Предисловие
Наследственные качества
Госевгенический контроль
Добровольно
Как прибалты заимствовали
Ничего не известно
Евгенические идеи
Новый человек ХХ века
В России тоже идут подобные опыты
В США жертвы евгеники дождались
Помочь, проекту "Провидѣніе"
Предисловие
В 1920-е советские евгеники озаботились созданием Нового человека. Один из лидеров этого движения Сергей Давиденков разработал концепцию, по которой всех советских людей следовало после осмотра евгениками разбить на 5 групп в зависимости от их одарённости. Размножение самых умных предлагалось стимулировать деньгами, глупых (дебилов) надо было стерилизовать.
Подходы к обретению Нового Человека были различны – от идеи сексуальной революции Александры Коллонтай («крылатый эрос» и теория «стакана воды») и замысла А. В. Барченко создать Единое Трудовое Братство на основе телепатии и телекинеза (он задружился с оккультистами ВЧК и вместе с ними исчез в свое время), до Института гениальности Г. Сегалина и проекта зоолога проф. Ильи Иванова «Об искусственном скрещивании человека с обезьяной» (поддержанного президиумом Государственного ученого совета в конце 1924 года). Архитектор-штейнерианец Мельников построил для Ленина пирамидальный хрустальный гроб, чтобы тот лежал, как Спящая Царевна, пока грядущий Принц не оживит его (но был выбран другой вариант, так как эта форма не подходила для публичного осмотра). Максим Горький выдвинул проект института Человека и пр. В первой половине 1930-х годов удар времени исчерпал себя, и мысль о Новом Человеке, лишенная вдохновляющего импульса, все же дожила до 1960–1980-х – в бледном виде бессмысленных идеологических заклинаний.
Тот же удар времени дал русское евгеническое движение. Русская евгеника (ранний этап генетики человека, но также и эволюции человека) ставила важные и интересные вопросы. Опиравшаяся на великие традиции русской биологии и медицины и руководимая Н.Кольцовым и другими крупнейшими биологами и врачами, она была лишена эксцессов и злоупотреблений, характерных для американской евгеники старого стиля и германской расовой гигиены. Напротив, «Русский евгенический журнал» Кольцова вёл систематическую критику любых необоснованных выводов и уклонений от строгого научного мышления – а в период всеобщего энтузиазма таких попыток было множество.
Как себе представляла ранняя советская власть создание Нового Человека, даёт представление статья нейрофизиолога Сергея Давиденкова «Наши евгенические перспективы» (журнал Труды кабинета по изучению наследственности человека, №1, 1929).
«Все евгенические программы единодушно выставляют, как основу положительной евгеники, “поощрение рождения детей теми, кто наделен благоприятными наследственными качествами” (п.8 программы Американского евгенического общества), но лишь в условиях имущественного равенства становится возможным организованное государственное определение этих наследственно наиболее ценных групп.
Кроме того, здесь нельзя базироваться только на пропаганде и уговорах, только распространять убеждение, что ограничение своей семьи одним или двумя детьми ведёт к быстрому вымиранию рода (п. 4 программы Английск. евгенич. о-ва). На стороне генотипически лучших родительских пар должны быть организованно созданы лучшие условия для деторождения. Государство должно активно вмешаться в плачевные результаты современной беспорядочной панмиксии.
Наследственные качества расы
Какие же наследственные качества расы должны быть предметом социальной охраны и в какой форме эта социальная охрана должна быть осуществлена?
По первому из этих вопросов мы находимся в исключительно выгодном положении, т. к., при возможности широкого социального законодательства, мы и здесь можем не идти в тёмную, а вполне ясно и чётко ставить себе цели. Наиболее евгенически ценными группами в первую очередь должны быть признаны наиболее интеллектуально одарённые.
Все те качества, которые представляются ценными для будущих поколений, – всё, что характеризует лучший интеллект – активность, инициатива, воля, внимание, память, критическая способность, все виды особой одарённости, – всё это является несомненно положительным и заслуживает государственной охраны. Дети умных должны в каждом последующем поколении давать все больший и больший процент популяции по сравнению с детьми глупых.
Однако практическая евгеническая политика делается возможной уже в переживаемый нами период, т. к. для неё, в сущности, достаточно знать, что одарённость в целом относится к признакам, передающимся по наследству. Создавая на стороне лучших фенотипов условия, благоприятствующие рождению лишнего ребенка, мы тем самым неизбежно будем улучшать генотипический состав населения.
Это очень понятно и просто для всех тех признаков, которые подчиняются доминантному менделированию. Но это в равной мере приложимо и для признаков рецессивных. Если семьи ценных рецессивных гомозиготов, поощрять размножение которых необходимо, будут иметь по одному лишнему ребенку, сумма рецессивных генов, хотя бы и в гетерозиготном состоянии, несомненно нарастёт в следующем поколении; при планомерном проведении этого процесса желательные рецессивные задатки в популяции должны всё больше увеличиваться.
Стало быть, всё больше будут повышаться шансы и для встречи этих задатков, и для рождения ценных гомозиготов. Культивирование ценных рецессивных задатков есть, таким образом, процесс разве только несколько более медленный, чем культивирование задатков доминантных, но отнюдь не процесс утопический. То же касается, конечно, и рецессивных задатков, заключающихся в Х-хромосоме, по-видимому, особенно богатой ценными наследственными возможностями.
Широко намеченные цели оздоровления генотипического фонда страны совершенно противоположны задачам создания небольшого генетически ценного слоя населения. Только в этом последнем случае мы были бы вправе рекомендовать для наиболее одарённых отыскивать себе всегда наиболее одарённую пару, предоставив худшим комбинироваться с худшими. Если умный будет выбирать себе умную жену, то оставшийся дурак женится на оставшейся дуре, и ещё вопрос, кто из них наплодит больше потомства.
Государственный евгенический контроль
Государственный евгенический контроль должен исходить обязательно из учета случайной панмиксии. Как бы ни комбинировались фенотипы, если на стороне лучших фенотипов будет всегда хотя бы небольшое преимущество детности, нет сомнения в том, что в каждом последующем поколении эти лучшие фенотипы будут появляться всё чаще и чаще, пока в результате всего процесса их перевес не выльется в ясную форму изменений основных свойств расы.
Действительно, нельзя не сознаться, что перенесение центра тяжести практической евгеники на охрану определённой расы есть опять-таки та же игра в тёмную, которую мы должны заменить ясной и чёткой целью. Почему считается выгодным для человечества охранять эту расу высоких голубоглазых блондинов? Ведь не потому, конечно, что нам нравятся голубые глаза, высокий рост и другие её атрибуты, а потому, что раса эта действительно несёт с собою весьма часто ценные психологические свойства.
Воспользовавшись этой сомато-психологической корреляцией, мы будто бы и можем вести отбор по внешним признакам, имея в виду конечной целью размножение даровитых людей. Как эта тенденция ни была бы, может быть, неприятна для представителей других рас, будь она биологически правильна, нам было бы, пожалуй, трудно против неё возражать. Но как раз и здесь, подобно рассмотренному выше вопросу о выдвиженчестве, рассуждающая таким образом евгеника выбрала себе окольный путь. Гораздо прямее мы подойдем к цели, если станем организовывать широкий евгенический отбор как раз по тому признаку, который нам больше всего нужен, т. е. как раз на основе психологической одаренности.
Увлечёт ли за собой этот психоотбор какие-нибудь антропологические признаки, изменится ли под влиянием этого отбора соматическое строение популяции или нет, для государства безразлично. Будут ли строить нашу будущую жизнь блондины или брюнеты, люди с плоским затылком или с выдающимся затылком, высокие или низкие – это с государственной точки зрения нам совершенно неважно. Но нам до крайности необходимо, чтобы эту будущую жизнь строили люди смелые, решительные, одарённые и способные к большой моральной дисциплине и к широким государственным концепциям. Создание этой новой породы людей и должно стать нашей евгенической политикой.
Евгенический отбор, построенный непосредственно по признаку психической одарённости, бьёт прямо в самую цель действительного улучшения человеческого рода и если евгенисты Запада не выставляют этого принципа, то это, вероятно, прежде всего потому, что для проведения его нужен ряд объективных социальных предпосылок, и прежде всего, конечно, уничтожение имущественного неравенства населения.
Итак, нами мыслится длинная и плодотворная работа, в результате которой, после правильно проведённой пропаганды, организуется обязательный евгенический осмотр городского населения Союза. Центром тяжести обследования является установление врождённой одарённости по предварительно хорошо выверенным тестам, причём последние должны быть построены таким образом, чтобы совершенно не влияли на конечный результат предшествующее обучение или воспитание. Согласно результатам обследования каждый гражданин или гражданка заносится в соответственную высшую или низшую геногруппу.
При отнесении осматриваемого в ту или иную группу одарённости не должны приниматься в расчет никакие сословные или национальные признаки. Однако возможно, что для мужчин и женщин придётся установить разные стандарты. Работу должны проводить специалисты, прослушавшие предварительно специальные курсы в Центральном Евгеническом Институте. Всем делом евгенического контроля ведает высший Евгенический Совет Республики. Должны быть приняты все меры к полной объективности работы евгенического осмотра, чтобы никакие личные, родственные или сословные или расовые симпатии врачей-обследователей не могли отражаться на результате их работы. Планомерным проведением этой программы удастся постепенно разбить всё городское население на отдельные геногруппы.
Евгеническая охрана людей 1-й геногруппы должна состоять в том, что государство именно в отношении этой группы должно посредством пропорционального увеличения заработка компенсировать для неё расходы, связанные с деторождением. В отношении этой группы выгодно развить максимальную экономическую поддержку, напр., увеличивать жалование на 50% с рождением каждого ребёнка, и кроме того, установить единовременные премии для 3-го, 4-го и т. д. ребёнка. При этом должно быть совершенно безразлично, муж или жена относится к 1-й геногруппе, государственная поддержка должна иметь место в обоих случаях.
Добровольно подвергнуться стерилизации
Очень возможно, что в отношении этой геногруппы придется делать и ряд других льгот, касающихся воспитания и образования детей и т. д. Но дети, родившиеся от такого брака, сами автоматически не должны пользоваться никакими евгеническими преимуществами, а должны будут снова, по достижении совершеннолетия, участвовать в евгеническом конкурсе на общих основаниях.
Следующая по квалификации геногруппа также может пользоваться некоторой поддержкой государства, но уже в меньшем размере. 3, 4-я и следующие геногруппы в вопросах своего размножения должны быть предоставлены самим себе, точно так же, как в настоящее время предоставлено само себе в этих вопросах всё население СССР.
В отношении же наиболее низко стоящей геногруппы, напр., 5-й, при делении популяции на 5 групп, которая должна соответствовать границе дебильности, должны быть приняты решительные меры для ограничения её размножения: с одной стороны, всем таким лицам должны вручаться специальные листки с описанием низкого умственного уровня возможного у них потомства, с решительным отсоветованием деторождения и, наоборот, с рекомендацией подвергнуться добровольной стерилизации; с другой стороны, имея в виду сравнительную безуспешность мер, основанных на одном только убеждении, представители этой группы должны быть как-то материально заинтересованы в том, чтобы выполнить даваемый им совет. Легче всего это может быть достигнуто назначением единовременной государственной денежной премии тем из них, которые согласятся добровольно подвергнуться стерилизации.
Как прибалты в 1930-е заимствовали евгенику у профессора Шепилевского
В начале ХХ века профессор Шепилевский, работавший в Юрьевском университете, был самым значительным евгенистом в России. Он предлагал «отбраковывать» «малоценные особи» — пьяниц, душевнобольных, геев – «чтобы возвеличить нацию». В 1920-30-е его идеи легли в основу формировавшихся эстонского и латышского национализмов.
В начале ХХ века евгенические идеи проникли из Западной Европы и США в царскую Россию. Главным специалистом в этой области стал Евгений Алексеевич Шепилевский. Он учился во Франции и Германии, в 1903 году стал профессором гигиены и бактериологии Юрьевского университета. В 1913 году Шепилевский опубликовал первую в России монографию по евгенике. Следуя примерам из США и Европы и находясь под влиянием работ Эрнста Рюдина и Геза фон Хоффманна, он выступал за широкую пропаганду евгеники, за создание Российского евгенического общества. Революция прервала его деятельность в России (он умер от гриппа в Воронеже в 1920 году), но идеи Шепилевского в полной мере были воплощены в жизнь в новых прибалтийских государствах.
(Зав.кафедрой профессор-гигиенист Евгений Алексеевич Шепилевский – в левом верхнем углу)
О евгенических идеях Шепилевского в России до сих пор почти ничего не известно. Попытаемся восполнить этот пробел.
Первая глава монографии Шепилевского о евгенике посвящена «естественному отбору как фактору сохранения в чистоте человеческой расы. В своих рассуждениях о расовой гигиене он берёт за основу и образец для евгенической практики «естественный отбор» Дарвина. Так, «природа» позаботилась о том, что «малоценные» выбраковывались. То, что механизмы отбора относятся и к людям, он считает доказанным фактом.
Однако он замечает, что в современном обществе механизмы отбора нарушены. Причину смягчения отбора он видит в «социальных связях» и «традиции заключения брака». Что касается последнего, он утверждает, что его современники преследуют в браке прежде всего экономические, а не евгенические интересы и не уделяют должного внимания физическому здоровью супруга, за исключением сельского населения, где физическая сила по-прежнему ценится. Учёный подчёркивает, что в настоящее время оказывается поддержка «слабым, больным и слабоумным». Он говорит даже о «войне» против «естественного отбора», в результате которой предпочтение отдается «слабым», а не «сильным».
В начале ХХ века евгенические идеи проникли из Западной Европы и США в царскую Россию. Главным специалистом в этой области стал Евгений Алексеевич Шепилевский. Он учился во Франции и Германии, в 1903 году стал профессором гигиены и бактериологии Юрьевского университета.
В 1913 году Шепилевский опубликовал первую в России монографию по евгенике.
Следуя примерам из США и Европы и находясь под влиянием работ Эрнста Рюдина и Геза фон Хоффманна, он выступал за широкую пропаганду евгеники, за создание Российского евгенического общества. Революция прервала его деятельность в России (он умер от гриппа в Воронеже в 1920 году), но идеи Шепилевского в полной мере были воплощены в жизнь в новых прибалтийских государствах.
До сих пор почти ничего не известно
О евгенических идеях Шепилевского в России до сих пор почти ничего не известно. Попытаемся восполнить этот пробел.
Первая глава монографии Шепилевского о евгенике посвящена «естественному отбору как фактору сохранения в чистоте человеческой расы. В своих рассуждениях о расовой гигиене он берёт за основу и образец для евгенической практики «естественный отбор» Дарвина. Так, «природа» позаботилась о том, что «малоценные» выбраковывались. То, что механизмы отбора относятся и к людям, он считает доказанным фактом. Однако он замечает, что в современном обществе механизмы отбора нарушены.
Причину смягчения отбора он видит в «социальных связях» и «традиции заключения брака». Что касается последнего, он утверждает, что его современники преследуют в браке прежде всего экономические, а не евгенические интересы и не уделяют должного внимания физическому здоровью супруга, за исключением сельского населения, где физическая сила по-прежнему ценится. Учёный подчёркивает, что в настоящее время оказывается поддержка «слабым, больным и слабоумным». Он говорит даже о «войне» против «естественного отбора», в результате которой предпочтение отдается «слабым», а не «сильным».
Шепилевский затрагивает и демографическую проблематику. «Почти во всех современных европейских государствах наблюдается падение уровня рождаемости, что ограничивает возможности «естественного отбора» вследствие ограниченной вариации». Шепилевский также говорил о возможном вымирании целых народов в результате снижения рождаемости. Кроме того, размножаться, с его точки зрения, будут главным образом низшие слои населения: прежде всего «малоценные» будут иметь большое потомство, в то время как у интеллигенции будет меньше детей.
Тем не менее Шепилевский делает относительно позитивный вывод в отношении «естественного отбора» в современном мире, хоть и в довольно циничной форме. Он ссылается на работы дерптского профессора фармакологии Давида Лаврова и показывает, что «малоценные», как, в частности, алкоголики, имеют в основном «малоценное» потомство — «пьяниц, эпилептиков, слабоумных, душевнобольных, идиотов и других дегенератов». Их потомство является, как правило, настолько нежизнеспособным и больным, что такие семьи «вымрут» самое позднее через три-четыре поколения.
Он был уверен, что в конечном счёте «отбор внутри расы» будет успешным, в результате чего «сильные» одержат верх над «слабыми». Он также был убежден, что «цивилизованные страны» осознают эту задачу, поддержат «естественный отбор» евгеническими мерами (в этой связи он называет запрет на брак для психически больных) и победят «дегенерацию».
Шепилевский подробно описывает последовательность и структуру наследственности. Эта глава — самая большая в его монографии. В контексте немецкой расовой гигиены упомянут длинный список предполагаемых наследственных заболеваний — от слепоты до туберкулеза, который Шепилевский перенял у Макса фон Грубера из материалов гигиенической выставки в Дрездене.
Центральную часть работы Шепилевского составляли выкладки по практической евгенике. Он подчеркивал, что евгеника представляет собой «искусственный отбор», который должен заменить «естественный отбор», если тот нарушен.
«Малоценные индивидуумы» должны быть исключены из цепочки наследования. Про расовую гигиену он пишет следующим образом: «Цель ея по возможности очистить расу от преступников, алкоголиков, душевнобольных, идиотов и т. д., одним словом, ото всякаго рода дегенерантов». Он подробно останавливается на возможной практической реализации евгеники. Шепилевский приводит, в частности, в качестве аргумента пример США, где к тому времени в более чем 24 штатах были приняты законы, которые можно было назвать евгеническими.
Он выделяет три основных инструмента для борьбы с «ухудшением расы» и называет в качестве первого возможность запрета на брак для людей, которые страдают различными наследственными заболеваниями и должны быть исключены из естественного воспроизводства.
В дополнение к этой возможности он называет такой инструмент, как справка о наследственном здоровье, которая при заключении брака фиксировала бы состояние наследственного здоровья молодожёнов или же с самого начала не допускала бы брака.
В качестве радикального евгенического инструмента Шепилевский называет стерилизацию. Он указывает на то, что стерилизация облегчается не в последнюю очередь благодаря новой технике вазэктомии; её проведение теперь гораздо проще и менее проблематично, чем кастрация, которую применяли до этого. В отличие от последней при вазоэктомии мужчинам перевязывали только семенные канатики.
Дерптский (Юрьевский) университет, где работал Шепилевский, был до 1918 года главным научным центром для прибалтийских провинций Российской империи. Здесь обучалась биомедицинская элита образовавшихся после Первой мировой войны балтийских государств. В отличие от России, среди прибалтийских народов гигиенические представления и связанные с ними евгенические идеи Шепилевского нашли широкий отклик. Так, среди латышей и эстонцев были широко развиты антиалкогольные движения, которые одновременно были носителями и распространителями национального самосознания. Действие алкоголя, наносящее вред зародышевой клетке, и следующие из этого евгенические идеи были частью требований запрещающих союзов.
Евгенические идеи активно обсуждались
Евгенические идеи активно обсуждались накануне Первой мировой войны в эстонском национальном движении. В 1924 году в Эстонии было организовано «Эстонское общество евгеники Расовая гигиена». И в Латвии, и в Эстонии позже родились национальные евгенические проекты, которые на основании евгенических законов в Эстонии с 1937 года и в Латвии с 1938 года предусматривали аборты и стерилизацию по евгеническим показателям (в Эстонии даже без согласия пациентов).
В 1939 году в Эстонии в Тартуском университете была создана кафедра евгеники. Заведующим кафедрой стал Ханс Мадиссоон (1887-1956), в то время председатель эстонского евгенического общества. Судебный биолог и антрополог, Мадиссоон изучал медицину в Юрьевском университете в 1911- 1917 годах. Мадиссоон посещал лекции Шепилевского и в своей автобиографии назвал его научным учителем. В отношении евгенической практики у него была не просто довольно радикальная позиция. По его мнению, евгеника в Эстонии должна была привести к формированию «расово» и «наследственно здоровой» нации.
В Латвии также были сильны евгенические идеи, заложенные Шепилевским: Екабс Приманис изучал медицину в Юрьеве с 1911-го по 1913 годы и тоже был учеником российского учёного. В 1930-е годы он ввёл лекции по евгенике в программу университета Риги и стал ведущим евгенистом в Латвии. Приманис настойчиво пропагандировал национальный евгенический проект, который появился в 1938 году, и вместе с хирургом Паулсом Страдиншом (председатель Общества оздоровления) призывал к созданию евгенического научно-исследовательского института, который был открыт в 1938 году и директором которого он стал.
Ещё одним латышским евгенистом, учеником Шепилевского, был Херманис Будулс. Его вторым учителем был также российский евгенист, профессор Владимир Чиж, который в дореволюционное время заведовал психиатрической клиникой Юрьевского университета. Чиж считался не только крайне консервативным учёным, но и был последователем итальянского учёного в области уголовной антропологии Чезаре Ломброзо и разделял его взгляды на биологические основы преступности. Будулс защитил у Чижа диссертацию в области «сравнительной расовой психиатрии»: он изучал частоту нервных расстройств у различных этносов. Лекции Шепилевского Будулс посещал регулярно с 1909-го по 1911 годы; Шепилевский был также вторым руководителем диссертационной работы Будулса.
(Профессор Владимир Фёдорович Чиж)
Будулс пошёл ещё дальше и говорил уже не о евгенике, а об «улучшении расового состава латышского населения». В 1930 году он стал экспертом органов здравоохранения Латвии по вопросам евгеники и принялся составлять критерии, по которым можно было вычислить «малоценных людей». В эту группу попадали алкоголики и преступники во втором поколении, шизофреники, гомосекмуалисты и «прочие половые извращенцы» — всех им предписывалось стерилизовать насильно. Практическое применение идей Будулса было остановлено аннексией Латвии Советским Союзом.
Таким образом, русский профессор Евгений Алексеевич Шепилевский и отчасти его коллега Владимир Фёдорович Чиж вольно или невольно внесли огромный вклад в формирование эстонского и латышского национализма, стремительно формировавшегося в 1900-30-е годы. Этот национализм во многом базировался на принципах евгеники, которые легально позволяли отбрасывать «малоценные особи» в своих нациях.
Новый человек ХХ века с яичками обезьяны
В начале ХХ века Первый мир был обуреваем страстью к переделке человека. Результаты не замедлили появиться: русско-французский субботник Воронов и австриец Штейнах с целью омоложения провели сотни пересадок яичек обезьян людям. Но в 1940-е по этическим соображениям эти опыты были запрещены.
(Сергей Воронов за операцией)
Идея-фикс «мы не можем ждать милостей о природы, взять их у неё — наша задача» (селекционер Иван Мичурин) ошибочно ассоциируется только с молодой советской властью. В эту же копилку идёт «Собачье сердце» Михаила Булгакова (особенно одноимённый фильм), из которого не слишком образованный человек делает вывод о придурочности большевиков. Начитанный интеллигент ещё что-то слышал о раннесоветских попытках скрестить обезьяну и рабочего, и вот готово клише: «Уроды!».
Но весь этот советский опыт по переделке человека лишь мизерная часть того, что делали с людьми на Западе. И не по придурочности и не по злобе, а из-за веры во всемогущество науки. Почти всё, чем пользуется сегодня человечество и ошибочно считает творением современных учёных, было придумано в промежуток 1870-1930. Двигатель внутреннего сгорания и электромобиль (до него и спустя сто лет потомки не добрались), связь, телевидение и кибирнетическая машина, электричество и основы массового производства товаров, селекция животных и растений. Материальный мир вокруг нас процентов на 95 – это всё изобретения столетней или более давности.
Последнее, до чего не дотянулась наука – человек. Мы всё также подчинены законам природы и почти не в силах изменить её. Но не по бездарности, а по этическим ограничениям.
Первые опыты по «улучшению» человека в начале ХХ века дали быстрый и прекрасный результат. Его (результат) не надо было засовывать под микроскоп, чтобы убедиться в действенности манипуляций учёных. Два великих медика того времени – Сергей Воронов и Эйген Штайнах – демонстрировали итоги своих опытов в переполненных аудиториях, и публика им рукоплескала.
(Сергей Воронов)
Оба учёных работали над омоложением человека, и лидером тут был Сергей Воронов.
Сергей (Самуил) Абрамович Воронов родился в 1866 году в Воронеже, в семье субботников – русский субэтнос, исповедовавший иудаизм с XVII века. Царизм тогда ещё как-то терпел евреев, но русские иудаисты были самой угнетаемой религиозной группой в Российской империи («предали веру отцов»). Поэтому ничего удивительного не было в том, что Сергей Воронов в 1884 году вместе со своей семьёй переехал на постоянное жительство во Францию. В 1893 году он получил высшее медицинское образование. В 1896 году уехал в Египет, где вошёл в состав лечащих врачей хедива (титул руководителя государства в 1867-1914).
(Семья Вороновых, ещё в России)
В Египте Воронов нашёл прекрасный биологический материал для своих опытов – невольников-евнухов. Кастрировали их совсем в юном возрасте 6-7 лет. Повзрослев, эти мужчина приобретали женоподобные формы тела. У них были широкие бёдра, узкие плечи. Не росла борода. Интеллект у евнухов был низким, и они обладали плохой памятью. Подобные закономерности привели Воронова к выводу, что на формирование мышечной массы, скелета, умственное развитие влияют непосредственно половые железы.
Молодой врач также установил, что кастраты довольно быстро старились, седели и не доживали до преклонных лет. Именно это натолкнуло Сергея Абрамовича на мысль об омоложении организма: если стареющему евнуху ввести семенные железы от молодого полноценного мужчины, то организм кастрата должен был омолодиться.
Позднее он вспоминал, что сразу начинал опыты с пересадкой желёз обезьян людям. Но злые языки уверяли, что египетские сатрапы разрешали ему экспериментировать с приговорёнными к казни людьми (разбирать их на органы). Впрочем, Воронов был умный человек, и понимал, что руку надо набивать всё же на обезьянах – в Европе египетский номер со смертниками так и так не прошёл бы.
(Иллюстрация в журнале об опытах Воронова в Каире)
Кроме того, в его представлении обезьяна была лучше человека и по этическим соображениям: они не обладали негативной наследственностью, не были склонны к алкоголю, табаку, растлению малолетних и другим неприглядным качествам человеческой натуры.
В 1912 году Воронов делает свою первую операцию в Европе. Он пересаживает щитовидную железу шимпанзе человеку, страдающему щитовидным заболеванием. После этого больной чувствует себя заметно лучше, и этот успех окрыляет экспериментатора.
Следующим пациентом становится 14-летний мальчик, страдающий умственной отсталостью. Сергей Абрамович взял зобную железу обезьяны и поставил мальчику прививку. «В момент операции он был полным идиотом и производил впечатление восьмилетнего — возраст, в котором его захватила болезнь. 5-го декабря 1913 года с присутствием 19 врачей пересадил ему правую долю щитовидной железы павиана. Эффект поразительный, мальчик настолько вырос и поправился, что мог получить образование, а в 1917 году был признан годным на фронт», — писал Абрамов.
(Результат опытов Воронова — налицо)
С 1920 года Воронов начал специализироваться на пересадке яичек. Он производил тонкие срезы на яичках шимпанзе и вшивал их в мошонку пациента. На первой же операции человеческий организм принял инородное тело. Оно вросло в яички 65-летнего больного. «Тот заметно посвежел, морщины на лице разгладились, в движениях появилась пластика и энергия», — описывал Воронов.
В эти же годы параллельно с Вороновым такими же опытами занимался австрийский хирург Эйген Штайнах, причём он пересаживал и железы от человека к человеку. Журнал «Красная нива» в 1921 году так описывал его практику:
«После того, как Штейнах получил поразительные результаты на животных, он мог считать себя в праве перенести их и на человека. Первой операцией, произведённой им, совместно с молодым своим сотрудником хирургом Лихтенштерном, было возвращение потенции и мужских признаков кастратам. Первым, подвергшимся этой операции, был военный, у которого во время войны были удалены оба яичка, вследствие ранения.
Уже через несколько месяцев после этого в нём проявились признаки кастрации: ожирение, потеря волос, потеря половой способности, общая безучастность и обессиление. В 1916 году Лихтенштерн всадил ему крипторхическое яичко, после чего к пациенту вернулось половое чувство, усилилась мускулатура, обволосение и т. д. Субъект женился и пользуется семейным счастьем, по последним данным до сих пор, т.е. уже 5-й год.
(Эйген Штейнах)
(Крипторхическими или «паховыми» называют яички, которые вследствие невыясненных ещё условий эмбрионального развития не опускаются в мошонку, а застревают в паху. Такие яички часто причиняют боли и являются источниками опасных опухолей, вследствие чего их и раньше удаляли и выбрасывали вон)
После того Лихтенштерн описал ещё два подобных случая, а в 1918 году — первый случай оперативного излечения гомосексуалиста: у пациента были удалены его собственные обоеполые яички и всажено крипторхическое из нормально-сексуального субъекта.
Наконец Штейнах описывает 3 случая омоложения стариков. В этих трёх случаях существенное значение имеет то обстоятельство, что все три пациента не знали о характере операции, которой они подверглись, когда в них стали проявляться все объективные признаки омоложения: они обращались к врачу не за омоложением, а с какими-либо другими заболеваниями и недугами. Таким образом, здесь исключается всякая возможность подозревать самовнушение.
1-й случай относится к чернорабочему 44 лет, но со всеми признаками преждевременной старости. Он явился к врачу из-за общей слабости тела и боли в обоих яичках. Весьма худ, слабая, вялая мускулатура, лицо в складках.
Неспособен к физическому труду, а половое влечение отсутствует уже несколько лет. Боль в яичках оказалась следствием двусторонней водянки яичек.
1 ноября 1918 года ему была произведена операция: вскрытие обоих яичек; одновременно двусторонняя перевязка и перерезка по методу Штейнаха.
Через 4-5 месяцев после этого пациент в качестве чернорабочего носит на спине грузы до 100 кило весом. Он прибыл в весе, лицо разгладилось. Потенция на высоте бурной юности, рост волос на голове, бёдрах и лобке, чаще бреется. Через год он прибавил в весе на 12 кило.
2-й случай. 70-летний старик, руководитель крупного предприятия. Доставлен в санаторий с нарывом левого яичка. У него удалено левое яичко и одновременно сделана перевязка на правой стороне.
Вот как через несколько месяцев после операции сам пациент описывает своё состояние в письме к Лихтенштерну (характерно, что и в момент написания этого письма он еще не имел представления о характере произведенной на нем операции): «После заживления раны я стал искать места отдыха, чтобы набраться сил. Уже там, к моему крайнему удивлению я имел ночью при спинном положении эротические сны и в связи с ними — поллюции. Мой аппетит выродился в настоящее обжорство и даже и теперь в настоящее тяжёлое время я едва в состоянии удовлетворить потребности моего желудка.
В то время, как раньше я находился в состоянии глубокой духовной депрессии, теперь я уже много месяцев вновь жизнерадостен. Мой вид опять свеж и для моего возраста я очень гибок. Люди, с которыми я теперь вновь вхожу в сношения, считают меня едва за шестидесятилетнего и сомневаются, чтобы мне исполнился 71-й год жизни. Раньше, когда я шёл немного быстро или поднимался по слегка крутой дороге, мне приходилось бороться с тяжестью и одышкой: теперь это почти совершенно прекратилось и я бываю на ногах часто целый час».
3-й случай касается 66-летнего купца, страдавшего в течение 5 лет сильной утомляемостью, упадком умственных сил и памяти, затрудненным дыханием и т. д. 12 ноября 1919 года произведена операция. Через 1/2 года после этого он прибавил в весе на 7 кило, у него восстановилась память и психическая бодрость, исчезли типические признаки одряхления (одышка, боли во всех членах). Восстановлено libido».
(Результат операции, сделанной Вороновым — налицо)
Оба медика поставили дело на поток. За омоложением к ним тянулись десятки людей, и если бы не высокая плата за операцию, это были бы тысячи пациентов.
С 1921-го по 1924-й года Воронов сделал 56 операций. Все они благотворно сказались на здоровье пациентов.
В 1923 году состоялся хирургический конгресс в Лондоне. На нём собрались светила медицинской науки из Европы и Америки. Выступление Воронова было главным событием столь серьёзного мероприятия. Журнал Time описывал его как «триумф».
Сергей Абрамович заявил, что прооперировал 238 человек в возрасте от 55 до 70 лет (включая египетские опыты). В 90 случаях из 100 результат был положительным. У лиц в возрасте от 70 до 85 лет данные были несколько хуже. Их было прооперировано 19 человек. Важнейшие функции организма, в том числе и половые, были восстановлены у 11 пациентов.
Особое впечатление на светил медицины произвёл случай с неким богатым англичанином. Тому было 74 года, но выглядел он на все 85. Ему Воронов в мошонку вшил яичко павиана. Старик, спустив штаны, радостно вертелся перед публикой.
(Результат операции, проведённой Вороновым — налицо)
Воронов становится знаменитостью, а также миллионером. Спрос на операции был таков, что ему пришлось создать обезьяний питомник на юге Франции, в замке Гримальди. В 1927 году Воронов заявляет, что «вскоре в Европе и Америке обезьяньих питомников будет не меньше, чем заводов Форда.
Омоложение посредством пересадки обезьяньих яичек настолько интересует публику, что находит отражение даже в популярной литературе. С интервалом в два года в свет выходят два произведения, написанные профессиональными медиками, по совместительству великими писателями, — рассказ Артура Конан-Дойля «Приключения ползающего человека» (1923) и Булгаковское «Собачье сердце» (1925).
В России тоже идут подобные опыты
В России тоже идут подобные опыты, и медики, проводившие их, и становятся прототипами булгаковского произведения. Персонаж «Доктор Бурменталь» — это доктор Розенталь, руководитель одной из трёх лабораторий под началом великого физиолога Ивана Павлова. «Профессор Преображенский» — это профессор Воскресенский из лаборатории по омоложению в Твери.
Вот, например, что писала газета «Крестьянская правда» от 12 января 1924 года про последователей Воронова в заметке с названием «Омоложение»:
«Продолжателями дела Штейнаха и Воронова являются профессор Воскресенский и доктор Успенский, имеющие в Твери специальные учреждения. Они производят свои работы и над людьми. Ими за полтора года омоложено: 10 рабочих, 5 врачей, 2 священника, 1 торговец и больше 15 советских служащих. Материал для операций обеспечивает обезьяний питомник. Большинство лиц, подвергшихся операции, чувствуют себя вполне хорошо, бодры и работоспособны. У некоторых из них исчезли морщины, начали расти волосы на месте прежней лысины».
В 1925 г. вышла книга Воронова «Омоложение прививанием», в которой врач описывал ожидаемые эффекты трансплантации ткани яичек: улучшение памяти, высокая работоспособность, отпадение потребности в очках (из-за укрепления глазных мышц), продление срока жизни и повышение потенции. Занимался Воронов и пересадкой обезьяньего яичника женщинам. Он также проводил обратные опыты по пересадке человеческого яичника обезьяне и искусственного осеменения обезьяны человеческой спермой, правда, безуспешно.
(Обезьяний питомник Воронова в его замке Гримальди в Провансе)
К началу 1930-х «омоложению» подверглись несколько тысяч весьма состоятельных людей, среди которых Гарольд МакКормик — председатель компании International Harvester Company, и стареющий премьер-министр Турции Ататюрк. Также пациентом Воронова был премьер-министр Франции Жорж Клемансо.
Тогда же с ростом правых и профашистских настроений во Франции усиливаются нападки на Воронова. Его обвиняют в пренебрежении человеческой моралью, тут же сыплются обвинения, что он агент НКВД. Воронов перебирается во французскую колонию Алжир, там было немного поспокойнее.
В 1940 г. нацисты оккупировали Францию, и подвластные им вишисты конфисковали всё оборудование лаборатории Воронова, все его архивы и документы, находившиеся в его дворце на Лазурном Берегу. Ему пришлось бежать и из Алжира – в нейтральную Швейцарию. Там местные власти категорически запретили ему заниматься «омоложением», и до конца своих дней – в 1951-м – Воронов был обычным пенсионером. Прожил он 85 лет.
(Погром в лаборатории Воронова, 1940 г.)
Примерно в те же годы – в начале 1930-х правел и сталинский режим, а потому опыты с пересадкой органов обезьян людям прекратились. Тем более что главный энтузиаст этих практик доктор Илья Иванович Иванов умер в 1932 году.
Именно опыты Ильи Иванова и стали беллетристикой в СССР, обрастая с каждым годом домыслами. Иванов якобы выводил «гибридного человека» — получеловека-полуобезьяну.
(Илья Иванович Иванов)
«В 1926 году Сталин поддержал секретный план по созданию в лаборатории существ, обладающих невероятной силой и недоразвитым мозгом, нечувствительных к боли, выносливых и неприхотливых в пище. Предполагалось, что удастся вырастить «живую военную машину», а заодно и «рабочую лошадь», которую без больших затрат можно было бы эксплуатировать в угольных шахтах, на строительстве в Сибири и арктических регионах», — так сегодня домысливают опыты Иванова. Людям и в голову не приходит, что этот «гибрид» был в десятки раз затратнее, чем «рабочая лошадь» в виде русского крестьянина. Полуобезьяне надо было сделать операцию – для этого понадобились сотни, если не тысячи высококвалифированных врачей (к концу 1920-х в СССР из было, хорошо если десяток). Надо было ждать лет 5-6, пока «гибрид подрастёт», кормить и охранять его. Зачем всё это, когда можно было выдернуть миллион-другой крестьян и отправить их на ударную стройку и или в пекло боя. Бесплатно и сердито. При Сталине «гибридами» было 80% населения.
(Статья об опытах Иванова, при нажатии на картинку можно посмотреть её в увеличенном размере)
Нет, Илья Иванов занимался такими же опытами, что Воронов или Штайнах – омоложением, заменой больного человеческого органа на здоровый обезьяний. Именно для этих целей и был создан большой обезьяний питомник в Абхазии.
Если доктор Иванов так был нужен Сталину, то он не получил бы в 1930-м 5 лет лагерей за «контрреволюционную деятельность», правда, заменённых ему на ссылку в Алма-Ату. Где он и умер в возрасте всего 62 лет.
(Источник части иллюстраций; там же можно ещё почитать о жизни и опытах Сергея Воронова)
(Источник части иллюстраций; там же можно ещё почитать о жизни и опытах Сергея Воронова)
В США жертвы евгеники дождались компенсаций от властей
Штат Северная Каролина стал первым в Америке, где жертвам евгеники начали выплачивать компенсации – по 50 тысяч долларов. Только в этом штате с 1929 по 1974 год власти стерилизовали около 7500 человек на основании их «слабоумия».
Статистика показывает, что в Северной Каролине среди этих 7,5 тысяч 85% составляли женщины, 40% — негры и индейцы. До сих пор живы около 2 тыс. жертв медицинского произвола.
Врачи-евгеники в США были уверены, что они заняты нужным обществу делом. К примеру, профессор Данн уверял, что 55-60% преступников – неполноценные люди (слабоумные или «аморальные»), и эта неполноценность передаётся по наследству. И если этих людей лишить возможности размножаться, то и преступность и прочие пороки пойдут на спад.
Первый штат, который принял евгенические законы – Индиана, в 1907 году. И далее понеслось – всего положения о неполноценных людях и их стерилизации действовали к началу 1950-х в 32 штатах. Кроме того, в 15 штатах таким людям было запрещено вступать в брак. Под этот шумок белым людям удалось протащить в законы 12 штатов запрет на вступление представителям нордической расы с цветными. К примеру, в штате Алабама белой женщине за брак с негром грозило 3 года тюрьмы. Финансирование академических исследований в области евгеники финансировали такие фонды, как Фонд Карнеги, Фонд Рокфеллера (сейчас эти фонды финансируют в странах Третьего мира борьбу за демократию). К концу 1930-х на стипендии этих гуманистов на евгеников обучались около 5 тыс. студентов вузов (всего же ежегодно выпускались по этой специальности до 20 тыс. человек).
Одни из самых жестоких евгенических законов существовали в Северной Каролине. К примеру, стерилизация делалась автоматически всем людям, ей IQ был ниже 70. Также поощрялась стерилизация среди бедняков – за эту операцию им даже платилась премия в 200 долларов. Впрочем, сумели нажиться на бедняках как раз белые чиновники и полиция. Известно о более, чем 400 случаях в этом штате, когда силовики хватали на улицах негрятянских женщин, стерилизовали их, предварительно заставив поставить на бумажке какую-то закорючку, а премию присваивали.
В Северной Каролине, а также Иллинойсе фактически была узаконена и эвтаназия неполноценных. Точнее, власти просто закрывали глаза на их умерщвление. Финансировал пропаганду преждевременного ухода из жизни Фонд Карнеги. Одним из самых распространённых методов было заражение туберкулёзом психбольных. К примеру, только в Иллинойсе с помощью этого способа ушли из жизни за время данной программы (в течение 27 лет, с 1911 по 1938 год) около 1,5 тыс. человек.
И вот в 2012 году власти Северной Каролины признали грехи прошлого и начали расплату за содеянное – по 50 тыс. долларов оставшимся в живых жертвам евгеники (всего таковых в штате около 2 тыс. человек).
Американские СМИ рассказывают истории некоторых этих людей из штата Северная Каролина. Вот Эллен Риддик, негритянка 57 лет. В 1968 в возрасте 14 лет году она была изнасилована, забеременела. Местный судья посчитал, что причиной этого инцидента послужила «распущенность» Эллен, и присудил стерилизовать её.
А это Дженис Блэк. В 1971 году северокаролинский суд решил стерилизовать её, 18-летнюю, как слабоумную. Уровень IQ Дженис составлял 44, её развитие соответствовало развитию 7-летнего ребёнка.
На фото ниже – Чарльз Хотт. В 1968 году в возрасте 19 лет его поместили в больницу для людей с «психическими и эмоциональными расстройствами». Согласие на его стерилизацию подписали родители (согласие родителей, т.е. усложнение процесса потребовалось, потому что Чарльз был белым; в случае с неграми, как мы видели выше, решение принималось гораздо проще). При этом уровень IQ у него был выше минимальной нормы – 73. Но родители и власти посчитали, что молодой человек трудно социализируем.
Компенсации в штате Северная Каролина ещё высоки по сравнению с другими странами, где была узаконена евгеника. К примеру, в Швеции, где насильно стерилизовали «неполноценных» до 1975 года, им в качестве компенсации государство выплатило всего по 19 тыс. евро (примерно 25 тыс. долларов – в 2 раза меньше, чем в Северной Каролине). Правда, в Швеции власти расплатились с 1999 до 2003 года перед всеми ныне живущими жертвами, коих набралось 1,7 тыс. Кстати, только в том же 2003 году в евросоциалистической Швеции были окончательно отменены привилегии дворян перед остальными согражданами (к примеру, они имели преимущество при поступлении в военные вузы, а также право на повышенные социальные выплаты).
Сегодня среди государств Первого и Второго мира узаконенной евгеника остаётся только в Китае (в Японии евгенические законы были отменены в 1996 году, в Южной Корее в 2003 году). Так, при ряде генетических заболеваний в стране азиатского социализма мужчине и женщине позволено вступать в брак, только если они оба пройдут стерилизацию.
Однако, де-факто евгенические законы действуют и в России. Если Белый мир бежит от этой практики и кается, то у нас общество идёт в обратную сторону, на десятилетия назад. В 1993 году в России был принят соответствующий закон о стерилизации в России. В нём предусмотрена эта операция в отношении признанных судом недееспособными граждан. Проводится она только с согласия официальных опекунов больных и по решению медкомиссии, которое утверждается судом. Однако на практике в психбольницах главврачи сами принимают решение о стерлизации пациенток. Ну правда, не в суд же им ходить.
Достоянием гласности в последние годы стали десятки подобных случаев. Приведём лишь часть из них. Так, в Пермском крае по приказу главврача дурдома стерилизовали 14 пациенток. И история эта всплыла на свет лишь потому, что главврач проворовался – одна из проверок показала, что он присваивал пенсии больных, а также деньги со сберкнижек умерших. А незаконная стерилизация уже пошла как довесок к основному делу.
А это случай из дурдома в Московской области, где главврач по собственной воле также посылал на стерилизацию пациенток. В качестве своего оправдания медики по одному из случаев приводили такие аргументы:
«Сергей Иванович Шарунов, главный врач: «Колозатова совершенно асоциальный тип. У неё повышенная сексуальная возбудимость, она легко идёт на контакт с мужчинами. Как она может рожать детей, кто из них вырастет? Ведь она их не воспитывает, не заботится о них. Стерилизация — это метод контрацепции. Таким образом мы уменьшаем число нежелательных беременностей и абортов». Людмила Ивановна Баграмова, психиатр: «Колозатова — ужасный человек, она проститутка, алкоголичка, садистка. Какие ей дети? Вообще дети душевнобольных — нагрузка для общества. Если один из родителей душевнобольной, то вероятность того, что ребенок тоже будет душевнобольным, составляет 16%».
* * *
Впрочем, дай волю таким главврачам и введи в России евгенические законы штата Северная Каролина, действовавшие там до 1974 года, у нас стерилизовали бы процентов 60-70 населения. «А чо, американцам можно, а нам нельзя!?» А Госдеп в лице Фондов Рокфеллеров и Карнеги профинансировал бы это дело. Заодно и главврачам и прочей вертикали власти приварок – не век же им пенсии пациентов тырить.
