Поиск

Навигация
  •     Архив сайта
  •     Мастерская "Провидѣніе"
  •     Одежда от "Провидѣнія"
  •     Добавить новость
  •     Подписка на новости
  •     Регистрация
  •     Кто нас сегодня посетил

Колонка новостей


Чат

Ваше время


Православие.Ru


Видео - Медиа
фото

    Посм., ещё видео


Статистика


Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0

Форма входа

Помощь нашему сайту!
рублей ЮMoney
на счёт 41001400500447
( Провидѣніе )

Не оскудеет рука дающего


Главная » 2019 » Май » 26 » • Английские агенты на Кавказе во время Крымской войны •
08:25
• Английские агенты на Кавказе во время Крымской войны •
 

providenie.narod.ru

 
фото
  • Предисловие
  • Эскалация конфликта
  • Британское посольство
  • Посол Великобритании в России
  • Контрабандные суда
  • Редуткальский рейд
  • Османские агенты
  • Крымская война
  • Предпосылки конфликта
  • Непосредственные причины войны
  • Состояние вооружённых сил России
  • Помочь, проекту "Провидѣніе"
  • Предисловие

    Английские шпионы и диверсанты начали проникать на Черноморское побережье Кавказа в 1830-е годы, пик их деятельности пришёлся на период Крымской войны и 1860-е годы. Основной задачей англичан было поднять восстание горцев и выбить россиян из этих мест. Северная граница «независимой Черкесии» (под протекторатом Англии) должна была проходить по реке Кубань.

    Крым и Кавказ и сегодня остаются самыми «болевыми» точками для России. В только что присоединённом Крыму основным фактором нестабильности остаются татары. Сейчас их там насчитывается 250-300 тысяч человек (до 15% населения полуострова), но потенциально к ним могут прибавиться ещё до 150 тысяч крымских татар, проживающих ныне в странах Средней Азии (половина от их общей численности в этих республиках). Не стоит забывать и о 4-5 млн. потомках крымских татар, проживающих в Турции. При ослаблении России «татарский фактор» на полуострове заявит о себе в полную силу.

    В Дагестане уже почти пятнадцать лет идёт по сути вялотекущая гражданская война, за это все стороны конфликта потеряли уже более 2-3 тысяч человек (не считая пропавших без вести). Неспокойно и в других республиках Северного Кавказа (в первую очередь в Кабардино-Балкарии и Ингушетии). Этот регион, как мы уже знаем по девяностым годам, может взорваться в один миг.

    Эскалация конфликта

    В Крыму и на Северном Кавказе эскалация конфликта может ускориться при умелой игре иностранных разведок. В 1990-е Северный Кавказ активно расшатывала Саудовская Аравия и отчасти Англия, которая, видимо, до сих пор считает этот регион зоной своих геополитических интересов. Англия уже 170-180 лет незримо (а часто и зримо, если вспомнить время «молодых республик» на Кавказе в 1918-1921 годах) присутствует в этом регионе. Блог Толкователя напоминает, как Англия с помощью своих агентов вела подрывную работу на Северном Кавказе и на Черноморском побережье Кавказа в 1830-1860-е годы. Иллюстрации – присутствие английских войск во время Крымской войны 1853-55 годов.

    До 1829 года Черкесия номинально входила в состав Турецкой державы, адыгские племена и народности фактически не подчинялись султану и были в достаточной степени независимыми.

    Русско-турецкая война 1828-29 годов завершилась победой России и подписанием Адрианопольского мира. После этого упрочение позиций России на Северном Кавказе в основном стало делом внутренней политики.

    В 1833 году между Османской и Российской империями был заключен Ункяр-Искелессийский договор. Союз и дружба с Турцией гарантировали свободу русской торговли через Черноморские проливы и не допускали высадки десанта западных держав на Черноморском побережье. В том же году между Россией и Австрией была подписана конвенция, по которой обе стороны обязывались сохранять статус-кво в отношении Османской империи.

    Несмотря на это положение России на черноморском побережье и Северо-Западном Кавказе оставалось уязвимым. Ещё в ноябре 1819 года русскими властями были получены сведения о том, что анапский паша направил в горы, к закубанским адыгам, своих агентов, которые «возмущают черкес, уговаривают их к нападению на русскую границу, а более всего на Екатеринодар как главный пункт черноморского населения, обещая за то хищникам жалование». Тогда же было отмечено и проникновение английских эмиссаров в этот регион.

    Некоторые горские феодалы, ориентируясь на Порту, призывали население к вооружённым выступлениям против царизма, помогали тайному ввозу оружия и пороха, продолжали ожидать помощи от Англии, агенты которой в 1830-х годах часто появлялись среди горцев.

    Царскому командованию приходилось серьёзно считаться с соперничеством английских агентов, которые вели на Северо-Западном Кавказе подрывную работу против России, стремясь расчистить почву для внедрения английского влияния, особенно в Черноморье. На «Черкесском» побережье были высажены и подолгу жили среди адыгов Уркварт, Белл, Лонгворт, Стюарт, Найт и другие английские резиденты, побуждавшие «черкесов» к военным действиям против России. Об этом в своем рапорте графу Чернышеву в мае 1838 году писал генерал Головин.

    Британское посольство в Константинополе

    Британское посольство в Константинополе стояло за решительную поддержу горцев Северо-Западного Кавказа против России. В середине 1830-х послом Великобритании в Турции был Понсоби, яростный противник России, вокруг которого группировались все враждебные России элементы. Он писал: «Никто из людей не оценивает так высоко значимости Черкесии для сохранения политического равенства в Европе, как я», а французский посол в Вене Сент-Олер говорил: «Если я замечаю лёгкое облачко на горизонте – то это там, на берегу Черкесии».

    На дипломатическом поприще подвизался известный публицист Д.Уркварт, который ставил задачу расширения английской торговли на Кавказе, так как видел в ней ворота в Иран и Индию. С его именем связан расцвет деятельности британских агентов среди закубанских горцев в 1830-е годы. Летом 1834 года Д.Уркварт вместе с британским офицером, капитаном Лайонсом, который занимался подвозом оружия для черкесских феодалов, отправился к закубанским горцам. Он возвратился в Стамбул с подробным отчётом о своей поездке. Д.Понсоби был в восторге от доклада Д.Уркварта: «Ваш визит к черкесам, – сказал он, – станет началом больших событий». И действительно, визит Уркварта в Закубанье стал началом активизации политики Англии на Кавказе.

    В связи с этим в сентябре 1835 года барон Розен писал члену Госсовета Родофиникину: «С некоторого времени я вынужден думать, что английское правительство не остается без внимания к действиям и успехам нашим в Кавказском крае. Мнение это подкрепляется предприятием капитана Лайонса».

    Посол Великобритании в России

    Посол Великобритании в России лорд Дургем был также причастен к разведывательным акциям у северовосточного побережья Черного моря. В горах проживали английские агенты: британский коммерсант, совмещавший функции купца с обязанностями резидента английской разведки, прибывший в Черкесию в 1837 году Д.Белл, и действовавший с ним корреспондент английской газеты «Морнинг Кроникл» Д.Лонгворг. Они провоцировали горцев к выступлению против России, уверяя их, что в ближайшее время будет нанесен решающий удар могуществу России. Британские эмиссары занимались организацией поставки оружия из Трапезунда и Самсуна в Черкесию. Так, Белл выписал из Трапезунда на 5 тысяч турецких пиастров пороху; Лонгворт на большой турецкой лодке доставил горцам железа, серы, оружия и других припасов на 30 тысяч пиастров.

    Д. Белл наладил с турецким портом Самсуном регулярные связи с помощью шести легких судов, вёл постоянную переписку со Стамбулом. Он пробыл у горцев более трёх лет.

    Разведывательные функции выполняли и два британских офицера – капитан Маррин и лейтенант Иддо, доставившие осенью 1837 года военные припасы горцам на английском купеческом двухмачтовом судне.Вскоре Иддо отправился в Англию «с обращиками серы, свинцовых и других металлических руд, найденных в горах».

    Русские консулы в 1837 году доносили, что английские суда привозили оружие из Константинополя в Трапезунд для переправки его на «Черкесское» побережье. Таким образом, Трапезунд действительно играл довольно значительное место в политической борьбе. «Торговля Трапезунда становится также чрезвычайно серьёзной политической проблемой, так как она является источником новых столкновений интересов России и Англии во внутренней Азии», – подчеркивал Ф. Энгельс. Именно отсюда англичане вели наступление на Кавказ. Поставляя горцам оружие и боеприпасы, Англия и Турция стремились затянуть военные действия на Северо-Западном Кавказе и оттянуть окончательное его включение в состав России. Помимо этого, английское правительство ставило задачу ослабить Россию экономически. Ну а планом-максимум была независимая Черкесия.

    Контрабандные турецкие суда

    В 1840-х годах продолжали приплывать к кавказскому побережью контрабандные турецкие суда. Ввоз оружия в Черкесию продолжался. Во время Крымской войны 1853-1856 годов ввоз оружия и боеприпасов из Англии и Турции возрос.

    С Крымской войной связан английский проект создания на Северном Кавказе государства под общим названием «Черкесия», которое находилось бы либо под протекторатом Турции, либо – Англии (в первом случае подразумевалось, что интересы Англии турки учтут). Кроме того, предполагалось возвратить Ирану и Турции те части, которые были присоединены к России Гюлистанским и Адрианопольским трактатами. Англия заявляла, что «граница России на Кавказе должна проходить к северу от Терека и Кубани». Англия, Франция, Турция пользовались временным ослаблением позиций России на Чёрном море. И даже заключение Парижского мира, завершившего войну 1853-1856 годов не положило конец притязаниям этих стран на Черкесию.

    Союзники стремились использовать подъём национально-освободительной борьбы горцев для достижения своих целей на Северо-Западном Кавказе. Начиная войну, правящие круги Англии, Франции и Турции надеялись, что им удастся с помощью горцев комбинированным ударом – с фронта и тыла – разгромить русские войска: «Царь должен быть отброшен за Терек и Кубань, так окончательно решено в совете союзных держав», – писал начальник штаба турецкого экспедиционного корпуса Фергет-паша французскому агенту в Грузии графу Розмардюку.

    Помимо военных приготовлений, проводились мероприятия политического и идеологического характера. На Северный Кавказ прибывали десятки турецких и английских агентов с письмами и воззваниями проникнутыми духом фанатизма и традиционным призывом к «священной войне» против России и русского народа». На рейде Анапы летом 1856 года появился английский военный пароход «Страмболо», экипаж которого имел переговоры с горцами.

    Редуткальский рейд

    Осенью 1856 года на Редуткальский рейд прибыл другой британский пароход – «Ронгвер», которым командовал капитан Мариэтт. Тогда же английское судно «Кенгуру» высадило вблизи Вардане Мухаммед-Эмина, возведенного турецким султаном в звание паши.

    Царский военачальник А.Барятинский обобщая сведения о приходе иностранных судов сообщал в ноябре 1856 года: «Военные и коммерческие пароходы иностранных наций довольно часто появляются на восточном берегу Черного моря, перевозят горцев и имеют с ними на берегу сношение, для нас особенно вредные в том отношении, что появление их и отсутствие нашего крейсерства поддерживают в горцах уверенность в содействии им против нас Турции и Англии».

    В организации доставки военных материалов на Северо-Западный Кавказ участвовали великий визирь Османской империи Решид-паша и английский посланник в Турции лорд Редклиф. По этому поводу наказной атаман Черноморского казачьего войска, генерал-майор Г.Филипсон отмечал, что «снабжение горцев оружием и всеми военными средствами, доступными только современной европейской образованности, приняло вид системы, в которой главными двигателями выступают не частные лица…»

    К провозу военной контрабанды в Черкесию была причастна и Австрийская империя, суда которой появлялись у кавказских берегов и занимались запрещённой торговлей с горцами. После завершения Крымской войны Австрия проявляла особый интерес к событиям на Северо-Западном Кавказе. Австрийской правительство было не согласно с укреплением позиций России в этом районе. Её посланник в Османской империи Прокеш-Остан участвовал в доставке военных материалов в регион.

    Xотя по условиям Парижского мира 1856 года Россия получила обратно Черноморское побережье Кавказа, позиции её на Черном море были сильно ослаблены. Правящие круги Англии и Турции, которых не оставляла мысль оттеснить Россию за Кубань и Терек, получили возможность вести свою деятельность на Северо-Западном Кавказе. Английские и османские эмиссары под предлогом, что будто бы по Парижскому миру европейские державы объявили кавказских горцев «независимыми и приняли их под свою защиту», развернули среди народов Северного Кавказа свою деятельность против России.

    Османские агенты

    Из османских агентов особенно большую активность развернули: Xаджи-Исмаил, Магомед-Амин, Сефер-бей Занов, находившиеся среди горцев ещё со времен Крымской войны. Вся их деятельность была направлена на то, чтобы оторвать Северо-Западный Кавказ от России, подняв против неё всех горцев, призывали их принять подданство Турции.

    В устье реки Туапсе в феврале 1857 года английский пароход «Кенгуру» высадил отряд легионеров около 200 человек, состоящий из польских и венгерских эмигрантов, находящихся на османской службе во главе с бывшим полковником венгерской армии Яношем Бандья (Мехмед-бей) и польским полковником Теофилом Лапинским (Тефик-бей). Действовал этот польско-венгерский отряд на Кавказе до весны 1860 года, т.е. более трёх лет.

    А вот опытка английских агентов Лонгворта и Белла сформировать черкесскую конницу в составе 6 тысяч человек с английским вооружением, чтобы направить её в Крым, не удалась. Народные массы не оказывали поддержки этим планам. К. Маркс и Ф. Энгельс писали о горцах: «На Кавказе полное затишье… Перспективы присоединения к Турции, по-видимому, отнюдь не приводит их в восторг».

    В 1860-х годах активизируется деятельность османских и английских посланцев на Северо-Западном Кавказе. В Лондоне и Константинополе к этому времени были созданы «черкесские комитеты» с идеей защиты «независимой» Черкесии, которые вели широкую пропаганду против России. Они утверждали, что «ключ военного и торгового могущества Англии в Азии находится в Черкесии», и что Черкесия «защищает» Индию от «русской агрессии». Эти «черкесские комитеты» были связаны и с парижским центром польской эмиграции. Но именно Константинополь стал главным пунктом снабжения кавказских горцев оружием и боеприпасами. В своем донесении к наместнику на Кавказе царский посланник в 1863 году писал: «Константинополь составляет сборное место недоброжелательных нам старейшин непокорных горских племен, а также складочный пункт оружия, военных припасов и других принадлежностей, назначаемых врагами нашими к отправлению к кавказским берегам Черного моря. Здесь под влиянием происков польских эмигрантов кавказский вопрос всё более и более привлекает к себе общественное внимание Европы и становится орудием враждебной политической пропаганды».

    Проникновение Англии на Кавказ было остановлено только в 1920-е годы советской властью. С падением СССР Кавказ снова стал погружаться в безвременье, и пока не видно, как Россия может остановить этот процесс.

    Крымская война

    Крымская война 1853—1856, также Восточная война — война между Российской империей, с одной стороны, и коалицией в составе Британской, Французской, Османской империй и Сардинского королевства, с другой. Боевые действия разворачивались на Кавказe, в Дунайских княжествах, на Балтийском, Чёрном, Азовском, Белом и Баренцевом морях, а также на Камчатке. Наибольшего напряжения они достигли в Крыму.

    К середине XIX века Османская империя находилась в состоянии упадка, и только прямая военная помощь России, Англии, Франции и Австрии позволила султану дважды предотвратить захват Константинополя мятежным вассалом Мухаммедом Али Египетским. Кроме того, продолжалась борьба православных народов за освобождение от османского ига (см. восточный вопрос)[4][5]. Эти факторы привели к появлению у русского императора Николая I в начале 1850-х годов мыслей по отделению балканских владений Османской империи, населённых православными народами[6][7], чему противились Великобритания и Австрия. Великобритания, кроме того, стремилась к вытеснению России с черноморского побережья Кавказа[8] и из Закавказья[9]. Император Франции Наполеон III, хотя и не разделял планов англичан по ослаблению России, считая их чрезмерными, поддержал войну с Россией как реванш за 1812 год и как средство укрепления личной власти.

    В ходе дипломатического конфликта с Францией по вопросу контроля над церковью Рождества Христова в Вифлееме[10], Россия, с целью оказать давление на Турцию, оккупировала Молдавию и Валахию, находившиеся под протекторатом России по условиям Адрианопольского мирного договора[11][12]. Отказ русского императора Николая I вывести войска привёл к объявлению 4 (16) октября 1853 Турцией, а за ней Великобританией и Францией 15 (27) марта 1854, войны России.

    В ходе последовавших боевых действий союзникам удалось, используя техническое отставание русских войск[13][14] и нерешительность русского командования[15][16], сосредоточить количественно и качественно превосходящие силы армии и флота на Чёрном море, что позволило им произвести успешную высадку в Крыму десантного корпуса, нанести российской армии ряд поражений и после годичной осады захватить южную часть Севастополя — главной базы русского Черноморского флота. Севастопольская бухта, место дислокации российского флота, осталась под контролем России. На Кавказском фронте русским войскам удалось нанести ряд поражений турецкой армии и захватить Карс. Однако угроза присоединения к войне Австрии и Пруссии вынудила русских принять навязанные союзниками условия мира.

    Подписанный в 1856 году Парижский мирный договор потребовал от России вернуть Османской империи всё захваченное в южной Бессарабии, в устье реки Дунай и на Кавказе; империи запрещалось иметь боевой флот в Чёрном море, провозглашённом нейтральными водами; Россия прекращала военное строительство на Балтийском море, и многое другое. Вместе с тем, цели отторжения от России значительных территорий не были достигнуты. Условия договора отражали фактически равный ход боевых действий[источник не указан 216 дней], когда союзники, несмотря на все усилия и тяжёлые потери, не смогли продвинуться дальше Крыма, а на Кавказе потерпели поражения.

    Предпосылки конфликта

    Ослабление Османской империи

    В 1820—1830-х годах Османская империя пережила ряд ударов, поставивших под вопрос само существование страны. Греческое восстание, начавшееся весной 1821 года, показало как внутриполитическую, так и военную слабость Турции, и привело к страшным жестокостям со стороны турецких войск (см. Хиосская резня). Разгон в 1826 году янычарского корпуса явился несомненным благом в долгосрочной перспективе, но в краткосрочной лишил страну армии.

    В 1827 году объединённый англо-франко-российский флот в битве при Наварине уничтожил практически весь оттоманский флот. В 1830 году, после 10-летней войны за независимость и русско-турецкой войны 1828—1829 г. г., Греция становится самостоятельной. Согласно Адрианопольскому мирному договору, завершившему войну между Россией и Турцией, российские и иностранные суда получили право свободно проходить через черноморские проливы, Сербия становилась автономной, а Дунайские княжества (Молдавия и Валахия) переходили под протекторат России[11].

    Воспользовавшись моментом, в 1830 году Франция оккупировала Алжир, а в 1831 году от Османской империи откололся её самый могущественный вассал, Мухаммед Али Египетский. Османские войска были разбиты в ряде сражений, и неизбежность захвата Стамбула египтянами вынудила султана Махмуда II принять военную помощь России[17]. 10-тысячный корпус русских войск, высаженный на берега Босфора в 1833 году, позволил предотвратить захват Стамбула, а с ним, вероятно, и распад Османской империи.

    Заключённый по итогам этой экспедиции Ункяр-Искелесийский договор, благоприятный для России, предусматривал военный союз между двумя странами в случае если одна из них подвергалась нападению. Секретная дополнительная статья договора разрешала Турции не посылать войска, но требовала закрытия Босфора для кораблей любых стран (кроме России).

    В 1839 году ситуация повторяется — Мухаммед Али, недовольный неполнотой своего контроля над Сирией, возобновляет боевые действия. В битве при Низибе 24 июня 1839 года османские войска были снова наголову разбиты. Османскую империю спасло вмешательство Великобритании, Австрии, Пруссии и России, 15 июля 1840 года подписавших в Лондоне конвенцию, гарантировавшую Мухаммеду Али и его потомкам право наследовать власть в Египте в обмен на вывод египетских войск из Сирии и Ливана и признание формальной подчинённости османскому султану. После отказа Мухаммеда Али подчиниться требованиям конвенции, объединённый англо-австрийский флот блокировал дельту Нила, бомбардировал Бейрут и штурмом взял Акру. 27 ноября 1840 года Мухаммед Али принял условия Лондонской конвенции.

    13 июля 1841 года, после истечения срока действия Ункяр-Искелесийского договора, под давлением европейских держав была подписана Лондонская конвенция о проливах (1841), лишившая Россию права блокировать вход военных кораблей третьих стран в Чёрное море в случае войны. Это открыло дорогу флотам Великобритании и Франции в Чёрное море в случае русско-турецкого конфликта и явилось важной предпосылкой Крымской войны.

    Вмешательство европейских держав, таким образом, дважды спасало Османскую империю от распада, но привело к потере ею независимости во внешней политике. В сохранении Османской империи были заинтересованы Британская империя и Французская империя, которым было невыгодно появление России на Средиземном море. Этого же опасалась и Австрия.

    Рост антироссийских настроений в Европе

    Существенной предпосылкой конфликта было то, что в Европе (включая Греческое королевство) с 1840-х наблюдалось усиление антироссийских настроений. В западной прессе подчёркивалось желание России овладеть Константинополем[18]. В реальности, Николай I изначально не ставил целей присоединения к России каких-либо балканских территорий[19]. Консервативно-охранительные принципы внешней политики Николая диктовали ему сдержанность в поощрении национальных движений балканских народов, что вызывало недовольство российских славянофилов[20].

    Великобритания

    Великобритания в 1838 г. заключила с Турцией договор о свободной торговле, который предоставил Великобритании режим наибольшего благоприятствования и освободил ввоз английских товаров от таможенных сборов и пошлин.

    Как указывает историк И.Валлерстайн, это привело к краху турецкой промышленности и к тому, что Турция оказалась в экономической и политической зависимости от Великобритании[21]. Поэтому в отличие от предыдущей русско-турецкой войны (1828—1829 гг.), когда Великобритания, как и Россия, поддерживала освободительную войну греков и получение Грецией независимости, теперь она не была заинтересована в отделении каких-либо территорий от Османской империи, фактически являвшейся зависимым от неё государством и важным рынком сбыта английских товаров.

    Зависимое положение, в котором оказалась Османская империя по отношению к Великобритании в тот период, иллюстрирует карикатура в лондонском журнале «Панч» (1856 г.)[22]. На рисунке изображён английский солдат, оседлавший одного турка и держащий на привязи другого.

    Кроме того, Великобритания была обеспокоена экспансией России на Кавказе усилением её влияния на Балканах и опасалась её возможного продвижения в Среднюю Азию. В целом она рассматривала Россию как своего геополитического противника, против которого с её стороны велась т. н. Большая Игра (в соответствии с терминологией, принятой тогдашними дипломатами и современными историками), и велась всеми имеющимися средствами — политическими, экономическими и военными[23].

    Ввиду указанных причин Великобритания стремилась предотвратить любое усиление российского влияния в османских делах. Накануне войны она усиливала дипломатическое давление на Россию, с тем, чтобы отговорить её от любых попыток территориального раздела Османской империи[24]. В то же время Британия заявляла о своих интересах в Египте, которые «не идут далее обеспечения скорых и верных сообщений с Индией»[25][26].

    Британская пресса стала превозносить новых союзников, французского императора Наполеона III, которого ранее она же представляла, как имеющего окружение «из паразитов, сводников и проституток», и турецкое правительство, якобы вставшее на путь «цивилизационных преобразований».

    Публике были привиты настолько антироссийские мнения, что, по словам Р. Кобдена, сторонника мирного урегулирования конфликта, выступать перед ней на митинге было всё равно что перед «сворой бешеных псов»[27]. Также по Чёрному морю проходил ближайший и самый дешёвый торговый путь в Иран. В Трапезунде происходила выгрузка английских товаров для отправки в Иран. Угроза, что путь будет закрыт, вызывала огромную тревогу в Англии.

    Франция

    Во Франции значительная часть общества поддерживала идею реванша за поражение в наполеоновских войнах и была готова принять участие в войне против России, при условии что Англия выступит на их стороне[28][29].

    Австрия

    Со времён Венского конгресса Россия и Австрия состояли в Священном союзе, основной целью которого было предотвращение революционных ситуаций в Европе.

    Летом 1849 года, по просьбе императора Австрии Франца-Иосифа I, русская армия под командованием Ивана Паскевича приняла участие в подавлении Венгерской национальной революции.

    После всего этого Николай I рассчитывал на поддержку Австрии в Восточном вопросе:

    Что касается Австрии, то я в ней уверен, так как наши договоры определяют наши отношения.

    Но российско-австрийское сотрудничество не могло устранить противоречия, которые были между двумя странами. Австрию, как прежде, страшила перспектива появления на Балканах независимых государств, вероятно дружественных России, само существование которых вызвало бы рост национально-освободительных движений в многонациональной Австрийской империи.

    Непосредственные причины войны

    Прелюдией к войне стал конфликт Николая I с Наполеоном III, пришедшим к власти во Франции после переворота 2 декабря 1851. Николай I считал нового французского императора нелегитимным, поскольку династия Бонапартов была исключена из французского престолонаследия Венским конгрессом. Чтобы продемонстрировать свою позицию, Николай I в поздравительной телеграмме обратился к Наполеону III «Monsieur mon ami» («дорогой друг»), вместо допустимого по протоколу «Monsieur mon frère» («дорогой брат»)[30]. Подобная вольность была расценена как публичное оскорбление нового французского императора[31].

    Сознавая непрочность своей власти, Наполеон III хотел отвлечь внимание французов популярной в то время войной против России и вместе с тем удовлетворить чувство личного раздражения против императора Николая I. Пришедший к власти при поддержке католической церкви, Наполеон III стремился отплатить союзнику, защищая интересы Ватикана на международной арене, в частности в вопросе контроля над церковью Рождества Христова в Вифлееме, что привело к конфликту с православной церковью и, непосредственно, с Россией. При этом французы ссылались на договор с Османской империей от 1740 года, дающий Франции право контроля над христианскими святыми местами в Палестине, а Россия — на указ султана от 1757 года, восстановивший права Православной церкви в Палестине, и Кючук-Кайнарджийский мирный договор от 1774 года, давший России право защищать интересы христиан в Османской империи.

    Франция потребовала, чтобы ключи от церкви (которые в то время принадлежали православной общине) были отданы католическому духовенству. Россия потребовала, чтобы ключи остались у православной общины. Обе стороны подкрепляли свои слова угрозами.

    Османы, не имея возможности отказать, пообещали выполнить и французские, и русские требования. Когда эта типичная для османской дипломатии уловка была раскрыта, в конце лета 1852 года Франция, в нарушение Лондонской конвенции о статусе проливов от 13 июля 1841 года, привела под стены Стамбула 80-пушечный линейный корабль «Charlemagne». В начале декабря 1852 года ключи от церкви Рождества Христова были переданы Франции[32]. В ответ российский канцлер Нессельроде от лица Николая I заявил, что Россия «не потерпит полученного от Османской империи оскорбления… vis pacem, para bellum!» (лат. хочешь мира, готовься к войне!) Началась концентрация российской армии на границе с Молдавией и Валахией.

    В частной переписке Нессельроде давал пессимистичные прогнозы — в частности, в письме российскому посланнику в Лондоне Бруннову от 2 января 1853 года он предсказал, что в этом конфликте Россия будет воевать против всего мира одна и без союзников, поскольку Пруссии этот вопрос безразличен, Австрия будет нейтральна или благожелательна к Порте. Более того, Британия присоединится к Франции, чтобы утвердить своё морское могущество, поскольку «на удалённом театре боевых действий, не считая солдат нужных для десанта, потребуются в основном силы флота для открытия Проливов, после чего объединённые флоты Британии, Франции и Турции быстро покончат с российским флотом на Чёрном море»[33].

    Николай I рассчитывал на поддержку Пруссии и Австрии и считал невозможным союз между Британией и Францией. Однако английский премьер Абердин, опасаясь усиления России, пошёл на соглашение с французским императором Наполеоном III о совместных действиях против России.

    11 февраля 1853 года в Турцию послом был отправлен князь Меншиков, с требованием о признании прав Элладской церкви на святые места в Палестине и о предоставлении России протекции над 12 миллионами христиан в Османской империи, составлявшими около трети всего османского населения. Всё это должно было быть оформлено в виде договора.

    В марте 1853 года, узнав о требованиях Меншикова, Наполеон III послал французскую эскадру в Эгейское море.

    5 апреля 1853 года в Константинополь прибыл Стратфорд-Редклиф, новый посол Британии. Он убедил османского султана удовлетворить российские требования, но только частично, обещая в случае войны поддержку Англии. В результате Абдул-Меджид I издал фирман (указ) о нерушимости прав греческой церкви на святые места. Но он отказался заключить с российским императором договор о протекции. 21 мая 1853 года Меншиков отбыл из Константинополя.

    1 июня российским правительством был издан меморандум о разрыве дипломатических отношений с Турцией.

    После этого Николай I приказал русским войскам (80 тыс.) занять подчинённые султану дунайские княжества Молдавию и Валахию «в залог, доколе Турция не удовлетворит справедливым требованиям России». В свою очередь английское правительство приказало средиземноморской эскадре идти в Эгейское море. 21 июня (3 июля) русские войска вступили в дунайские княжества.

    Это вызвало протест Порты, который, в свою очередь, привёл к тому, что в Вене была созвана конференция уполномоченных Англии, Франции, Австрии и Пруссии. Результатом конференции стала Венская нота, компромиссная для всех сторон, потребовавшая от России эвакуации из Молдавии и Валахии, но дававшая России номинальное право защиты православных в Османской империи и номинальный контроль над святыми местами в Палестине.

    Венская нота позволяла России выйти из ситуации без потери лица и была принята Николаем I, но отвергнута османским султаном, надеявшимся на обещанную Стратфордом-Редклифом военную поддержку Британии. Порта предложила различные изменения в упомянутой ноте. На изменения эти согласия со стороны русского государя не последовало.

    Пытаясь использовать благоприятную возможность «проучить» Россию руками западных союзников, османский султан Абдул-Меджид I 27 сентября (9 октября) потребовал очищения дунайских княжеств в двухнедельный срок, а после того, как Россия не выполнила это условия, — 4 (16) октября 1853 объявил России войну. 20 октября (1 ноября) аналогичным заявлением ответила Россия.

    Цели России

    Россия стремилась обезопасить южные границы, обеспечить своё влияние на Балканах и установить контроль над черноморскими проливами Босфор и Дарданеллы, что было важно и с военной, и с экономической точек зрения. Николай I, осознавая себя великим православным монархом, стремился продолжать дело освобождения православных народов, находящихся под властью Османской Турции[34].

    Однако, несмотря на наличие планов решительных военных действий, предусматривающих десанты в черноморские проливы и турецкие порты[15], был принят план, который предусматривал лишь занятие русскими войсками Дунайских княжеств. Согласно этому плану русские войска не должны были переправляться через Дунай и должны были избегать столкновений с турецкой армией. Считалось, что такая «мирно-военная» демонстрация силы принудит турок к принятию российских требований[11].

    В российской историографии подчёркивается желание Николая оказать помощь угнетаемым православным жителям Турецкой империи[35]. Христианское население Турецкой империи, составлявшее 5,6 миллионов человек, и абсолютно преобладавшее в её европейских владениях, желало освобождения и регулярно бунтовало против турецкого владычества[4]. Восстание черногорцев в 1852-53 гг., подавляемое с большой жестокостью османскими войсками, стало одной из причин для оказания российского давления на Турцию. Притеснения турецкими властями религиозных и гражданских прав мирного населения Балканского полуострова и имевшие место убийства и насилия вызывали в то время возмущение не только в России, но и во многих других странах Европы.

    В то же время, по мнению российского дипломата Константина Леонтьева, находившегося в 1863—1871 гг. на дипломатической службе в Турции, основной целью России была не политическая свобода единоверцев, а преобладание в Турции:

    Война 53-го года возгорелась не из-за политической свободы единоплеменников наших, а из-за требований преобладания самой России в пределах Турции. Наше покровительство гораздо более, чем их свобода, — вот, что имелось в виду! Сам Государь считал себя вправе подчинить себе султана, как монарха Монарху, — а потом уже, по своему усмотрению (по усмотрению России, как великой Православной Державы), сделать для единоверцев то, что заблагорассудится нам, а не то, что они пожелают для себя сами. Вот разница — весьма, кажется, важная[36].

    Совершенно таким же порядком шло освобождение и других племён Балканского полуострова: племя восставало против Турции; турки направляли на него свои силы; в известный момент Россия кричала Турции: «Стой!»; тогда Турция начинала готовиться к войне с Россией, война проигрывалась, и договором восставшее племя получало внутреннюю независимость, оставаясь под верховной властью Турции. При новом столкновении России с Турцией вассальная зависимость уничтожалась. Так образовалось Сербское княжество по Адрианопольскому договору 1829 г., греческое королевство — по тому же договору и по Лондонскому протоколу 1830 г. …[37].

    Цели Великобритании и её союзников

    Во время Крымской войны британская политика фактически сосредоточилась в руках лорда Пальмерстона. Его точка зрения была изложена им лорду Джону Расселу:

    Аландские острова и Финляндия возвращаются Швеции; Прибалтийский край отходит к Пруссии; королевство Польское должно быть восстановлено как барьер между Россией и Германией (не Пруссией, а Германией); Молдавия и Валахия и всё устье Дуная отходит Австрии, а Ломбардия и Венеция от Австрии к Сардинскому королевству; Крым и Кавказ отбираются у России и отходят к Турции, причём на Кавказе Черкессия образует отдельное государство, находящееся в вассальных отношениях к Турции[38][39].

    В то же время британский статс-секретарь по иностранным делам лорд Кларендон, не возражая против этой программы, в своей большой парламентской речи 31 марта 1854 года подчёркивал умеренность и бескорыстие Англии, которая, по его словам,

    вовсе не боится за Индию, не нуждается ни в чём для своей торговли, а лишь благородно и высоко принципиально ведёт «битву цивилизации против варварства».

    Наполеон III, с самого начала не сочувствовавший пальмерстоновской фантастической идее раздела России, по понятной причине воздерживался от возражений; программа Пальмерстона была составлена так, чтобы приобрести новых союзников: привлекались таким путём Швеция, Пруссия, Австрия, Сардиния, поощрялась к восстанию Польша, поддерживалась война Шамиля на Кавказе. Но угодить всем потенциальным союзникам одновременно было практически невозможно. Кроме того, Пальмерстон явно переоценил подготовку Англии к войне и недооценил русских (Севастополь, который планировалось взять за неделю, успешно оборонялся почти год).

    Единственная часть плана, которой мог симпатизировать французский император (и которая была довольно популярна во Франции), это идея свободной Польши[40]. Но именно от этой идеи союзникам пришлось отказаться в первую очередь, чтобы не оттолкнуть Австрию и Пруссию (а именно их Наполеону III было важно привлечь на свою сторону, чтобы покончить со Священным союзом).

    Но Наполеону III отнюдь не хотелось ни слишком усиливать Англию, ни сверх меры ослаблять Россию. Поэтому, после того, как союзникам удалось захватить южную часть Севастополя, Наполеон III начал подкапываться под программу Пальмерстона и быстро свёл её к нулю[41].

    Во время войны широкую популярность в России получило стихотворение В. П. Алферьева, напечатанное в «Северной пчеле» и начинающееся четверостишьем:

    « Вот в воинственном азарте
    Воевода Пальмерстон
    Поражает Русь на карте
    Указательным перстом… »

    В самой Англии значительная часть общества не понимала смысла Крымской войны, и после первых серьёзных военных потерь в стране и в парламенте возникла сильная антивоенная оппозиция. Позднее английский историк Д. Тревельян писал, что Крымская война «являлась просто глупой экспедицией в Чёрное море, предпринятой без достаточных оснований, потому что английскому народу наскучил мир… Буржуазная демократия, возбуждённая своими излюбленными газетами, подстрекалась к крестовому походу ради турецкого господства над балканскими христианами…»[42] Такое же непонимание целей войны со стороны Великобритании высказывает современный английский историк Д. Ливен, который утверждает что «Крымская война, в первую очередь, была французской войной»[43].

    По-видимому, одной из целей Великобритании было стремление заставить Россию отказаться от проводимой Николаем I протекционистской политики и ввести благоприятный для импорта английских товаров режим. Об этом свидетельствует тот факт, что уже в 1857 г., менее чем через год после окончания Крымской войны, в России был введён либеральный таможенный тариф, снизивший до минимума российские таможенные пошлины, что, вероятно, являлось одним из условий, навязанных России Великобританией в ходе мирных переговоров.

    Как указывает И. Валлерстайн, в течение XIX в. Великобритания неоднократно прибегала к военному и политическому давлению на разные страны для заключения договора о свободной торговле.

    Примерами могут служить поддержка Великобританией греческого восстания и других сепаратистских движений внутри Османской империи, завершившаяся подписанием договора о свободной торговле в 1838 г., опиумная война Великобритании с Китаем, завершившаяся подписанием с ним в 1842 г. такого же договора и т. д.[44] Такой же характер носила антироссийская кампания в Великобритании накануне Крымской войны.

    Как писал историк М. Покровский о периоде, предшествовавшем её началу, «Под именем „русского варварства“, о защите против которого английские публицисты взывали к общественному мнению и своей страны, и всей Европы, речь шла, в сущности, о борьбе с русским промышленным протекционизмом»[45].

    Состояние вооружённых сил России

    Как показали дальнейшие события, Россия не была организационно и технически готова к войне. Боевая численность армии (в которую входил и не способный к бою корпус внутренней стражи) была далека от миллиона человек и 200 тысяч лошадей, значившихся по спискам; система резервов была неудовлетворительна. Средняя смертность среди рекрутов в мирные годы между 1826 г. и 1858 гг. составляла 3,5 % в год, что объяснялось отвратительным санитарным состоянием армии[46].

    Кроме того, только в 1849 нормы выдачи мяса были увеличены до 84 фунтов мяса в год на каждого строевого солдата (100 граммов в день) и 42 фунта на нестроевого. Ранее даже в гвардии выдавалось всего 37 фунтов[47]. Россия вынуждена была, ввиду угрозы вмешательства в войну Австрии, Пруссии и Швеции, держать значительную часть армии на западной границе, и в связи с Кавказской войной 1817—1864 отвлекать часть сухопутных войск для борьбы с горцами.

    Угрожающие масштабы приобрело техническое отставание российской армии и флота, связанное с коренным техническим перевооружением в середине XIX в. армий Великобритании и Франции, осуществивших Промышленную революцию.

    Армия
    Списочный состав войск к 1 января 1853 г.[48]
    Ведомость запаса ружей и пистолетов в артиллерийских складах к 1 января 1853 г.[48]

    В 1840—1850-х годах в европейских армиях активно шёл процесс замены устаревших гладкоствольных ружей на новые нарезные: к началу Крымской войны доля нарезных ружей в стрелковом вооружении русской армии не превышала 4—5 %, во французской же нарезные ружья составляли около трети стрелкового оружия, а в английской — более половины[13].

    Пехота, вооружённая нарезными ружьями, при встречном бое (тем более — из укрытий), имела значительное превосходство благодаря дальнобойности и кучности своего огня: нарезные ружья имели прицельную дальность стрельбы до 1200 шагов, а гладкоствольные — не более 300 шагов[51] при сохранении убойной силы до 600 шагов[52].

    Русская армия, как и союзники, имела гладкоствольную артиллерию, дальность поражающего выстрела которой (при стрельбе картечью) достигала 900 шагов. Это втрое превосходило дальность действительного огня гладкоствольных ружей, что наносило наступающей русской пехоте тяжёлые потери, тогда как пехота союзников, вооружённая нарезными ружьями, могла расстреливать артиллерийские расчёты русских орудий, оставаясь вне досягаемости картечного огня[53]. Стоит также отметить, что до 1853 года в русской армии на обучение пехоты и драгун отпускали 10 патронов в год на человека[13]. Впрочем, недостатки были присущи и армиям союзников. Так в британской армии времён Крымской войны была распространена архаичная практика комплектования армии офицерским составом путём продажи чинов за деньги.

    Будущий военный министр в царствование Александра II Д. А. Милютин пишет в своих записках: «…Даже в деле военном, которым император занимался с таким страстным увлечением, преобладала та же забота о порядке, о дисциплине, гонялись не за существенным благоустройством войска, не за приспособлением его к боевому назначению, а за внешней только стройностью, за блестящим видом на парадах, педантичным соблюдением бесчисленных мелочных формальностей, притупляющих человеческий рассудок и убивающих истинный воинский дух». Вместе с тем, ряд фактов указывает на то, что недостатки в организации русской армии были сильно преувеличены критиками Николая I.

    Так, войны России с Персией и Турцией в 1826—1829 гг. закончились быстрым разгромом обоих противников. Во время Крымской войны русская армия, значительно уступавшая в качестве своего вооружения и технической оснащённости армиям Великобритании и Франции, проявила чудеса храбрости, высокий боевой дух и военную выучку. При этом надо учитывать, что на главном театре боевых действий, в Крыму, союзному экспедиционному корпусу, в состав которого, наряду с армейскими частями, входили элитные гвардейские части, противостояли обычные русские армейские части, а также флотские экипажи.

    Генералы, сделавшие свою карьеру после смерти Николая I (включая будущего военного министра Д. А. Милютина) и критиковавшие своих предшественников, могли это делать сознательно, с тем чтобы скрыть собственные серьёзные ошибки и некомпетентность. Так, историк М.Покровский приводил примеры бездарного ведения русско-турецкой кампании 1877—1878 гг. (когда военным министром был сам Милютин)[54]. Потери России и её союзников Румынии, Болгарии, Сербии и Черногории, которым в 1877—1878 гг. противостояла одна лишь слабая в техническом и военном отношении Турция, превзошли турецкие потери, что говорит в пользу плохой организации военных действий.

    В то же время в Крымской войне Россия, в одиночку противостоявшая коалиции четырёх держав, значительно превосходивших её в техническом и военном отношении, понесла меньшие потери, чем её противники, что свидетельствует об обратном. Так, по данным Б. Ц. Урланиса, боевые и небоевые потери в армии России составили 134 800 человек, а потери в армиях Великобритании, Франции и Турции — 162 800 человек, в том числе в армиях двух западных держав — 117 400 человек[55]. В то же время, следует учитывать, что во время Крымской войны русская армия действовала в обороне, а в 1877 г. — в наступлении, что и могло послужить причиной разницы потерь.

    Боевые части, покорявшие Кавказ до начала войны, отличались инициативностью и решительностью, высокой слаженностью действий пехоты, кавалерии и артиллерии[56].

    На вооружении русской армии имелись ракеты системы Константинова, которые применялись при обороне Севастополя[57], а также на Кавказе, на Дунае и на Балтике.

    Флот
    Соотношение сил русского и союзного флотов к лету 1854 года, по типам кораблей[58]

    Великобритания и Франция вступили в войну с Россией, полагая, что парусные линейные корабли могут ещё иметь военное значение. Соответственно парусные суда участвовали в 1854 году в действиях на Балтике и на Чёрном море; однако опыт первых месяцев войны на обоих театрах боевых действий убедил союзников, что парусные корабли потеряли практическую ценность как боевые единицы[89]. Однако Синопское сражение, успешный бой русского парусного фрегата «Флора» с тремя турецкими пароходофрегатами, а также оборона Петропавловска-Камчатского, в котором с обеих сторон участвовали парусные корабли, свидетельствуют об обратном.

    Союзники имели значительный перевес по всем типам кораблей, причём паровых линейных кораблей в российском флоте не было вообще. На тот момент английский флот по численности являлся первым в мире, французский был на втором, а русский на третьем месте.

    Значительное влияние на характер боевых действий на море оказало наличие у воюющих сторон бомбических пушек, показавших себя эффективным оружием для борьбы как с деревянными, так и железными кораблями. В целом, Россия успела до начала войны в достаточной мере вооружить свои корабли и береговые батареи такими орудиями.

    В 1851—1852 годах на Балтике началось строительство двух винтовых фрегатов и переделка в винтовые трёх парусных кораблей. Основная база флота — Кронштадт, была хорошо укреплена. В состав кронштадтской крепостной артиллерии, наряду со ствольной артиллерией, входили также ракетные установки, предназначенные для залпового огня по кораблям противника на дистанции до 2600 метров[90]. Особенностью военно-морского театра на Балтике являлось то, что из-за мелководья Финского залива крупные корабли не могли подойти непосредственно к Санкт-Петербургу. Поэтому в ходе войны для его защиты по инициативе капитана 2 ранга Шестакова и при поддержке великого князя Константина Николаевича в рекордно короткие сроки с января по май 1855 было построено 32 деревянные винтовые канонерские лодки.

    А в последующие 8 месяцев ещё 35 винтовых канонерок, а также 14 винтовых корветов и клиперов. Паровые машины, котлы и материалы для их корпусов были изготовлены под общим руководством чиновника особых поручений кораблестроительного департамента Н. И. Путилова в петербургских механических мастерских. Механиками на вводимые в строй винтовые военные корабли назначались русские мастеровые. Установленные на канонерских лодках бомбические пушки превращали эти небольшие корабли в серьёзную боевую силу. Французский адмирал Пэно писал по окончании войны: «Паровые канонерки, столь быстро построенные русскими, совершенно изменили наше положение».

    Для обороны Балтийского побережья впервые в мире русские применили подводные мины с химическими контактными взрывателями, разработанными академиком Б. С. Якоби.

    Руководство Черноморским флотом осуществлялось имевшими значительный боевой опыт адмиралами Корниловым, Истоминым, Нахимовым.

    Основная база Черноморского флота — Севастополь от нападения с моря была защищена сильными береговыми укреплениями. До высадки союзников в Крыму укреплений для защиты Севастополя с суши не существовало.

    В 1853 году Черноморский флот вёл активные боевые действия на море — обеспечивал переброску, снабжение и артиллерийскую поддержку русских войск на Кавказском побережье, успешно боролся с турецким военным и торговым флотом, вёл бои с отдельными паровыми кораблями англо-французов, проводил обстрелы их лагерей и артиллерийскую поддержку своих войск. После затопления 5 линейных кораблей и 2 фрегатов с целью блокады входа в Северную бухту Севастополя, остальные парусные корабли Черноморского флота использовались в качестве плавучих батарей, а пароходы для их буксировки.

    В 1854—1855 годах мины на Чёрном море русскими моряками не применялись, несмотря на то, что сухопутные войска уже применяли подводные мины в устье Дуная в 1854 году[91] и в устье Буга в 1855 г.[91] В итоге возможность применения подводных мин для блокирования входа союзного флота в Севастопольскую бухту и другие гавани Крыма осталась неиспользованной. В 1854 году для обороны побережья Северного моря Архангельское адмиралтейство построило 20 вёсельных 2-х пушечных канонерских лодок[92], и ещё 14 в 1855 г.[93]

    Турецкий военно-морской флот насчитывал 13 линейных кораблей и фрегатов и 17 пароходов. Командный состав ещё до начала войны был усилен английскими советниками.

    Крымская война

    Помочь, проекту
    "Провидѣніе"

    Одежда от "Провидѣнія"

    Футболку "Провидѣніе" можно приобрести по e-mail: providenie@yandex.ru

    фото

    фото
    фото

    фото

    Nickname providenie registred!
    Застолби свой ник!

    Источник — http://ttolk.ru/

    Просмотров: 400 | Добавил: providenie | Рейтинг: 5.0/4
    Всего комментариев: 0
    Имя *:
    Email *:
    Код *:
    Календарь

    Фонд Возрождение Тобольска

    Календарь Святая Русь

    Архив записей

    Тобольскъ

    Наш опрос
    Оцените мой сайт
    Всего ответов: 50

    Наш баннер

    Друзья сайта - ссылки
                 

    фото



    Все права защищены. Перепечатка информации разрешается и приветствуется при указании активной ссылки на источник providenie.narod.ru
    Сайт Провидѣніе © Основан в 2009 году