, воспроизведенному в книге: И.В. Борисов (Ильин). В.К. Лукомский. Неизвестные работы. М., «Территория», 2002. Стр. 74-78.
Авторству Лукомского, некогда подготовившего документы к публикации, принадлежит лишь небольшая вставка между ними, а также примечания, данные прямым шрифтом (примечания, сделанные публикаторами - И.Б. Борисовым и редакцией сайта «Геральдика сегодня» - выделены курсивом).
Необходимые пояснения, подготовленные редакцией сайта, помечены звездочками, а сокращенные слова в тексте документов восполнены в квадратных скобках.
Пунктуация сохранена неприкосновенной во всей ее противоречивости и непоследовательности.
Замечания на рисунок Императорского морского штандарта(1)
«1. Представленный на рисунке двуглавый орел вообще изображен весьма изящно, и вполне правильно по законам Геральдики, но это орел Германский, которому типом служил герб Римско-Германской ИМПЕРИИ, а не Византийский орел, служащий гербом ИМПЕРИИ Всероссийской, который встречается постоянно на наших монетах и старинных вещах и которого древнейшее, сколько известно, изображение находится на Греческом рукописном Евангелии половины XV века, хранящемся в ИМПЕРАТОРСКОЙ Публичной Библиотеке. Главная разница между орлами Римским или Германским и Византийским или Русским состоит в том, что у первого хвост представлен вилообразно, а у второго веерообразно. Сверх того, крылья первого взъерошены и имеют большие промежутки между перьями, тогда как на Византийском орле промежутки гораздо менее, перья расположены теснее и оттого он не имеет вид ощипанного, а гораздо полнее. Oба орла имеют в промежутках по отдельному тонкому перу. Крылья Византийского орла изображаются различно и поднятыми и опущенными. Вообще, должно заметить, что геральдические животные не имеют каких-либо постоянных узаконенных наукою изображений, но рисовались следуя преданию и что поэтому вовсе не противно законам Геральдики изображать нам Византийского орла по нашему преданию, сохранившемуся на древних вещах и монетах, хотя и с отступлением [...](2)*.
2. Другое замечание, гораздо важнейшее, относится к изображению Святого Георгия Победоносца, который имеет у нас значение не только геральдическое, но высшее, иконописное, ибо изображение это представляет Св[ятую] икону, которая составляла хоругвь воинства Православного, а известно, что иконописание имеет свои правила и что для изображения разных святых существуют у нас определенные преданием весьма положительные законы, от которых иконописцы не дозволяют себе отступлений и которые весьма известны народу и в большом у него почтении. Святой Георгий изображался на святых иконах и в гербе на монетах и древних памятниках постоянно скачущим влево («à senestre», то есть вправо от зрителя), а на рисунке, предлагаемом Г[осподином] Кене, подставлен в противоположном направлении, которое действительно есть самое правильное геральдическое, то есть вправо («à dextre», или влево от зрителя). Но из этого не следует, чтоб наше старинное изображение было противно Геральдике. Оно составляет только справочный случай, «un cas à l`enquerre», то есть имеет особую причину, особый повод, которого и следует искать (s`enquérir), как например, в гербах Сардинии, Саксен-Веймарском, Саксен-Альтенбургском, Ангальтских, г[орода] Ареццо и весьма многих других. В настоящем случае исключительное направление Святого Георгия объясняется тем, что всадник составлял общий герб наш и Литовский (так называемый «погон»**) и что для отличия от Литвы, с которой Русь была почти в постоянной борьбе, изменено было направление всадника и Литовский меч был заменен копьем, а после поражения Мамая присоединен черный дракон, который изображал Татарство и был гербом Царства Казанского. Таким образом, первоначальный всадник с мечом превратился в священное изображение Святого Георгия Победоносца на белом коне, поражающего копнем змия. Направление Святого Георгия не было изменено у нас даже во время научных геральдических изысканий Гизена и только Лже-Дмитрий решился коснуться нашей святыни и, следуя тонкостям Немецкой Геральдики, дал Святому Воителю то же направление, которое встречаем теперь на проекте Г[осподина] Кене. Но неужели возможно, чтобы по выставлению Германского ученого, очевидно вовсе не знакомого с духом Русской и Православной старины, ГОСУДАРЬ при вступлении на престол изменил Российский государственный герб, дошедший до него веками и принял тот, который был установлен самозванцем Лже-Дмитрием, которого Православная церковь ежегодно проклинает.
3. На рисунке Штандарта представлена вокруг флага кайма и самый флаг прикреплен к древку. Кайма весьма неудобна для употребления на море, а древко излишне, ибо Штандарт поднимается на мачте посредством фалов.
По всем сим причинам я полагал бы в прилагаемом рисунке сделать следующие небольшие, но существенные изменения:
1. Хвосту орла дать форму не вило-, а веерообразную.
2. Промежутки между перьями крыльев уменьшить, дабы они не имели ощипанный Римско-Германский вид, сохранив, однако, между двумя широкими перьями по одному узкому.
3. Переменить направление Св[ятого] Георгия, напротив*** его влево (à senestre), то есть вправо от зрителя.
КОНСТАНТИН».
Предложенные изменения
«Замечания» Великого князя, объяснения Кене на его письмо, а также учтивый, но столь же решительный ответ Московского Митрополита Филарета на запрос министра Двора по поводу предложенных изменений в Государственном гербе, рассмотрены были 30 апреля 1856 года в специально утвержденном комитете и журнал его представлен на высочайшее рассмотрение(3).
«11 мая 1856 года Государь Император по прочтении журнала Комитета, рассматривавшего, по Высочайшему повелению, замечания Государя Великого князя Константина Николаевича на Высочайше одобренный рисунок Императорского морского штандарта с изображением Государственного герба, Высочайше отозваться соизволил:
1. Изображение Св[ятого] Георгия в гербе Московском не есть образ или икона и не может и не должно почитаться таковою, а есть фигура или эмблема геральдическая, и потому должно быть представляемо по правилам геральдики.
2. Правила сии требуют, чтобы фигуры были повернуты вправо, т.е. влево от зрителя. Направление в противную сторону есть знак порочный. Отступать от сего не дозволяется. Cas d`enqreir**** к этому не относятся.
3. Никакими положительными историческими данными не подтверждается предположение, будто всаднику (лишь с 1727 г. Св[ятым] Георгием названному) было дано с намерением направление влево (вправо от зрителя), а напротив видно, что неоднократно и прежде, и после 1727 г. ему было дано направление противное, что ведет к заключению, что неправильное изображение оного произошло от неведения исполнителей рисунков и не обращения на то внимания.
4. Равномерно нет никаких данных, удостоверяющих в том, что двуглавый орел герба Византийской империи отличался положительно от такового же орла Западной Римской империи, а напротив того видно, что и в одном и в другом из сих государств изображался он то с густыми, то с редкими в крыльях перьями, то с кудрявым, то с прямым густым хвостом, и что, вообще, фигура оного зависела от большего или меньшего знания искусства и вкуса художников, коим изображение гербов поручалось.
5. В новейшие времена принято да[ва]ть геральдическим фигурам, сохраняя главные условные формы, Геральдикой им присвоенные, более красивые виды.
6. Отступления от сих главных условных форм и от правил Геральдики, вкравшиеся в герб Российской империи от неведения и небрежения, обратили на себя внимание блаженной памяти Императоров Павла I и Николая I. По повелению первого из них был составлен рисунок и описание Государственного герба, хранящиеся в Правительствующем Сенате, не получивший окончательного утверждения, может быть потому, что в оном есть ошибки в гербах областей и отступления от правил.
Император Николай I двукратно повелел составить проектные рисунки. Представленные по первому повелению, были оставлены без последствия, не известно, по какой причине. Представленные по второму приказанию удостоились Высочайшего предварительного утверждения, но не были введены потому, что возникшие политические события отвлекли внимание Его Величества от сего предмета.
7. Государь Император Александр Николаевич, повелев представить себе одобренные Августейшим родителем рисунки гербов, Высочайше соизволил их утвердить, за исключением только большого Государственного герба, предоставив Себе решить впоследствии, иметь ли в этом гербе щитодержателей и каких.
8. Вследствие сего по Высочайшему повелению было приступлено к изготовлению с изображением Российского герба по вновь Высочайше утвержденному образцу: флагов Императорских Дворцовых и крепостных, Государственного знамя*****, украшений на балдахинах, тронах, стенах в Московском Успенском Соборе, в Грановитой палате, в залах Кремлевского Дворца и на Императорской Придворной ливрее.
9. Во всех сих гербах Орел изображен с хвостом вилообразным (как выражается Его Высочество Константин Николаевич) и с крыльями не сплошь густыми, а Святой Георгий скачущим вправо (влево от зрителя).
10. Впервые, по его утверждении, герб сей явился в Императорских возобновленных Театрах, в сентябре прошлого года, а никакого толку не возникло, и даже никем не было замечено, в какую сторону обращен всадник, точно так же, как не замечалось это в течение более ста лет на вратах Зимнего Дворца и Петропавловской крепости.
11. Нет сомнения, что и далее также сопровождалось бы это исправление герба отсутствием всяких замечаний, если бы Его Высочество, генерал-адмирал не возбудил толки замечаниями, сделанными на Императорский Морской Штандарт (тогда уже Высочайше утвержденный в отношении изображенного на оном Государственного герба)(4) и препровожденный к Его Высочеству только для рассмотрения тex частей оного, кои составляют атрибуты морского его значения.
12. Мнение Преосвященного Митрополита Московского о щитодержателях совершенно основательно и полного уважения достойно, если б предполагалось употребить изображения Архангелов Михаила и Гавриила всегда при гербе, где б оный не употреблялся, но как щитодержателей положено иметь единственно при большом Государственном гербе, употребляемом только на большой Государственной печати, прикладываемой к Государственным актам важнейшим, и над тронами Императорскими, то встречаемые Его Высокопреосвященством неудобства исчезают, что им самим изустно признано.
По всем сим уважениям Государь Император изволил признать за благо установить однажды навсегда неизменно Государственный большой, средний и малый герб и гербы Членов Императорской фамилии по правилам Геральдической науки, прибавив к большому Государственному гербу щитодержателями изображение Архангелов Михаила и Гавриила; щит в Императорской Порфире с коронованною сенью, над которою иметь Государственное знамя или хоругвь.
В гербе Московском изобразить Святого Георгия скачущим вправо (влево от зрителя) и на сем основании представить вновь на Высочайшее утверждение новые проектные рисунки гербов после Священного Коронования.
Все же гербы, изготовленные или изготовляющиеся на предметах, имеющих быть употребленными в предстоящую Коронацию, сделать по тому рисунку, по которому они делаются и который уже Высочайше утвержден».
Знаки боевого братства
(о знаках рязанских полков XVIII-нач. XX вв.)
В 2003 году исполнилось 300 лет не только Северной Пальмире - городу Санкт-Петербургу, но также первой регулярной воинской части, созданной А.Д. Меншиковым из разрозненных подразделений, от которой начинается летоисчисление рязанских полков.
В дальнейшем они принимали участие во множестве сражений и покрыли себя неувядаемой славой. Сегодня мы расскажем о знаках, существовавших в этих полках во времена Российской империи, достойное место среди которых занимали и изображения рязанского герба.
Военное столкновение России со Швецией, названное позже Северной войной, привело не только к реорганизации русской армии на шведский манер, но и к появлению на ротных знаменах и воинской амуниции русских полков территориальной символики - гербов древних русских княжеств и земель.
Для российской геральдики это событие имело огромное значение, так как ввело в общественный оборот символические знаки титульных территорий, употреблявшиеся до этого только в царском обиходе для обозначения титулов монарха на его печатях, указах, жалованных грамотах и т.п.
Прежде все русские полки назывались по именам их шефов или полковников, что приводило иногда к путанице в военном делопроизводстве из-за частой смены полковых командиров.
Знамена для этих полков (ротные) составлялись «как господин ротмистр укажет», и их символика была довольно произвольной. С 1708 г. все полки полевой пехоты, по примеру устройства шведской армии, стали именоваться по названиям российских провинций (бывших княжеств и царств), в которых они формировались, дислоцировались или откуда в них поступало пополнение и снабжение.
Скоро территориальные названия стали давать и кавалерийским (драгунским) полкам. Начиная с 1712 г. все полковые и ротные знамена стали строиться по единому образцу в Оружейной палате и оттуда направляться в части.
Все полковые знамена изготавливались белыми, с золотым «вензелевым именем» Петра I под короной и в окружении пальмовых ветвей - они хранились в 1-й роте.
Прочие роты имели цветные знамена, на которых изображался герб той или иной провинции, по имени которой назывался полк. Ротные знамена рязанских пехотного и драгунского полков были «желтыя, с золотым изображеним, в верхнем углу, у древка, Русскаго Князя, с обнаженным мечом в правой руке».
Аналогичные рельефные гербовые изображения помещались на головных уборах пехоты, на патронных лядунках, на гренадных и патронных сумах.
У тех же шведов Петр I позаимствовал и систему офицерских знаков различия. Есть все основания полагать, что в его царствование у офицеров армейских пехотных полков они несли изображения провинциальных и городских гербов, которые помещались на ротных знаменах.
Такие знаки представляли собой шейные медальоны подковообразной формы с закругленными концами, изготовленные из серебра с золочением отдельных деталей или всего знака (у штаб-офицеров). Самое раннее известное изображение такого знака имеется на портрете Г.И. Давыдова, хранящемся в Тверской картинной галерее.
С 1726 г. он был командиром Сибирского пехотного полка, поэтому в центре медальона помещено изображение Сибирского герба (герба Сибирского царства).
Согласно существовавшему тогда правилу знак штаб-офицера отличался изображением скрещенных пальмовых ветвей под короной (как на главном полковом знамени), между которыми и располагался провинциальный герб.
Подобных изображений офицерских знаков Рязанского пехотного полка (или самих знаков) до нас не дошло, но можно предположить соответствующую реконструкцию (рис. 1).
8 марта 1730 г. Правительствующий Сенат утвердил представленный генералом графом Б.Х. Минихом новый «знаменный» гербовник, содержавший более 80 изображений для полевых, гарнизонных и ландмилицких полков. Все включенные в него гербы имели овальный щит, помещенный в центре картуша единообразной формы.
Картуши отличались друг от друга только венчающими их коронами (императорскими, царскими, княжескими, земельными), символизирующими исторический статус той или иной территории. Согласно новым мундирным штатам, изданным в 1731 г., пехотным офицерам предписывалось «знаки иметь серебряные с полковыми гербами, Штаб-Офицерам все золоченые, а Обер-Офицерам токмо гербы золотить».
Такие знаки просуществовали в русской армии до 1762 г. Форму и внешний вид офицерских знаков Рязанского пехотного полка можно уверенно восстановить по знакам других частей - они различались только полковыми гербами и мастерством изготавливавших их ювелиров (рис. 2).
При Екатерине II употребление провинциальных и городских гербов на военных и вообще на форменных предметах получило наибольшее распространение. Утвержденное в 1763 г. императрицей «Положение Штаб и Обер-офицерским строевым вещам в пехотных полках» предписывало иметь знаки для обер- и штаб-офицеров единого образца, но у последних они золотились полностью.
Серебряный обер-офицерский знак с вызолоченным гербом стоил, например, 12 рублей. Строить знаки и поправлять на них позолоту офицеры должны были за свой счет. При переводе в другую часть офицер оставлял свой знак в полку, а новый получал на месте бесплатно.
Полного единообразия знаков между разными полками в этот период уже не существовало, но все они сохраняли традиционную подковообразную форму с закругленными или острыми концами.
Время сохранило для нас внешний вид офицерского знака Рязанского пехотного полка на портрете барона Ф. фон Розена писанного М. Клаусом в 1771 г. Сейчас этот портрет хранится в собрании Государственного Русского Музея в Санкт-Петербурге.
Подковообразный, с рельефным ободком знак полностью вызолочен, а в центре его помещена объемная накладка в виде фигурного картуша в стиле рококо с изображением рязанского герба (рис. 3).
В 1775 г. последовал Высочайший указ, предписывающий оставить изображения полковых гербов только на знаменах и печатях, заменив их на прочих армейских предметах государственным гербом или императорским вензелем. Немного позже, с 1777 г. гербы стали жаловаться непосредственно городам вновь образуемых наместничеств для употребления их «во всех городовых делах».
Таким образом, территориальная символика перешла из преимущественно военной в гражданскую сферу.
После реформ Павла I (1796-1797 гг.) территориальные и городские гербы окончательно вышли из официального армейского обихода более чем на столетие. (Есть сведения, что офицерские шейные знаки в Рязанских полках употреблялись по торжественным случаям вплоть до 1848 г.)
Вновь они появляются на некоторых офицерских нагрудных знаках лишь в начале XX в. В середине XIX столетия отмечены отдельные случаи употребления полковой символики на жетонах, которые носились офицерами на цепочке на пуговице мундира.
Но это было как бы неофициальное ее употребление. Первые полноценные нагрудные знаки были лишены какой-либо связи с территориальной символикой, а воспроизводили государственную символику, императорские вензеля, почетные венки, военную наградную атрибутику, памятные даты и т.п.
Образцом для многих подобных знаков стали наградные кресты, которыми жаловались за боевые заслуги особо отличившиеся офицеры.
Самым первым нагрудным знаком принято считать вензель Александра I в обрамлении золотого лаврового венка под императорской короной. Он был пожалован в 1827 г. императором Николаем I целой воинской части - 1-ым гренадерским ротам лейб-гвардии Преображенского и Семеновского полков за мужество, стойкость и верность во время событий 14 декабря 1825 г.
Массовое создание нагрудных знаков в российской армии началось в преддверии 300-летия дома Романовых с 1907 г. Подобные знаки дозволялось учреждать для полков, история которых насчитывала не менее 100 лет.
Первоначально это был юбилейный знак, установленный только для офицеров, числившихся в части на день юбилея, и делался он из благородных металлов с применением цветных эмалей. С 1909 г. подобные знаки, выполненные из более дешевых материалов, стали постоянными и для всех чинов части.
Знаки воспринимались офицерами и солдатами как символы боевого братства, принадлежности к полку. Проект знака обычно вырабатывался в части, и нередко его автором был офицер этого же полка.
Затем проект подавался «по команде» на Высочайшее утверждение. В начале XX в. свои отличительные знаки обрели и рязанские полки.
20 декабря 1909 г. был утвержден знак 69 пехотного Рязанского генерал-фельдмаршала князя Александра Голицына полка в память о столетнем юбилее (29 ноября 1896 г.). По форме и размеру он воспроизводил золотой наградной крест, учрежденный в память о сражении при Прейсиш-Эйлау 27 января 1807 г., в котором особо отличился и понес самые жестокие потери Рязанский полк.
Сражение произошло между русскими и французскими войсками. До этого дня Наполеон одерживал над коалицией одну победу за другой. Но бой при Прейсиш-Эйлау не принес французам очередной победы и продемонстрировал беспримерную стойкость русских войск. По признанию Наполеона, это было «не сражение, а резня».
Обе стороны приписали себе победу, и Александр I, получив реляцию от генерала Беннигсена, написал ему: «На Вашу долю выпала слава победить того, кто еще никогда не был побежден».
Крест в честь этого события был учрежден 31 августа 1807 г., и все офицеры, участвовавшие а сражении, которые были представлены к награждению орденами Св. Георгия и Св. Владимира, но не были им награждены, получили золотой Прейсиш-Эйлаусский крест на Георгиевской ленте.
По образцу этого креста и был учрежден полковой знак в память о заслугах предшественников. На его концах нанесены вензеля императоров Петра I, Елизаветы Петровны, Александра I и Александра II. В центральной розетке помещен вензель императора Николая II, под которым стоят юбилейные даты «1703-1903» (рис. 4).
В собрании Военно-исторического музея артиллерии, инженерных войск и войск связи в Санкт-Петербурге хранится бронзовый позолоченный крест, где под вензелем Николая II отчетливо читаются слова, бывшие на наградных крестах: «Победа при Прейш-Ейлау 27 ген. 1807 г.». Диаметр знака - 37 мм.
Форму Прейсиш-Эйлауского креста для своих полковых знаков избрали и другие части, предшественники которых отличились в этом памятном сражении: Лейб-гвардии Павловский полк, Лейб-гвардии кирасирский Его Величества полк, 9 драгунский Казанский полк, 1 уланский Санкт-Петербургский полк, 5 уланский Литовский полк, 11 гусарский Изюмский полк, 14 гусарский Митавский полк.
Одного взгляда на эти знаки было достаточно, чтобы узнать наследников былой славы, которых породила совместно пролитая их предшественниками кровь.
Традиции
Недавно рязанский историк и краевед Л.В. Димперан обнаружил жетон 69 пехотного рязанского полка, изготовленный к его юбилею и пока нигде не описанный. Жетон сделан из бронзы и представляет собой рельефное изображение полкового герба образца 1730 г.
На оборотной стороне поверх рельефного изображения двух скрещенных знамен и лавровых ветвей, соединенных лентой, помещены два овальных медальона с вензелями императоров Петра I и Николая II под коронами. Между медальонами помещены юбилейные даты: «1703-1903». На развевающихся концах ленты надписи: «69 пех.» и «Рязань». Размеры жетона 40 мм на 25 мм. (Рис. 5).
С 1892 г. не территории Рязанской губернии в составе 35-ой пехотной дивизии 17-го армейского корпуса дислоцировались 137 пехотный Нежинский Ее Императорского Величества великой княгини Марии Павловны полк, 138 пехотный Болховский, 139 пехотный Моршанский и 140 пехотный Зарайский полки и 35 артиллерийская бригада.
Почти все они простояли здесь до 1914 года и комплектовались в основном из рязанских новобранцев. Многие рязанцы в их составе участвовали в боевых действиях во время русско-японской и Первой Мировой войн.
Непосредственно в Рязани размещались 137 пехотный Нежинский и 138 пехотный Болховский полки, а также 35 артиллерийская бригада. 139 пехотный Моршанский полк был расквартирован в Егорьевске, а 140 пехотный Зарайский полк – в Скопине.
22 августа 1910 г. в память 100-летнего юбилея (20 августа 1898 г.) был утвержден знак 140 пехотного Зарайского полка. Он имел форму светло-бронзового (С.П. Андоленко, русский офицер, ставший впоследствии генералом французской армии и составивший наиболее полный сборник рисунков и описаний полковых значков Русской армии, пишет - золотого) двуглавого орла времен императора Павла I.
На концах его крыльев в овальных медальонах помещены золотые вензеля императоров Павла I и Николая II. Поверх орла наложен белой эмали Мальтийский крест (Павел I был Гроссмейстером Мальтийского ордена, и во времена его царствования изображение Мальтийского креста было включено в Государственный герб Российской империи).
На нижней части крыльев орла, под перекрестием, помещены юбилейные даты: «1798» и «1898». Точные размеры знака неизвестны (Рис. 6).
1 декабря 1910 г. в память 200-летнего юбилея (6 декабря 1903) утвержден знак 138 пехотного Болховского полка, дислоцировавшегося в Рязани с 1892 по 1914 г. Знамя полка и сейчас хранится в Рязанском историко-архитектурном музее-заповеднике (Рязанском Кремле).
Полковой знак имеет форму серебряного оксидированного орла с золотой лентой в когтях. На ленте надпись и юбилейные даты: «1703 пех. Болховский п. 1903». На груди орла серебряный вензель императора Петра I и золотой – Николая II, а под ними римская цифра «СС» (200).
Знак увенчан золотой императорской короной с ниспадающей голубой (Андреевской) эмалевой лентой. Высота знака - 47 мм, ширина - 28 мм (рис.7).
22 июня 1911 г. был утвержден знак 1 батареи 35 артиллерийской бригады. Незадолго до этого в 1910 г. эта батарея была переименована в 1 батарею 17 Мортирного дивизиона и на знаке отражены эти перемены.
Он представляет собой изображение двух скрещенных пушек, на которые наложены вензеля императоров Александра I и Николая I и прямоугольная дощечка с надписью: «1 батарея».
Под нею помещена римская цифра «С» (100), внутри которой одна поверх другой последовательные номера бригады и дивизиона, т.е. «17 М», на «35».
Знак обрамлен овальной георгиевской лентой, на которой отмечены юбилейные даты: «1805» и «1905». Вверху лента увенчана императорской короной. Точные размеры знака неизвестны (Рис. 8).
29 января 1911 г. в память 200-летнего юбилея (25 июня 1900 года) был утвержден знак 139 пехотного Моршанского полка (С.П. Андоленко указывает иную дату утверждения знака - 30 августа 1911 г.).
Знак представляет собой золотой крест, покрытый белой эмалью (у С.П. Андоленко крест назван серебряным), с надписями на вертикальных концах: «139» (вверху) и «п.М.п.» (внизу).
На середину креста наложен черный двуглавый орел с белым щитком на груди. На щитке дата «1700», т.е. год основания Воронежского полка, от которого ведет свою родословную 139 пехотный Моршанский полк. Диаметр знака – 39 мм. (Рис. 9).
11 февраля 1912 г. в память 100-летнего юбилея был учрежден знак 137 Нежинского Ее Императорского Величества великой княгини Марии Павловны полка. Он представляет собой четырехконечный крест с уширенными раздвоенными концами, залитый красной эмалью с белым ободком по краю (из-за формы креста С.П. Андоленко в своей книге называет его Мальтийским).
В центре креста в золотом венке из лавровой и дубовой ветвей, на синем поле вензеля императоров Павла I и Николая II, расположенные один над другим. На месте соединения ветвей внизу, в красном ромбике, цифра «100», а вверху - золотая императорская корона.
На горизонтальных концах креста юбилейные даты: «1796-1896», а на вертикальных - номер полка - 137 и вензель великой княгини Марии Павловны - шефа полка. Диаметр знака - 40 мм. (Рис. 10).
22 января 1912 г. утвержден знак 70 пехотного Ряжского полка. Он представляет собой изображение белого эмалевого Георгиевского креста, на который наложен золотой лавровый венок, окружающий золотые вензеля императрицы Екатерины II и императора Александра II под золотой императорской короной, из которой ниспадает красная (Александровская) эмалевая лента с юбилейными датами «1763-1863».
Под вензелями помещены скрещенные Георгиевские серебряные трубы с лентами, которыми полк был награжден «За переправу через Дунай у Галаца 10 июня 1877 г.». Изображение знака известно только по рисунку С.П. Андоленко. Точные размеры знака неизвестны (рис. 11).
15 декабря 1763 г. в Рязани была сформирована Рязанская штатная губернская рота (в это время Рязань, а точнее – Переяславль-Рязанский еще входил в состав Московской губернии). В 1811 г. рота поступила на формирование Рязанского внутреннего губернского полубатальона. В его же состав вошел и 77 Рязанский резервный пехотный батальон.
В дальнейшем, как пишет С.П. Андоленко, на основе Рязанского губернского батальона была создана воинская часть, позже получившая наименование 11 Финляндского стрелкового полка.
Замечательно, что не только год формирования Рязанского губернского батальона (1811) стал точкой отсчета для полка, но и то, что в основу изобразительной символики его юбилейного значка лег герб Рязанской губернии. Учреждением полкового знака 15 апреля 1911 г. был отмечен столетний юбилей полка (27 мая 1911 г.).
Он представляет собой малиновый эмалевый крест с золотым ободком, на концах которого изображены вензеля императоров Александра I и Николая II, и юбилейные даты «1811-1911».
В центре знака в белой эмалевой розетке, обрамленной золотым лавровым венком - Рязанский герб. Фигура Князя на нем дана в версии герба Рязанской губернии (1856 г.), а под ее ногами изображена зеленая земля, как это было на старых рязанских эмблемах и гербах в XVII - начале XVIII в. Диаметр знака - 42 мм (рис. 12).
В настоящее время вместе с возрождением традиционной российской государственной и территориальной символики большой интерес к созданию своих различительных геральдических знаков проявляют, в первую очередь, различные воинские подразделения, военные училища и институты, другие силовые структуры государства и субъектов Федерации.
Можно только приветствовать это и пожелать им чаще обращаться к тому богатейшему знаковому наследию, которое оставила нам их предшественница – Русская армия. Сегодня мы затронули лишь малую часть этого наследия, касающуюся только старых полков; так или иначе связанных с Рязанской землей.
«Законы о гербах и флагах рассчитаны на людей, у которых достаточно ума»
Геральдический совет при президенте РФ нередко путают с Геральдической палатой России. Каков состав, а также полномочия этих организаций?
- Существует единственный официальный орган, который занимается осуществлением государственной политики в области геральдики. Это Геральдический совет при президенте РФ и отдел (он входит в структуру администрации президента), который обеспечивает работу совета. Весь Геральдический совет, и я в том числе, работает на общественных началах. В его состав входят 17 специалистов в различных отраслях геральдики. Заседания совета поочередно проходят в Москве и Санкт-Петербурге. Все остальные организации, которые занимаются геральдикой, являются общественными.
В некоторых субъектах Федерации созданы региональные геральдические комиссии. Взаимодействуют ли они с Геральдическим советом? Нужна ли «вертикаль» подобных учреждений?
- Вертикаль, безусловно, нужна. Совет работает над созданием четких геральдических структур на других уровнях и сотрудничает с ними. Если речь идет о федеральном уровне - то Геральдический совет инициировал выделение специальных сотрудников, которые отвечают за вопросы геральдики в аппаратах полномочных представителей президента. Совет также поддерживает создание комиссий, рабочих групп, учреждение постов герольдмейстеров в субъектах Федерации. Кроме того, Геральдический совет консультирует создание подразделений или соответствующих постов в тех министерствах и ведомствах, где вопросы геральдического обеспечения занимают значительное место. Прежде всего это силовые структуры. Мы тесно сотрудничаем со всеми федеральными округами.
Сколько субъектов Федерации имеет символику, официально утвержденную Геральдическим советом, и сколько пользуются неутвержденной?
- Из 89 субъектов Российской Федерации утвержденной символикой (гербом и флагом) пользуется более половины - 47. Большинство остальных представили свои предложения о символике на рассмотрение Геральдического совета для внесения в Государственный геральдический регистр. Совет не располагает информацией об использовании региональной символики из десяти субъектов. Сколько времени требуется на согласование региональной символики? Каковы «рекорды»?
- Так быстро, как хотелось бы, согласование не происходит. Причин несколько. Объективная - ограниченность штата нашего отдела в администрации президента. Другая причина - работа с субъектами Федерации и органами местного самоуправления иногда строится не на той логике, на какой следовало бы. Тут нет ничьей вины, это, скорее, наша беда, когда материалы готовились в регионах и утверждались там совершенно автономно от нас. Очень многое зависит от того, как удалось построить работу.
Если на местах отнеслись к данному вопросу серьезно, посмотрели все документы, связанные с работой Геральдического совета, и документы о Государственном геральдическом регистре, то они понимают, что алгоритм должен быть следующий: предварительная работа по подготовке, скажем, проекта герба проходит вместе с нами.
Мы обсуждаем, рассматриваем, даем свои рекомендации. Другое дело, когда документы, которые утверждают в регионах, уже прошли экспертизу. Тогда они сразу попадают на утверждение советом для внесения в регистр. Как правило, особых задержек не бывает, хотя необходимо учитывать, что совет собирается один раз в два месяца. За одно заседание всю очередь пройти физически невозможно, иногда мы спотыкаемся на каком-нибудь гербе или флаге и сидим с ним час-полтора.
Значительно хуже, когда на местах сначала сами создают герб, флаг и документы к ним, утверждают их и только потом присылают к нам для внесения в регистр. Мы начинаем смотреть и порой находим десятки ошибок. А любое изменение - это процедура, нужно снова собирать по этому вопросу местный орган власти для внесения исправлений.
Иногда для этого не хватает воли, иногда просто решают пользоваться тем, что уже есть. Проходит какое-то время, выборная власть меняется. Приходит новый губернатор или законодательный орган, они узнают, что герб или флаг не внесены в Государственный геральдический регистр. Начинают выяснять причины, одновременно оказывается, что незарегистрированным гербом уже пользуются пять-восемь лет, он попал на все бланки, к нему привыкли. И все приходится начинать с самого начала.
Подчеркиваю, каждый герб или флаг - штучный продукт, никакие общие схемы здесь не работают, это связано со спецификой каждого органа местного самоуправления, каждого субъекта Федерации, с менталитетом тех людей, которые разрабатывают и утверждают геральдику на местах, наконец, с графиками нашей работы.
Но согласитесь, Геральдический совет и создан для того, чтобы унифицировать эти процессы…
- Недавно один представитель муниципального самоуправления убеждал меня, что они - «древние», им 700 лет, поэтому их герб должен быть таким, каким он был при Екатерине II. Я долго объяснял ему, почему это невозможно. Геральдический совет осуществляет политику, а это - закон. Будет гораздо хуже, если для каждого конкретного случая мы будем учитывать каждое конкретное пожелание. Тогда не будет никакой политики. Если этим разрешим разместить название города, этим портреты всех первых секретарей, тогда бессмысленно существование Геральдического совета.
Вам приписывают категорический отказ включать в Государственный геральдический регистр герб Уральского федерального округа до тех пор, пока законодательно не будет определен и закреплен статус федеральных округов. Так ли это?
- Мы ни в чем никому не отказывали. Хотя бы потому, что не было официального обращения полномочного представителя президента в УрФО. А был мой разговор с Петром Латышевым, где он высказал идею о создании герба округа. (Аналогичные идеи есть и в Сибирском федеральном округе.) На что я заметил: институт полномочных представителей и, соответственно, федеральных округов не определен Конституцией РФ.
В указе президента о полномочных представителях ничего не сказано о том, что таковые имеют право учреждать гербы для своих округов. Если будут внесены соответствующие изменения в законы и указы президента, то никакой проблемы не будет - начнем думать о геральдике для округов. Но пока этого нет, работать нам не над чем.
Сегодня собственным гербом и флагом стремятся обзавестись не только регионы и города, но даже поселки. Можно ли считать «геральдоманию» объективным историческим процессом или это – скорее - дань моде?
- Оба ответа в определенной степени верны. Мы являемся «заложниками» действующей административно-территориальной системы. Помимо субъектов Федерации существуют муниципальные образования с их органами местного самоуправления.
В законах об этих органах записано, что они могут иметь герб и флаг. Сама по себе такая запись должна быть, но она была сделана с расчетом на людей, у которых достаточно ума, чтобы не «хвататься за геральдику», отбрасывая более актуальные занятия. В Петербурге ни одно из почти сотни муниципальных образований не вознамерилось обзаводиться собственными геральдическими знаками, им вполне достает герба и флага Петербурга.
Можно назвать желание местной власти создать свой герб зависимостью от законодательства, но есть и другой момент - и здесь вы совершенно правы, но я бы назвал его не модой, а инициированием.
Есть люди, в частности художники, которые заинтересованы в рисовании гербов и флагов на коммерческой основе. В принципе не вижу в такой деятельности ничего плохого, но эти художники постоянно напоминают органам местной власти: «Как, у вас нет герба? но вы же имеете право! А у соседей есть, давайте мы вам сделаем».
Насколько оправданно такое положение - в том числе и на федеральном уровне, - когда традиционная российская символика попросту смешивается с советской?
- Я бы говорил об отечественной геральдике в целом. Бессмысленно перечеркивать и забывать историю нашей страны. Помимо катастрофы для нации в 1917 году была победа над нацизмом в 1945-м. Когда мы говорим о геральдике советской, мы должны понимать, из чего она состояла. Она сложилась из чисто политической, партийной геральдики, которая была навязана в качестве государственной, и других смысловых вещей - государственных наград, воинских званий и т.д.
Еще во время Второй мировой войны появились погоны со звездочками, что говорило о проникновении в советскую геральдику традиционной российской. Тогда же появились пятиконечные колодки для орденов и медалей (которые так и назывались - «русская колодка»), а также ленты цветов ордена св. Георгия для орденов Славы, для медали «За победу над Германией» и наименования «гвардейский». Форма одежды во многом воспроизводила форму русской армии.
В шестидесятые годы ХХ века где-то неофициально, а где-то и вполне официально утверждались исторические гербы городов. Они не могли фигурировать на официальных бланках, но использовались в оформлении зданий органов местной власти или на въезде в город. Значки с такими гербами становились предметом массового коллекционирования.
Ясно, что геральдика России аполитична в нормальном смысле этого слова, то есть не включает в себя политической символики советского времени. Государственная символика у нас новая, российская. Государственные награды можно носить вместе с наградами советского времени. Некоторые даже сохранились - с измененным внешним видом, скажем - орден Дружбы.
Долго обсуждали, сохранять этот орден или нет. Но нужно награждать людей, которые укрепляют контакты, особенно между странами СНГ. Сохранились с минимальными изменениями медали за охрану общественного порядка, за охрану границы.
Я бы не торопился радикально уничтожать советскую эмблематику. Не хочется повторять методы большевиков - «до основанья, а затем…». Нынешние коммунисты как-то подзабыли, что их предшественники за царские ордена добавляли лагерный срок.
Но на построенном в советские времена здании Госплана, где сейчас работает Госдума, использован как архитектурный декор герб СССР. Смешно было бы менять его на двуглавого орла. В Великобритании спокойно сосуществуют памятники Кромвелю и английским королям.
И еще одно важное замечание к вопросу о геральдической терпимости. Что касается государственной геральдики, то никаких возвратов к политической символике не будет, несмотря на то, что Геральдический совет получает иной раз бумаги с предложениями типа: согласовать федеральный закон о флаге государства-победителя в Великой Отечественной войне - СССР.
Это попытка легализовать государственный флаг СССР, который должен подниматься на всех зданиях органов власти в дни воинской славы. Фактически это попытка ревизии истории. Надеюсь, что этот проект не дойдет до Думы.
Не так давно создана система знамен для Вооруженных сил, в том числе для видов и родов войск. Сейчас, когда база существует, мы обсудили вопрос на Геральдическом совете, на военной группе в Генеральном штабе и вышли на завершающую стадию подготовки президентского указа о боевых знаменах для воинских частей. Наш подход основан на богатой истории российской знаменной системы.
Она очень разнообразна. Одно дело - знамена допетровского времени, совсем иное - XVIII и XIX века. Даже в эти два столетия менялся вид знамен. При Александре III крестовый вид знамен был принципиально изменен, были введены другие размеры, из квадратных знамена стали прямоугольными, рисунок «а-ля рюсс» стал напоминать древнерусские знамена.
В советское время в основу был положен государственный флаг, эта система принята в ряде европейских стран. Мы дали свои рекомендации, для боевых знамен за основу взят Георгиевский крест - как почетная боевая награда России. Для родов войск также использованы исторические прообразы. Надеюсь, что указ о боевых знаменах скоро появится.
Беседовал Дмитрий Новик, специально для «Политического журнала»
«Политический журнал», N 25, июль 2004 г.
Знамя - не учебник Истории...
Затеяв изготовление нового знамени, московские власти отправили себя в безвыходную ловушку.
Как совместить все со всем? Как сделать так, чтобы было тут и Чудо Георгия о Змие - сердцевина московского герба, и Москва - город-Герой с полагающимся орденом Ленина? Как отобразить столицу в виде Третьего Рима и престола Патриарха Всея Руси?
Это - паззл. Заведомо не сходящаяся головоломка. Потому что еще очень не хочется флага Народной Албании с двуглавым орлом и пятиконечной звездочкой.
«Эхо Москвы» задавало вопрос: «Хотите ли вы видеть на знамени Москвы советские символы?». Электронное голосование показало следующее: 3797 человек позвонили, 44 процента хотят видеть, 56 - не хотят. Почти поровну.
А по телефону в прямой эфир попал один слушатель вовсе не из Москвы и задал встречный вопрос: "А хотите ли вы видеть в семейном альбоме фотографии своих родственников, относящиеся к советскому времени?". Мой ответ, как и ведущего - они есть! И я не просто хочу их видеть, но и не отдам никому! У меня дома на стенах фотографии моих дедушек: одного - расстрелянного Сталиным, другого - погибшего в ополчении под Москвой. И это фотографии советского времени, потому что вся их недолгая, увы, взрослая жизнь прошла при советской власти, которой они оба были вполне лояльны.
Да, Москва - и древний город, и город-Герой, и все ее ордена заслуженны, и забывать не стоит ничего.
Но знамя - не учебник Истории.
Даже полотнище 130 на 170 не вместит разнообразную символическую жизнь Москвы «от Юрия до Юрия», да еще, чтобы никто не обиделся. И вот получилось, что, во-первых, образуется странная мешанина с двумя разными сторонами: Георгий и его долгорукий тезка, и МГУ, и Храм Христа Спасителя, и Храм Василия Блаженного, и «мичуринский» дуболавр, и митра (митра ли?) патриарха, и корона императора, который из Москвы столицу увел и патриарха упразднил (отчего Шапку Мономаха не поместили тогда?)
И в довершение всего - на орденской ленте - Ленин, который сгноил и императора, и патриарха. И в качестве приложения к портрету основателя Москвы (если кто не узнает или скажет, как композитор Сигизмунд Кац на открытии памятника, "не похож!") - надпись «Юрий Долгорукий», а в качестве девиза - или просто так, чтобы тоже помнили - «Приди, брате, ко мне в Москов».
И еще надпись «Москва», и еще дата 1147… Есть еще, помимо коня и Змия Святого Георгия, иные геральдические животные.
В целом это напоминает смесь ВДНХ и зэковских татуировок: «А на левой груди - профиль Сталина, а на правой - Маринка анфас».
И потому – «во-вторых»: советская символика на знамени - это не память в учебнике и альбоме. Это то, с чем предлагают идти вперед.
И тогда профиль Сталина важнее Маринки, потому что он всегда оказывается на левой груди: там, где предполагается сердце.
Радиостанция “Эхо Москвы”, Сергей Бунтман.
Литература
Андоленко С.П. Нагрудные знаки Русской армии. – Париж: Танаис, 1966.
Димперан Л.В. Рязанская энциклопедия. Статьи. – Рязань: Пресса, 2000.
Кузнецов А.А. Награды. – М.: Современник, 1998.
Летин С.А. Провинциальные гербы на знаках различия военного форменного костюма в XVIII веке // Сборник докладов «Геральдика». – СПб.: Государственный Эрмитаж, 2002.
Шевелева Е.Н. Нагрудные знаки Русской армии (каталог). – СПб.: Фарн, 1993.
Примечания
(1) Подлинная записка Великого князя Константина Николаевича, представленная министру императорского двора при рескрипте от 2 апреля 1856 года за No. 12441, находится во 2-ом Отделении II Секции Гос[ударственного] Арх[ивного] фонда (б[ывший] Архив Мин[истерства] Имп[ераторского] Двора, по описи 144-981, дело No. 10-15, лл. 74-77). В издании А.В. Головнина изложена в приложении V к «Материалам», лл. 262-265. По отпуску Канцелярии Морского министерства (2 Отд[еление] III Секции Гос[ударственного] Арх[ивного] фонда, б[ывший] архив Морского министерства, дело 1856 г., No. 15309) опубликован[а] в Журнале Императорского Русского военно-исторического общества, 1912 г., Кн. 6-7, стр. 175-176.
(2) Фрагмент текста утрачен.
(*) Вероятно, следует «...хотя и с отступлением от обычаев геральдики». – «Г.С.»
(**) Точнее - «Погонь» (с ударением на первый слог, от польск. Pogon, т.е. Погоня): транслитерация имени собственного этого польско-литовского герба. – «Г.С.»
(***) Так в тексте. Очевидно, имеется ввиду – «направив».
(3) Указанное выше дело Министерства Императорского Двора, лл. 102-105. Отзыв Митрополита Филарета изложен в двух его письмах к министру Императорского Двора графу Адлербергу, напечатанных в «Собрании мнений и отзывов Филарета, митрополита Московского..., издаваемом под редакцией преосвященного Саввы, архиепископа Тверского...». Т. IV. М. 1886. No. 121, стр. 71-77.
(****) Так в тексте. Должно быть cas à l`enquerre (или cas de s`enquérir). – «Г.С.»
(*****) Так в тексте. Должно быть - знамени. – «Г.С.»
(4) Высочайшее повеление о том, чтобы в гербе Российской империи и Московском изображение всадника Св. Георгия иметь направление[м] вправо, т.е. влево от зрителя[,] состоялось 18 октября 1856 года (далее ссылка на документ, неразборчиво. - И.Б.).
