<embed type="application/x-shockwave-flash" wmode="transparent" src="http://providenie.narod2.ru/providenie1.swf" height="186" width="186">
• Посм., ещё видео
А там, за океаном, - куда им до понимания духовного смысла. Цинично и безапеляционно на эти и подобные вопросы отвечает книга Уолтера Лаккера под названием "Черная сотня и истоки русского фашизма", вышедшая в 1994 году в Вашингтоне в издательстве "Проблемы Восточной Европы" (Walter Laqueur. "Black hundred the rise of the extreme right in Russia").
Заметим, что монография практически недоступна российской аудитории, хотя она и напечатана на русском, немецком и английском языках. Недоступность своих книг широкой аудитории российских читателей отмечает и сам Лаккер, свидетельствуя о себе, что он не советолог и его имя в России мало кому известно, за исключением нескольких специалистов. Вторая его книга - "Длинный путь к свободе" (о гласности), "была одной из последних книг, если не самой последней, - пишет Лаккер, - переведенной и отпечатанной для членов Центрального Комитета КПСС и некоторых других высокопоставленных лиц тиражом примерно в 300 экземпляров.
Простые смертные доступа к ней не имели" (с. 13). Автор цитируется такими идеологами американизма, как Збигнев Бжезинский, и является одним из крупнейших исследователей фашизма. Эта книга, как говорит сам Лаккер, посвящена не организационным структурам ультраправых, а их идеям, и потому затрагивает глубинные основы русской патриотической идеологии.
Однако воинствующий безбожник, Лаккер склонен объяснять русскую идею, уходящую корнями в область Духа, с позиций атеистической психиатрии. "С недавних пор, - пишет Лаккер, - в русский язык вошел термин "масонофобия", который современные безбожные психиатры определяют как "род политического безумия, характеризующегося страхами и крайней подозрительностью, близкими к горячечному фанатизму или к паранойе; оказание помощи в таких случаях выходит за пределы возможностей медицины" (с. 85).
Конечно, легче всего обвинять своих оппонентов в психической несостоятельности, не приводя вместе с тем веских доказательств. Уолтер Лаккер уже с первых страниц заявляет себя как враг русского патриотизма: "Как специалист по фашизму, - пишет он, - я знаю, что с этими политическими явлениями (в том числе с "Черной сотней". - прим. автора.) нельзя бороться разумными доводами" (с. 6).
Будучи историком, автор проявляет младенчество ума, подразумевая под "Черной сотней" ультраправый экстремизм.
Позже, к началу XX века, название "черносотенного" получило народное антиреволюционное движение, что тождественно слову "народный". Лаккер как будто не догадывался, что национальная идея Черной сотни всегда связывается с мессианской идеей - в узком смысле, несения Креста Господня. Конечно, крест для американского профессора - это безумие, то безумие, которое описано в послании апостола Павла к Коринфянам: "ибо слово о кресте для погибающих юродство есть" (1 Кор. 1, 18). В монографии вообще очень безосновательно пренебрегается Священное Писание и вместе с ним тот библейский национализм, который мы видим еще в Книге Бытия, когда во время строительства вавилонской башни Господь разделил языки (см. Быт. 11, 4-9).
Этот библейский национализм является как бы духовным карантином, установленным Самим Богом: в том случае, если заражается богоборчеством один этнос, другой может быть сохранен. Так вот, этот национализм мешается с животным, страстным, человеконенавистническим национализмом, состоянием гордого падшего духа. Первый, божественный, можно назвать патриотизмом с большой буквы, второй, безусловно, - духовная болезнь. Но у Уолтера Лаккера все смешалось.
В крестоношении нет превосходства, это бремя скорбное, уничижительное, здесь не может появиться, к примеру, антропологического превосходства одной нации над другой. Крестом нельзя гордиться! Можно, конечно, говорить о том, что одна нация более повреждена богоотступничеством и духовным падением, одна более угодна в очах Божиих, другая - нет. Но это все - суды Божии, которые не дано уразуметь падшему человеческому разуму. Одно из проявлений такого суда Божия мы можем увидеть в Откровении апостола Иоанна Богослова: "Знаю твои дела, и скорбь, и нищету... и злословие от тех, которые говорят о себе, что они Иудеи, а они не таковы, но сборище сатанинское" (Откр. 2, 9).
Церковное пение носило самый возвышенный характер, но лишь немногие могли понять слова текстов, в большинстве своем исполнявшихся на модифицированном церковнославянском языке.
Произносились проповеди о христианской любви, самоуничижении и благотворительности, но велики были и предрассудки, вера в злых духов и даже в существование Сатаны". (с. 87). Господин Лаккер в главе о Церкви как атеист показывает свою полную неспособность понять суть христианского учения.
Отсюда мысли его весьма сбивчивы, и при пересказе жития св. прав. Иоанна Кронштадтского он проявляет всю свою безобъективность. "Иоанн осуждал какой-либо интерес к политике, - пишет Лаккер. - Однако он активно участвовал в событиях своего времени, и его политическое направление было крайне правым.
Он являлся неумолимым врагом всех, кто бросал вызов властям, и не только революционеров (для которых он требовал самых суровых наказаний), но и тех, кто отстаивал умеренные либеральные реформы". (с. 91). Лаккер и иже с ним не могут простить Батюшке Иоанну его черносотенство и истинный русский патриотизм и воздвигают на него клевету: "В нем было нечто большее, чем просто мистическая искра, и некоторые из его патронов, включая Победоносцева, не доверяли ему, и, как оказалось, справедливо, ибо уже при жизни Иоанна его ближайшие последователи - иоанниты - провозглашали его божественность.
Они считали Иоанна первым Христом и создали еще одну религиозную секту, а дом, где он жил, стал местом паломничества" (с. 91). Как будто автор не знает, что это сектантское движение принесло много огорчений самому Батюшке, и что он запрещал появляться таким людям ему на глаза до их полного раскаяния.
У Лаккера вообще почему-то дар пророчества превращается в экстремизм, а святость - в бескомпромиссность. Лаккер посмеивается над идеей Святой Руси, говоря о том, что обращение русских националистов к морально-религиозному идеалу (а не к эстетическому, этическому или политическому, как у французов, немцев и англичан) служит "точным признаком слабости и неуверенности нации", неудовлетворенности своей историей, "которая (т.е. нация. - Прим. автора.) лишь недавно достигла полной независимости или же по каким-либо причинам уверовала в то, что ее прошлые свершения на сцене мировой истории не могут сравняться со свершениями других народов" (с. 194).
"Душевный человек не принимает того, что от Духа Божия, потому что он почитает это безумием; и не может разуметь, потому что о сем надобно судить духовно. Но духовный судит о всем, а о нем судить никто не может. Ибо кто познал ум Господень, чтобы мог судить его? А мы имеем ум Христов" (1 Кор. 2, 14-16).
В заключение своей работы Уолтер Лаккер выдает попурри от Дмитрия Сергеевича Лихачева о пацифистском либеральном патриотизме. Этим он как бы назидает читателя к принятию либеральных взглядов. Высмеивая аскетический опыт Православия, аргументирует это тем, что благочестие - это фанатизм, в котором отсутствует любовь. "Те, кто сегодня выставляют себя самыми набожными из православных, - пишет Лаккер, - молятся громче всех прихожан, сильнее всех бьют себя в грудь и ниже всех отбивают поклоны во время службы, нередко проявляют больше рвения в борьбе против того, что они считают злом, нежели в выполнении заповеди христианской любви.
Спасение и любовь к ближнему - не для них, не для них и притча о добром самаритянине и Нагорная проповедь. Их главная забота - дьявол, а не Бог. Сатана привлекает их больше, чем Христос, и борьбу с дьяволом и его слугами они предпочитают всем другим заповедям. У фанатиков больше всего поражает отсутствие любви, возможно, они просто не способны любить" (стр. 364).
"Один критик, - продолжает Лаккер, - отметил почти полное отсутствие в литературе крайней правой (к которой автор относит, видимо, и Библию) лирического элемента и любовной поэзии. Женщины, а в особенности молодые женщины (которые считаются идеологически ненадежными) чаще всего изображаются в отрицательном свете. Единственный род романтической любви, появляющийся в этой литературе, - националистический эрос: рыцарь в сияющих доспехах защищает родину-"женщину".
(с. 364). Здесь Лаккер лукавит, говоря не об образе Родины-матери, а об образе родины-"женщины": в национал-большевистской идеологии, отрицающей божественный смысл символов национальной истории, образ Пресвятой Богородицы подменяется символом Матери-Родины, напоминающим языческую Гею и не имеющим никакого отношения к средневековому рыцарскому культу "дамы сердца".
Библейский национализм можно сравнить с необходимым для духовного возрастания нации целомудрием (см. Второзаконие 7, 1-10). Казалось бы, в выражении апостола Павла о том, что в Царстве Божием нет ни Иудея, ни язычника, ни раба, ни свободного (Гал. 3, 28 и Рим. 10, 12, а также Мф. 22, 30 и Лк. 20, 34-36), заложено противоречие, но на самом деле оно относится к той полноте, которая наступит, когда придет совершенное. Но и сейчас мы можем видеть, говорит апостол, но "как бы сквозь тусклое стекло, гадательно" и знать хотя бы отчасти (1 Кор. 13, 12), поэтому здесь, на земле, чувство нации, национальное самосознание имеет глубокое духовное основание: оно вырабатывает в организме нации своеобразные антитела, создавая иммунитет от духовной и - как следствие - от национальной катастрофы.
Протоиерей Владислав Свешников называет русское национальное самосознание нравственным по преимуществу, построенным прежде всего "на началах общности и всеединства, раскрывающихся как выражение христианской любви" (с. 19). Вот почему самой разрушительной для русского национального сознания и всего строя народной жизни является навязываемая ныне России индивидуализация.
"Индивидуализм, разрушая национальное самосознание в народе, выросшем на православных началах, - пишет прот. Владислав Свешников, - разрушает и всякое нравственное сознание. Прежде всего, уничтожается понимание ценности человеческой личности и даже человеческой жизни.
Чем дальше русский народ будет двигаться в индивидуалистическом направлении, тем обостренней и тотальней будет у нас разворачиваться преступная, уголовная ситуация. Но даже если... не криминальные установки будут определять жизнь общества, то, по крайней мере, неизбежны всяческие более или менее крупные разделения, которые устраиваются на основании любого рода корыстных интересов. Эти разделения создают в целом атмосферу взаимной враждебности. Единственным мотивом объединения... становится временно возникающий общий интерес, чаще всего это общий враг. Индивидуализм ведет к взаимонепониманию, подозрительности, к зоркости глаз, направленных на чужие "сучки", к непримиримости; в нем обычно очень много лицемерия, потому что он старается свои корыстные интересы спрятать... под маску бескорыстия... - и даже жертвенности. (...) Великие цели и задачи в лучшем случае втихомолку, а то и в открытую осмеиваются.
Нравственный упадок индивидуализирующегося народа особенно заметен в уродливом плотском характере массовой культуры с ее молодежными настроениями, мягко говоря, довольно безвкусными. Культ греха, культ пошлости и насилия царит в такой культуре.
(...)
Страшную действительность представляет собою и современная семья, лишенная национального начала. Детоубийство во чреве матери, ставшее почти правилом, супружеские измены и семейные разлады, которые чуть ли не в половине случаев завершаются разводом, нежелание и неумение воспитывать своих детей, в результате чего их воспитывает разврат улицы и школы, - вот основные штрихи семейной действительности. Но особенно беспомощно наше общество перед развратом, насилием, злобой, жестокостью нового поколения, находящегося в плену "европейской цивилизации".
Возвращаясь к Лаккеру, хотелось бы остановиться на главе, посвященной дальнейше- му развитию Русской Православной Церкви и ее месту в истории России. Вспоминаются слова Христа: "Вы - соль земли. Если же соль потеряет силу, то чем сделаешь ее соленою?" (Мф. 5, 13). Одно из основных свойств соли - это ее способность предохранять от разложения. Слова Христа о соли - это слова о Церкви. Имея нравственную установку, Церковь удерживает общество от полного разложения и деградации.
В этой главе, которая называется "Православная церковь и новое время", в деле преобразования русского церковного черносотенства Лаккер делает упор на русскую либеральную интеллигенцию, способную подменить идею Черной сотни религиозным либерализмом. Для Лаккера образцом христианского вероучения служат Лихачев, Булгаков, Бердяев и Аверинцев (стр. 326) - люди, весьма либерально относящиеся к догматическому учению Церкви. А св. прав. Иоанн Кронштадтский, пророк и духовный вождь русского народа, является для Лаккера сектантом.
Лаккер не понимает, что Церковь управляется Духом Божиим, Который и вершит суды Божии. Он пишет: Русское православие тяжело пострадало из-за своего тесного сотрудничества сначала с царизмом, а позднее - с коммунизмом. Элементарное благоразумие предполагает, что церкви следовало бы держаться вне активного участия в политике... Это форма поведения, которая скорее всего поможет церкви в восстановлении и возрождении.
В XX веке Русская православная церковь потеряла грузинскую церковь, русские церкви в республиках Балтии, а совсем недавно и украинскую церковь, ставшую автокефальной. Дальнейшие отпадения низведут Русскую православную церковь со статуса мировой религии на уровень провинциальной конфессии. Хотя церковь не имеет, или во всяком случае не должна иметь, серьезного устремления к власти, дальнейшее падение влияния русской церкви, несомненно, скажется на ее положении и ее способности выполнять свою миссию" (с. 328). Сегодня "Черная сотня и история русского фашизма" уже запущена в водоворот идеологии государствообразующего механизма Америки, создающего в том числе и внешнюю агрессивную политику Соединенных Штатов.
Что будет завтра? Можно ли будет проповедовать Евангелие по заповеди Христа? Конечно, критиковать Уолтера Лаккера можно еще более глубоко, привлекая мощные историософские идеи русского национального самопознания. Но это не входит в возможности нашей скромной работы. Здесь мы только отчасти смогли указать на то, как развивается антихристианская идея секуляризирующегося сознания, постепенно приводящего к открытому сатанизму.
Последний абзац Лаккера говорит сам за себя.
"Кто же тогда поможет России в ее теперешних бедах?" - вопрошает Лаккер, и сам же отвечает на свой вопрос: "Парадоксально, но ответ содержится в стихотворении Эжена Поты, которое десятилетиями было официальным гимном советского коммунизма: избавление не придет извне, его не даст "ни Бог, ни царь, и ни герой" (с. 394). Современное цивилизационное сознание не может принять нетехнологичность жизни монархии, не может смириться с ее тайной. Бытующее сейчас в партийной демократии понятие "политические технологии" говорит само за себя, отвергая все человеческое и таинственное.
Православное монархическое государство, как всякий живой организм, нельзя просчитать, нельзя технологизировать, расчленить для понимания. Его можно только ощутить в сыновней любви к Царю-Батюшке, а также в отеческой любви Царя к своему народу.
Сергей Смирнов
Черносотенцы и их борьба с беззаконием и смутой (печатается в сокращении) Цвет нации
В сознании большинства наших соотечественников до сих пор существует превратное представление о черной сотне. Зачастую даже самые благонамеренные православные русские люди стыдятся называть себя наследниками черносотенцев. Все это весьма прискорбно. Ведь черная сотня в начале ХХ века была единственным вполне церковным православно-патриотическим политическим движением. А потому если православный стыдится именовать себя "черносотенцем", то это фактически равносильно тому, что он "стесняется" того, что в Бога верует и Родину любит.
Сегодня в России как нельзя более остро встала задача создания сильного православно-патриотического движения. Ужен предпринималось немало попыток, пока что, увы, безуспешных, ее решить.
Внимательный анализ того, как это делалось, подтверждает печальную закономерность: зачастую мы повторяем те же самые ошибки, что и наши предшественники - черносотенцы. Потому так важно обратиться к опыту организации и функционирования черной сотни.
В современной ситуации он особенно ценен. Когда заводишь речь о черной сотне, нередко приходится сталкиваться с рядом стереотипов, внедренных в национальное сознание многолетними усилиями либерального дореволюционного и советского агитпропа. Годами нам вдалбливалось представление о черносотенцах как о наиболее отсталой, темной части русского народа, чуть ли не скопище всевозможных отбросов общества.
Это - чудовищная ложь. Достаточно упомянуть имена таких видных деятелей черносотенного движения, как: один из крупнейших русских филологов, академик А.И.Соболевский, военный инженер, генерал-майор, герой русско-японской войны К.И.Величко, блестящий поэт и мыслитель В.Л.Величко, ученый-юрист, тонкий ценитель и знаток русской поэзии Б.В.Никольский...
Стоит вспомнить и то, что в черностенном движении принимали участие авторитетные священники и архиереи и даже крупные гос.деятели эпохи, которым формально было запрещено участвовать в политических партиях: министр юстиции, а затем председатель Государственного Совета И.Гщегловитов, министр внутренних дел Н.А.Маклаков, князь Н.Д.Жевахов и другие, были, можно сказать, черносотенцами по духу.
Словом, костяк черной сотни составляли представители национальной элиты, лучшие русские люди.
Черносотенцам облыжно приписывали организацию и проведение еврейских погромов. Конечно, черносотенцы не симпатизировали евреям, и на то были вески основания. Революция в России имела явно выраженное еврейское лицо. Так по подсчетам американского историка А.Гойфман, которую трудно заподозрить в антисемитизме, в 1903 г. евреи составляли около 0,5% населения России и 50% всех революционеров.
Поэтому неудивительно читать в программе старейшей черносотенной организации "Русское собрание", что еврейский вопрос должен быть разрешен особо от других национальных проблем "ввиду освященной талмудром и в то же время стихийно живучей враждебности еврейства к христианству и нееврейским национальностям и стремления евреев ко всемирному господству".
Но разрешен этот вопрос, по мысли черносотенцев, должен был быть не при помощи погромов, а мерами государственного регулирования...
Для непредвзятого исследователя ясно, что еврейские погромы возникли стихийно. Это был народный ответ на активное участие евреев в революции. Мало того, черносотенцы, даже если бы и захотели, не смогли бы организовать погромы по одной простой причине, все крупные погромы произошли еще до возникновения черносотенных организаций.
После появления черной сотни было только два крупных погрома и оба - в Царстве Польском, где у черносотенцев не было никакого влияния в силу малочисленности русского населения. Черносотенцев обвиняли в политических убийствах и терроризме. Эти обвинения - верх цинизма. От рук подлинных убийц-террористов только за пять лет смуты в 1905-1910 гг. пали около 17 тысяч верных слуг Царя и Отечества. Сами черносотенцы отвергали убийства и террор как способ борьбы со своими противниками. Вот что говорили об этом руководители черной сотни.
Первый казначей Союза Русского Народа купец И.И.Баранов на допросе в следственной комиссии Временного правительства заявил: "Так как сам Союз Русского Народа была организация идейная, то и средства достижения цели были чисто мирные; всякое насилие мы отвергали..." А один из вождей черной сотни В.А.Грингмут призывал свои единомышленников:
"Никогда не смейте об этом и думать, помните, что всякий, кто борется за известную идею, никогда не будет убивать, иначе этим он распишется в том, что не верит в торжество своей идеи. Действительно жизнеспособная, действительно святая идея может орошаться кровью только своих приверженцев. Каждая новая жертва из наших рядов приближает нас к победе, но да будет стыдно тому, кто подумает поднять руку против своего врага: этим он наложит позорное пятно на наше святое дело!
Мирным путем, устилая его нашими трупами и ни одной йоты не уступая из наших верований, мы дойдем до нашей цели, мы одержим победу!"
Но наилучшим свидетельством нравственной высоты черносотенного движения является благосклонное отношение к нему царя-мученика Николая II и святого праведного отца Иоанна Кронштадского. Оба сих великих угодника Божия были членами черносотенных организаций.
Словом - черносотенцы, русский людей, поднявшихся на борьбу с беззаконием и смутой, назвали их враги - революционеры-богоборцы, для которых такое наименование было ругательным. Однако сами черносотенцы его приняли. В.А.Грингмут в известной статье "Руководство черносотенца-монархиста" на поставленный им вопрос: "Почетное ли это название - "черная сотня"?", без обиняков утверждал:
"Да, очень почетное. Нижегородская черная сотня, собравшаяся вокруг Минина, спасла Москву и всю Россию от поляков и русских изменщиков, и к этой славной черной сотне присоединился и князь Пожарский с верными Царю русскими боярами. Все они были настоящими "черносотенцами", и все они встали, как и нынешние "черносотенцы-монархисты", на защиту Православного Монарха, Самодержавного Царя".
Черная сотня возникла в самый разгар революционных беспорядков 1905 г. Однако попытки народной самоорганизации для противостояния беззаконию и смуте к тому времени уже имели свою, весьма поучительную, историю. В 1881 г. после убийства Царя-Освободителя Александра II, когда органы правопорядка пребывали в растерянности, в Петербурге была создана "Священная дружина". Ее назначением была борьба с народовольческим террором. Организация просуществовала около года.
Тогда власть собственными силами справилась с террористами. Одновременно в Москве по инициативе М.Н.Каткова и К.П.Победоносцева была создана "Добровольная народная дружина" для охраны Государя и членов Императорской Фамилии во время их приездов в Москву. В нее входили верующие русские люди, в основном хоругвеносцы. В силу ограниченности своих задач эта организация созывалась эпизодически.
К концу ХХ века стал явственно виден отход русского образованного слоя от истоков русской жизни: Православия, Самодержавия и Народности. Безверие, политическая фронда и космополитизм становились признаками хорошего тона в среде интеллигенции. Особенно пагубно это действовало на молодежь.
В этих условиях в среде московских интеллектуалов возникла идея: в борьбе за умы молодежи объединить усилия тех, кто еще не порвал духовной связи с основами русского устроения.
Так в 1890 г. появился журнал "Русское обозрение", который поставил главной задачей "обозревать всю текущую действительность и все историческое прошлое с русской точки зрения".
Вдохновителем журнала был великий русский мыслитель К.Н.Леонтьев. Именно люди, входившие в близкий Леонтьеву кружок молодежи (Л.А.Тихомиров, В.А.Грингмут, А.А.Александров, о.Иосиф Фудель, В.В.Розанов и др.), составили костяк журнала. В издании такого журнала были заинтересованы и оказывали ему покровительство К.П.Победоносцев, министр народного просвещения граф И.Д.Делянов.
Дважды для поддержки журнала выделял деньги из личных средств Государь Император Николай II, один раз вдовствующая Императрица Мария Федоровна. Но редактор Анатолий Александров оказался никудышным организатором и хозяйственником. Благое дело было загублено. Однако свои плоды оно принесло. Москва в последующем стала, можно сказать, центром черносотенства. Здесь были одни из самых сильных организаций черной сотни.
Наконец, в октябре 1900 года в среде национальной столичной интеллигенции, убедившейся в той опасности, которую представляла для русского дела космополитичность высших слоев русского общества, возникла идея создать националистический кружок.
Так возникло общество под названием "Русское Собрание", устав которого был утвержден в конце января 1901 г. По сути. Это была первая черносотенная организация. Поначалу она, правда, мыслилась как чисто просветительское общество. Начавшаяся смута вынудила общество перейти от чтения докладов и проведения литературных вечеров к активной политической деятельности. Была принята политическая программа Русского Собрания...
В апреле 1905 года в Москве был создан "Союз Русских Людей". Его костяк составили представители древних аристократических фамилий. В уставе Союза Русских Людей его цель определялась так: "Содействовать законными средствами правильному развитию начал Русской Церковности, Русской Государственности и Русского народного хозяйства на основах Православия, Самодержавия и Русской народности..."
Осенью 1905 г. по всей стране начали создаваться многочисленные черносотенные организации: в Петербурге, Москве, Киеве, Тифлисе, Казани, Нижнем Новгороде, Курске и других городах и весях Империи. Народ поднимался на борьбу со смутой. Но настоящим массовым движением стал "Союз Русского Народа". Он был создан по инициативе настоятеля Воскресенского монастыря Новгородской епархии игумена Арсения, который свел воедино доктора медицины А.И.Дубровина, художника А.А.Майкова, петербургского купца И.И.Баронова и московского мещанина К.К.Полторацкого.
Первое собрание состоялось на квартире Баранова. 8 ноября 1905 года был создан Главный совет СРН, его председателем стал Дубровин.
Уже 21 ноября Союз организовал первый массовый митинг в Михайловском манеже. А 28 ноября вышел первый номер печатного органа СРН газеты "Русское знамя".
Согласно программным положениям РСН, Православная Церковь должна сохранить господствующее положение в России. Только через Веру, Богослужение и Таинства можно установить прочное общение и единение Царя со своим православным народом.
Яркий пример силы тогдашних черносотенцев - Почаевский отдел Союза Русского Народа. Он был создан в августе 1906 года. Во главе отдела встал настоятель Почаевской Лавры архимандрит Виталий (Максименко). Это сразу подняло авторитет новой организации. Через полтора месяца в составе отдела насчитывалось 10 тысяч членов. А в 1908 году - уже свыше 100 тысяч.
В 1909 году делегация из Почаева привезла в Петербург целый миллион подписей подверноподданническим адресом. Такой успех черносотенных идей в Почаеве имел, конечно, свои специфические причины. Во-первых, Почаев находился, можно сказать, на передовой линии борьбы с католичеством, иудаизмом и антирусским сепаратизмом поляков. Во-вторых, черносотенцы добивались успеха там, где во главе их организаций стояли авторитетные и инициативные лидеры, каковым, несомненно, был игумен Виталий.
В числе членов-учредителей самой массовой черносотенной организации - Союза Русского Народа - мы видим представителей дворянства, духовенства, купцов, почетных граждан, крестьян.
К 1917 году - начальному моменту великих испытаний и потрясений - черносотенное движение оказалось в плачевном состоянии. Это был такой разящий контраст с временем подъема, с 1906-1980 годами, что просто диву даешься. Какие же факторы привели к тому, что широкое и мощное общественное образование превратилось в жалкую кучку грызущихся между собой групп и амбициозных лидеров?
Руководители черной сотни изначально мыслили свое движение как непартийное. В.А.Грингмут утверждал, что "Союз Русского Народа не какая-нибудь партия - он есть не что иное, как сам Русский Народ, объединившийся в общий многомиллионный союз на защиту своей Церкви, своего Царя и своей Родины". Это была трудная позиция, ибо монархическим политическим партиям нечего делать в самодержавном государстве. Но, потерпев поражение в открытом бою, враги России сменили тактику и начали плести вокруг Государя масонскую паутину.
Черная сотня встала перед альтернативой: либо превратиться в обыкновенную парламентскую партию, т.е. фактически включиться в игру на чужом поле и по чужим правилам, либо под водительством священников и архиереев сформировать при храмах что-то типа прообраза народного ополчения.
Но в 1913 г. Св.Синод принял решение запрещающее лицам духовного звания принимать участие в деятельности политических партий и движений. Руководящие посты в черносотенных организациях вынуждены были оставить о.Иоанн (Восторгов), архимандрит Макарий (Гневушев), игумен Виталий (Максименко) и многие другие представители активной части духовенства.
В конце концов, черносотенное движение все более и более политизировалось. Это, в свою очередь, привело к тому, что некоторые лидеры, "заигравшиеся в политику", превратились, по сути, из охранителей в революционеров, из монархистов в анархистов. Такова была судьба талантливых лидеров черносотенства Пуришкевича, монаха-расстриги Илиодора (Труфанова), Шульгина, Савенко, Бобринского.
Как это ни парадоксально, но у черносотенцев зачастую возникали непростые отношения со Священноначалием Православной Церкви, да и с некоторыми священниками. Это не может не удивлять - ведь черносотенные организации повсеместно провозглашали защиту Православия и Самодержавия своими главными целями. Но, увы, это так. С одной стороны, черносотенное движение поддерживали многие архиереи, священники и монашествующие. Нередко местные отделы Союза Русского Народа и других организаций возглавляли священнослужители.
С другой стороны, скоро выяснилось, что в среде духовенства оказалось немало противников черной сотни. Они через либеральные газеты открыто осуждали идеи и практические действия черносотенцев, способствуя формированию в обществе отрицательного мнения о черной сотне. Не правда ли, как это все напоминает день сегодняшний?!
Одной из серьезных причин расколов и упадка черносотенного движения стали козни высших сановников и в целом бюрократии. Увы, к тому времени большинству слуг Царевых духовно близки были либералы и совершенно чужды консерваторы-черносотенцы. Правые, конечно, не могли смириться с заигрыванием правительства и других чиновников с врагами Самодержавия. Монархисты критиковали непоследовательность правительства, требовали от чиновников либо публичного исповедания своего монархического мировоззрения, либо ухода в отставку. Однако правительство вместо этого взяло курс на провоцирование внутренних неурядиц в черносотенном движении.
Методы использовались самые разные. Власти налагали денежные штрафы на монархические издания, запрещали собрания, угрожали судебным преследованием. Вместе с тем приближали к себе готовых к компромиссам лидеров, выборочно выдавали денежные субсидии.
Активно использовалось потворствование страстям, присущим разным деятелям черносотенного движения, особенно страстям тщеславия и сребролюбия. К сожалению, активно проводил такую политику и П.А.Столыпин.
Камнем преткновения для черной сотни стало отношение к Манифесту 17 октября и Государственной Думе. Их появление поставило черностенцев в двусмысленное положение. С одной стороны, как истинные сторонники самодержания, они не могли не отвергать любое поползновение на ограничение власти Царя и Манифест положил тому начало. С другой стороны, Манифест дан самим Государем, а потому всякий черносотенец был обязан ему повиноваться.
Эта коллизия стала одной из причин раскола крупнейшей черносотенной организации - Союз Русского Народа. Амбиции лидеров и распыление сил - это, пожалуй, главная причина упадка черносотенства. Борьба вокруг различного понимания дарственной Думы, несомненно, усугублялось амбициями лидеров, которые ловко использовали враги черной сотри. В результате, не смотря на громогласные заявления, так и не было создано единой организации. Черная сотня на всем протяжении Своего существования представляла собой множество мелких партий и групп. Более того, амбиции лидеров приводили к тому, что постоянно происходило дробление крупных движений.
Раздоры начались с трений между председателем Главного Совета СРН А.И.Дубровиным и его товарищем В.М.Пуришкевичем. В результате последний, осенью 1907 года, оставил пост, а затем вышел из Союза. Вскоре групп бывших союзников создала Русский Народный Союз имени Михаила Архангела, руководителем которой стал Пуришкевич. Устав новой организации отличался от устава СРН лишь тем, что признавал необходимость существования Гос. Думы.
Произошел раскол и в московском Русском Монархическом Союзе. Эта организация была создана по инициативе В.А.Грингмута для объединения всех черносотенных групп и союзов Москвы. Однако после смерти Грингмута эту идею в полном объеме осуществить не удалось. А в 1913 году и так уже ослабевшую организацию, которой руководил отец И.И.Востров, постигла участь СРН - из нее вышла группа В.Г.Орлова. На потеху врагам России и Церкви черносотенцы начали поливать друг друга грязью, переманивать на свою сторону рядовых членов движения.
В междоусобную борьбу оказались втянуты многие право-монархические организации и группы. Результатом этого стали еще большее падение авторитета черной сотни, сокращение численности организаций и союзов, закрытие части отделов СРН.
Словом, черносотенцы уничтожали сами себя. "И как правительству опираться на нас, - с горечью писал архимандриту Макарию (Гневушеву) о. Иоанн Восторгов, - если мы сами друг друга едим".
Последние попытки преодолеть пагубный раскол и объединиться были предприняты в самый разгар Мировой войны в 1915 г. Положение на фронте было крайне тяжелым. В Думе был создан Прогрессивный блок, включивший все основные политические партии и группы. К нему примкнули даже некоторые известные правые деятели (В.В.Шульгин, В.А.Бобринский). В воздухе запахло антимонархическим заговором. В этих условиях прошли совещания монархистов в Саратове, Петрограде и Нижнем Новгороде. На них было сказано много слов о необходимости объединения всех правых сил в противовес Прогрессивному блоку.
Однако единственным результатом этих совещаний стало создание Временного совета монархических съездов во главе с бывшим министром юстиции И.Г.Щегловитовым. На следующий день после Петроградского съезда сам Щегловитов с грустью писал старейшине черной сотни историку Д.И.Иловайскому: "Как все у нас странно. В монархи монархистов только небольшая кучка".
Следствие кризисов и расколов стал практически моментальный и полный развал черной сотни сразу после февральской революции. После февраля 1917 ода против черной сотни начались репрессии Временного правительства. Все черносотенные организации были запрещены, все печатные органы закрыты. Но настоящий шквал репрессий на черносотенцев обрушился после захвата власти большевиками.
Многие руководители черной сотни стали жертвами красного террора, погибли в застенках ЧК. В Петрограде были расстреляны А.И.Дубровин, Б.В.Никольский (его тело, по слухам, было брошено на корм зверям в зоопарке). В Москве - о. Иоанн Восторгов, епископ Селенгинский Ефрем, И.Г.Щегловитов, Н.А.Маклаков. В провинции - священномученик Гермоген (Долганов), А.С.Вязигин, П.Ф.Булацель, Н.Н.Родзевич.
Погибших рядовых черносотенцев просто не счесть. В целом опыт создания в начале ХХ века русской национально- патриотической организации выявил те слабости, которые являются "ахиллесовой пятой" и современного черносотенного сопротивления: нелюбовь к организации и неспособность организоваться, неумение вести финансовые дела, излишняя доверчивость, приводившая зачастую к тому, что в движение проникали авантюристы, а порою и провокаторы, разрушавшие его.
Определяя смысл и значение черносотенного движения, один из его вождей Владимир Андреевич Грингмут писал: "Если бы Союз Русского Народа ограничивался лишь политической деятельностью, например, выборами в Государственную Думу, то значение его было бы преходящим и временным...
Но Союз наш имеет несравненно более высокую и вечную цель - национальное, религиозно-нравственное возрождение Русского народа, дабы сделать его столь сознательным и сильным, что ни внешним, ни внутренним врагам не могло бы даже придти в голову какое бы то ни было покушение на славу, целость и державную мощь России. Эта задача до сих пор не выполнена. И сегодня она, как никогда, актуальна. А потому дело черносотенцев не устарело!
Анатолий Степанов
Стоит обратить внимание на расставленные здесь приоритеты. Они перечислены с точностью до наоборот, т.е. поставлены с ног на голову. Например "бедность", не являющаяся пороком по определению, занимает в этом перечне первое место, а "распространение алкоголизма и наркомании" последнее. И это притом, что алкоголизм и наркомания поражают в первую очередь молодежь - лишая страну и народ будущего. Как видно на шкале ценностей Патриарха Алексия, материальный достаток имеет цену большую, чем загубленная душа.
А что понимать под определением "угроза терроризма"? Неужели, эта "угроза" русскому народу опаснее, чем политика геноцида (истребления и душегубства) русского народа, которую проводит Правительство РФ уже который год? Может быть, геноцид прекратился и нам необходимо опасаться не его, а новой напасти - "угрозы терроризма"?
Как-то смутно в послании Патриарха говорится о его посещении Республики Армения, где он принял участие, как и Папа Римский, в торжествах, посвященных 1700-летию принятия этой страной христианства. Но ведь нынешняя армянская церковь не сохранила верности Христу и уже давно является монофизитской, т.е. - еретической, отпавшей от Православия, как и римо-католическая. Какую роль играл на этом торжественном еретическом сборище Православный Патриарх?
"Иудеи веселятся о земном, христиане же пекутся о небесном" - митр. Илларион. В 1562 году Митрополит Евгрипский Иосаф, Патриарший Экзарх доставил в Москву грамоту от Вселенского Патриарха и 36-ти иерархов Восточной Православной Церкви, утверждающую сан Царя за Великим князем Иоанном IV Васильевичем. Царь Иоанн Грозный, узнав, что тот в Литве целовал крест королю католику, не принял у него благословения. Тверд был в вере и страшен врагам Христовым Благоверный Царь Иоанн Грозный!
Далее в своем Рождественском послании. Патриарх Алексий II призвал: "Усилим же молитву за наше Отечество, за ближних наших, за весь род человеческий". Однако вместо того, чтобы подтвердить свои слова делом и исполни та волю Пресвятой Богородицы: отслужить 7 января соборный молебен о спасении России перед образом Ее Ченстоховским, Патриарх Алексий II, подчиняясь воле "наместника Бога на земле" - Папы Римского, посылает участвовать в экуменическом сборище своих представителей молиться "за мир во всем мире и против угрозы терроризма". Как видно и здесь с приоритетами не все в порядке.
Тоже все наоборот. Интересы Mipa оказываются Патриарху Московскому и всея Руси ближе, нежели пастырский долг перед страждущим православным Отечеством и русским народом. Говорит одно, а делает совсем другое!
Оценку многим деяниям Патриарха Алексия II дают Правила святых Апостолов.
Правило 45: "Епископ или пресвитер, или диакон, с еретиками молившийся только, да будет отлучен. Если же позволит им действовать что-либо, как служителям Церкви, да будет извержен".
Правило 65: "Если кто из клира или мирян в синагогу иудейскую или еретическую войдет помолиться, да будет и от чина священного извержен, и отлучен от общения церковного".
Правило 37 Святого Поместного Собора Лаодикийского: "Не должно принимать праздничные дары, посылаемые от иудеев или от еретиков, ни праздновать с ними".
Однако, поправ эти святые правила, и празднуют вместе с еретиками, и подарки принимают от них. Например: на территории Храма Христа-Спасителя установлен символ - армянский хачкар - "подарок" от монофизитов-еретиков. В Санкт-Петербурге в 2000 году Патриарх Алексий II и митрополит Владимир (Котляров) приняли участие в освящении армянского монофизитского храма, т.е. молились с еретиками! Следовательно, заявили о себе, что сами тоже еретики?
В 1991 году Патриарх Московский и всея Руси Алексий II выступил в Нью-Йорке перед равинами. Свою речь перед ними он начал со слов:
"Дорогие братья, шалом вам во имя Бога любви и мира!.. Единение иудейства и христианства имеет реальную почву духовного и естественного родства и положительных интересов. Мы едины с иудеями... Ибо полнота христианства обнимает собой и иудейство, а полнота иудейства есть христианство".
Христос же говорил иудеям: "Ваш отец дьявол, и вы хотите исполнять похоти отца вашего" (Иоан.8,44).
В 1993 году появился на свет Божий греховный плод от сожительства митрополита Кирилла (Гундяева) с нечистым духом ереси экуменизма. Его назвали - "Баламандское соглашение". Этот кощунственный документ уравнивает Православие с безблагодатным папизмом. По плодам их узнаете их! До сих пор кощунник не понес ответственность за столь дерзкое попрание Веры.
За вероотступничество своих пастырей ответственность несет народ. Так было при падении Рима, впавшего в аполинариаеву ересь, Константинополя - Второго Рима, соблазнившегося союзом с Папой Римским ради политической выгоды; так происходит и с Москвой - Третьим Римом. За братание с масонами и иудеями пала сверхдержава - СССР, от которого осталась РФ и несколько обломков.
Жидовское иго утвердилось на Руси в новой, демократической обертке. За договоры с предателями - кровавая бойня в октябре 1993 года с нарастающей угрозой дальнейшего распада страны на еще более мелкие обломки удельные княжества). Каждый шаг духовных лидеров народа, с молчаливого согласия паствы, по пути вероотступничества влечет за собой неминуемое возмездие Божие всему народу.
Стоит ли удивляться тому гибельному положению, в котором находится народ и страна? Православные, доколе мы будем смотреть сквозь пальцы и отмалчиваться по поводу беззакония, творимого высшими иерархами Церкви?! Своим молчанием мы предаем Бога!
Он же отдает нас в руки врагов наших, изливает Свой праведный гнев в виде нечестивых правителей, нашествия инородцев и усиления жидовского гнета.
В 1996 году во время т.н. президентских выборов Патриарх Алексий выступал в роли доверенного лица Ельцина и его антихристова режима, ограбившего русский народ и устроившего ему геноцид. Точно также и сейчас он исполняет роль декорации, украшающей власть преступников: душегубов, растлителей, извращенцев, воров и казнокрадов.
Мученический подвиг Святого Патриарха Ермогена обличает Святейшего Патриарха Алексия II как вероотступника и предателя Отечества. Кого из современных прохиндеев-лжедмитрцев он не благословлял? На Рождество Христово 2001 года в Храме Христа-Спасителя Патриарх Алексий II лобзался с Михаилом Горбачевым, которого русский народ иначе как иудой не называет.
"Святой преподобный Серафим Саровский всегда относился к масонам как к врагам Веры Православной. Рассказывают, что в 1825 году, незадолго до декабрьского восстания, к нему обратился за благословением масон, по-видимому, Пестель, так Святой Серафим на него так яростно закричал, как на самого величайшего преступника и отступника от Христа: "Гряди откуда ты пришел", - и прогнал его прочь. По рассказам очевидца, страшно было даже смотреть на старца в это время" (О. Платонов. Терновый венец России.) Смотреть видеокадры слащавого братского лобзания масона Горби с Патриархом Алексием II без чувства омерзения невозможно.
Изложенное выше - это далеко не все еретическое по отношению к Православной Вере и предательское, по отношению к Отечеству, что совершил на посту Патриарха Московского и всея Руси Алексей Ридигер, многие годы ведущий явную раскольническую деятельность внутри Русской Православной Церкви.
Пришло время осознать - такой лжепастырь неминуемо ввергает в погибель доверившихся ему. Нужно определиться: или верить Богу и поступать в соответствии с Православной Верой, или верить в непогрешимость и каноничность поступков Алексея Ридигера на посту Патриарха Московского и всея Руси, т.е. отбросить за ненадобностью церковные каноны и уставы. Быть верным Богу и одновременно иметь великим господином и отцом еретика - противоестественно! Белое есть белое, а черное есть черное!
"Но как ты тепл, а не горяч и не холоден, то изблюю тебя из уст Моих" (Откр.3,16 на церк.-слав. языке). Не можете служить Богу и мамоне!
Разве не мамоне прислуживает Патриарх Алексий II, когда содействует мировому жидовскому правительству клеймить русский народ каббалистической меткой 666.
Избравшим путь следования за Христом необходимо тлько поступигь по Правилу Константинопольского двукратного Собора. Правило 15: "...Ибо отделяющиеся от общения с предстоятелем, ради некой ереси, осужденной Святыми Соборами или Отцами, когда он проповедует ересь всенародно и учит оной открыто в Церкви, таковые если и оградят себя от общения с глаголемым епископом, прежде Соборного рассмотрения, не только не подлежат положенной правилами епитимий, но и достойны чести, подобающей православным.
Ибо они осудили не епископов, а лжеепископов и лжеучителей, и не расколом пресекли единство Церкви, но потщились сохранить Церковь от расколов и разделений".
Апостол Павел учит нас: "Не преклоняйтесь под чужое ярмо с неверными. Ибо какое общение праведности с беззаконием?... И потому выйдите из среды их и отделитесь, говорит Господь, и не прикасайтесь к нечистому, и Я приму вас" (2 Кор. 6, 14-18).
В нынешнее последнее апостасийное время, от нас, нынешних христиан Бог ждет только одного: хранить Веру Православную. В соответствии с ней нужно и поступать. Другой правильной реакции, верного Богу православного христианина, кроме как отвратиться от общения с еретиком - нет. А это значит, что находиться в молитвенном общении с патриархом-еретиком и иже с ним нельзя, ибо этим утверждается ложь и совершается тайна беззакония - вероотступничество.
Это значит, что христианин, чтущий еретика Алексея Ридигера за Патриарха Московского и всея Руси, чтит волка в овечьей шкуре, расхищающего стадо овец Христовых. Аминь.
Константин Сабуров
Футболку "Провидѣніе" можно приобрести по e-mail: providenie@yandex.ru
Застолби свой ник!
Источник — http://oprichnina.chat.ru/
